Пуговица - Ольга Гуцол

Ольга Гуцол

Пуговица

Моей подруге повезло. У её мужа жуткая аллергия на алкоголь.

Поэтому тот примечательный Новый год я напросилась встречать к ней.

Мой… как бы это сказать? — друг (теперь это вроде бы так принято называть) запил. А когда он запивал, он всегда исчезал.

Исчезать ему было легко. Жил он в одном из закрытых пригородов, в которые пускают только по пропускам, работал на секретном заводе. И, видимо, был большим специалистом, если его там держали, несмотря на такой его недостаток.

Впрочем, о своей работе он никогда не распространялся. И я это терпела. Как и то, что звонил мне всегда только он, а я даже телефона его не знала.

Всё терпела. И бесконечное ожидание звонка, и скрытность. И встречи лишь по выходным.

Почему терпела? А кто ж его знает, почему женщины терпят мужчин?

Потому что в выходные с ним было исключительно интересно. Он не любил быть в компаниях, нелюдим был. Поэтому мы уезжали вдвоём куда-нибудь на природу, жили в палатке, и он безо всякой гитары или ещё какого-то сопровождения для одной меня пел тягучие украинские песни. У него был прекрасный бархатный голос, и это меня в нём завораживало.

К тому ж его песни почему-то очень вписывались в природу, и это меня удивляло. Ведь они же все были — степные. А поди ж ты: и тайга, и горы, и большая вода — их принимали. И мне казалось, что всё замирало, когда он начинал петь. И душа уносилась куда-то ввысь, и вширь, и ещё не знаю куда. Короче, я тогда бывала изумительно счастлива.

При мне он никогда не пил ни капли спиртного. Шутил, что свою цистерну он уже выпил. А поскольку и я не любитель, то меня это очень устраивало.

Но когда у него должен был начаться запой, я всегда знала. Тогда он переставал петь и начинал говорить про политику. И тогда мне становилось ясно, что следующие выходные мне придётся проводить без него. А через пятницу он позвонит и приедет, мятый, зелёный, с мешками под глазами, и скажет, что болел. Он никогда не признавался, что был в запое. Но разве женское сердце обманешь?

Вот и тогда как раз был период, когда он исчез.

Так что идти в весёлую компанию, где тоже будут пить, я просто не смогла. Ну не смогла я! И всё. Оставаться дома в полном одиночестве тоже совсем не хотелось.

Потому и напросилась я к Лене в гости.

Лена и её муж Сергей — геологи. А дети у них оба — таланты. Они уже знают, что когда я к ним прихожу, я всегда желаю их слушать. Так что Ирочка сразу садится за пианино и что-нибудь мне играет. А Миша играет уже после неё. Мне у Лены с Сергеем очень нравится. Я в их семье вижу своё далёкое прошлое, когда такая вот дружная семья была и у меня. Но теперь все, кто мне дорог, живут в Питере. А я вот в Сибири осталась. И почему — читай сверху.

Ну, естественно, сначала мы проводили старый год.

Ирочка мне, разумеется, на пианино сыграла что-то новое, что она недавно выучила.

А поскольку у меня нет музыкального слуха, то мне нравится всё, что она мне играет. Потому что я даже представить себе не могу, как это люди умудряются разными пальцами разных рук делать разные движения одновременно.

Одними она одни клавиши нажимает, а другими в то же самое время — другие. Фантастика. И это тот ребёнок, который вроде совсем недавно был ещё в Ленином раздувшемся пузике.

Потом Миша играл. Этот всегда играет мне джаз. В джазе я тоже не разбираюсь. Но мне тоже — нравится.

Потом ели мороженое. Взрослые при этом говорили, что на ночь наедаться не стоит.

Смотрели фото, кто какие сделал в этом году. Их Сергей с компьютера на телик переводил. Рассказывали про свои путешествия в этом году. Я, помню, показала, какие парки я видела в том году в Англии. Специально для этого флешку с собой брала. Такие там парки, говорила, что просто фантастика.

Сергей показал Саяны. Как тем летом в экспедиции их неделю вертолёт не забирал, когда им уже назад надо было. А у них уже продукты к этому времени кончились. Так они там, в Саянах, питались грибами, ягодами и дичью, на которую охотились с собаками. Саяны на его фото были потрясающе красивыми. Особенно если с вершины снято. Такой простор, такие дали… Фантастика.

Потом решили желания загадать. Ирочка всем листочки для этого выдала. Было решено желания записать и придумать, как их в полночь заактивировать так, чтобы они были максимально действенными.

Среди предложений были: сжечь их над свечкой под бой курантов, пепел бросить в бокал с газировкой и выпить. Потом было предложение под бой курантов выпить газировку просто так, а в пустую бутылку запихнуть эти наши бумажечки. А перед следующим Новым годом открыть и посмотреть, сбылись ли наши желания.

Но в конце концов мы выбрали предложение Ирочки: перед самым наступлением Нового года одеться, выйти во двор и там уж ровно в двенадцать загадать желания. Дескать, по свежему воздуху они гораздо быстрее долетят до Деда Мороза. Мы все решили, что одно другому не помешает, что запихнуть желанья в бутылку мы всяко-разно успеем, что Ирочка молодец, оделись и вышли во двор.

А надо сказать, что живут мои друзья в хрущёвке, и вокруг них такие же пятиэтажки, выкрашенные в разные весёлые краски.

И вот мы — во дворе. Нигде ни одного человека. Метель.

Сергей с детьми попытались бенгальские огни зажечь, но на ветру не смогли. Во всех окнах свет горит, и снаружи не слишком темно от этого.

Стоим спиной к ветру, воротники подняли. Ждём.

И вдруг всё стихло. Метель как-то разом как будто наткнулась на что-то и замерла. Ни звука. Ни шороха. Только снег, тополя обрубленные и цветные квадратики окон.

И тут вижу — идёт бабушка. Старенькая, согбенная. В платке шерстяном и пальтишке стареньком, как из шестидесятых годов. Идёт, пересекает двор, ни на кого не смотрит.

И так это мне странно показалось. Ну куда может идти такая старенькая старушка почти в полночь под Новый год? Фантастика.

Я взяла и окликнула её:

— С наступающим!

Она оглянулась. Лицо у неё было как все лица наших российских старушек. Совершенно незапоминающееся и так не похожее на выразительные лица их зарубежных сверстников.

И вот эта неприметная старушка остановилась, улыбнулась мне немногозубым ртом и ответила:

— И ваш так ше. Вечного вам шдоровья и щастя на вше времена и пространштва.

И не успела я подивиться таким словам, как тут у меня пуговица с шубы упала.

И поскольку именно тут и начинается всё самое интересное, нам с вами придётся немного вернуться назад и узнать, что же это была за пуговица.

В тот вечер на мне была моя новая шубка, которая мне очень нравилась. Хотя была она из чего-то искусственного, но очень мне шла. К тому же её мне как раз тот самый друг подарил к тому самому Новому году, после чего сразу же и запил, болезный. И ещё мне нравилась в этой шубе — пуговица. Из-за этой вот самой пуговицы мы с ним из нескольких похожих шуб в магазине выбрали именно эту.

Пуговица была на шубе единственная. Сантиметров шесть в диаметре, выпуклая, прозрачная и гранёная. По замыслу модельеров, размещалась она под горлом, там, где сходятся крылья воротника, и явно служила украшением всей модели.

Недаром Сергей, как только я к ним вошла, сразу на эту пуговицу внимание обратил.

— Ну, — пошутил, — экая у тебя драгоценность к шее прицеплена. Прямо брульянт чистой воды.

Он так и сказал: «брульянт».

Так вот, в тот самый момент, когда старушка сказала своё пожелание, у меня эта пуговица и упала в снег, проделав в нём узкую ямку.

Я для удобства сняла варежку и полезла за ней голой рукой со словами:

— Ну и куда ж ты, алмазная моя, удираешь? — и быстро достала её из снежной норки.

И тут ка-а-ак грянет! Ка-ак заорут во всех окнах! Даже различить можно было, что многоголосо орут «ура!», как в прошлом веке на демонстрациях. И сразу же в окнах началось цветное миганье, сразу стало понятно, что вот он наступил, долгожданный и Новый, который, конечно же, непременно окажется лучше прежнего, и поэтому взрослые люди радуются как дети. Короче, фантастика, да и только.

А я хотела ответить бабушке что-то типа «и вам того же», но её уже не было. И мне сейчас это кажется странным: как же так, не могла же она далеко уйти за те несколько секунд, что я к пуговице наклонялась. Я даже спросила Лену, где старушка, но она сказала:

— Какая старушка?

А Сергей с Мишей стали разжигать сразу несколько бенгальских огней одновременно, и все переключились на них, так что история со старушкой на этом закончилась.

Я же обнаружила, что пуговица у меня упала оттого, что с обратной её стороны отклеилась кругленькая пластинка с колечком, за которую пуговица и была пришита.

Пластинка эта так и осталась на шубе, а в карман я положила одну только прозрачную и гранёную, но совершенно бесполезную теперь штучку.

Бенгальские огни догорели, и все потянулись в подъезд, до дому.