Цирк кошмаров - Екатерина Неволина

Олег Рой, Екатерина Неволина

Цирк кошмаров

Памяти моего сына Женечки посвящается

Всем, кто видит сны

Сначала он принял ее за мешок с каким-то цирковым реквизитом.

Споткнулся о тело в подсобке и даже выругался сквозь зубы: чего, мол, тут накидали? Совсем о порядке забыли! А потом вдруг разглядел…

Она лежала, скорчившись на грязном истоптанном полу, и казалась совсем маленькой, не больше среднего размера собаки. Впрочем, она всегда была невысокой.

Он наклонился над ней, заглянул в остановившиеся глаза и почувствовал смертельный ужас. Они ее убили! Убили на самом деле!

Ее звали Венерой, как богиню любви, и это имя являлось горькой насмешкой. Венера была самой настоящей карлицей – с большой головой, похожим на обрубок телом и короткими пухленькими ручками и ножками. Лицо с большим шишковатым лбом и маленькими глазками цвета ореховой скорлупки казалось поразительно некрасивым. Зато она обладала настоящим величием духа, никогда не обижалась на злые насмешки и являлась самым добрым, самым родным существом на свете. Ближе у него не было.

И вот теперь она лежит, свернувшись калачиком, прижимая руки к животу – там, где старенькое полосатое трико насквозь пропиталось кровью. Он не отрываясь смотрел на ее спокойное неподвижное лицо, а потом вдруг перевел взгляд на ногу. От одной из балеток отскочила розочка, на месте, где она была пришита, темнело не выгоревшее на солнце золотистое пятно. Почему-то именно вид этой пострадавшей балетки переполнил чашу горя. Он издал какой-то дикий, утробный звук – не то вой, не то рыдание, а может быть, и то и другое разом. Затем осторожно поднял Венеру на руки и, медленно, даже величественно ступая со своей ношей, пошел на свет, в сторону арены.

Там еще шла репетиция. Уродливый клоун с всклокоченными неестественно рыжими волосами и криво наклеенной безжизненно-злобной улыбкой подбрасывал в воздух разноцветные мячики; пара гимнастов занималась с воздушной лестницей; девочка, самая юная из них, определенная в цирк еще недавно, наблюдала за всем этим с разинутым ртом. Она еще не успела понять, что цирк – это не чудо.

Да какое уж тут чудо! Их цирк приносит вовсе не радость, а при взгляде на артистов неподготовленного зрителя бросает в дрожь. Они – уроды, монстры, почти что нелюди. Они и сами не умеют смеяться – где уж там с их судьбой! Они несут в этот мир кошмары и неутоленную дикую злость. Их цирк – цирк уродов, цирк кошмаров.

Девочка первой заметила его и его страшную ношу, и вскрикнула, и зажала рот обеими руками. От ее крика клоун выронил мячик и мрачно взглянул на нарушителей спокойствия.

– А, Венерка сдохла, – сказал он хриплым злым голосом. – Отмучилась – и ладно!

Тот, кто нашел ее, скрипнул зубами, но клоун расхохотался.

– Да не переживай ты так! Твоя Венерка была последней дрянью. Вот ты знал, что она моя любовница? Она же добрая, она никому не отказывала! А еще мне, между прочим, денег осталась должна. Теперь не отдаст. Тру-лю-лю, денежки! – Он снова подкинул мячики в воздух, и они замелькали разноцветным радужным хороводом.

Если бы на руках не было маленького, уже остывающего тельца, он схватил бы свои ножи и всадил клоуну в грудь – все семь. Один за другим. Каждый – ровно в сантиметре от предыдущего.

– Эй, Зорро! – крикнул ему сверху гимнаст. – Ты же знал, что когда-нибудь так и случится! Здесь все умирают!

Зорро – это его сценическое прозвище и вместе с тем имя, потому что такому существу, как он, не нужно отдельное имя, с него и прозвища довольно. Ведь его жизнь не существует вне сцены, езды по кругу на огромном вороном коне, рядом с которым наездник кажется еще меньше, еще более жалким, словно блоха, вне серебряного блеска семи ножей, которые всегда летят точно в цель, как бы быстро ни мчался конь, как бы ни была далека мишень…

Здесь и вправду все умирают. Жалкие отбросы, нужные обществу лишь для кратковременной забавы, они все встретят свою смерть. Но то, что это случилось с Венерой! И то, что это случилось сейчас!..

Глаза застилала белесая муть. Он едва различал грязный настил арены, выцветший хлопок старого, давным-давно вылинявшего шатра и уставившиеся на него лица. Вернее, рожи. Злые хищные рожи забытых и богом и чертом существ!

Он сглотнул, пытаясь протолкнуть внутрь вставший в горле ком. Не получилось.

– Он плачет! Наш храбрый Зорро рыдает о судьбе своей бедной сиротки!

Хриплый голос клоуна, как никогда, был похож на карканье ворона.

Ворон каркает к смерти.

Вот она – распахнула свои темные крыла и торжествующе парит над всеми ними. Смерть некрасива, она безобразна, почти как они, и вскоре ее ждет богатое пиршество!..

Уже стемнело. Редкие в этом пустынном районе фонари казались рваными ранами, истекающими бледно-желтой кровью света, тут же жадно поглощаемого ненасытной тьмой, исчезающего в ней. Накрапывал дождь, заливая струйками воды криво висящую под козырьком афишу.

ТОЛЬКО ОДНО ПРЕДСТАВЛЕНИЕ!

СПЕШИТЕ ПОСЕТИТЬ!

ВСЕМИРНО ИЗВЕСТНЫЙ ЦИРК МУТАНТОВ ОТКРЫВАЕТ СВОИ ДВЕРИ!

Где-то вдали завыла собака, затем еще одна. Они – не люди, они явственно чувствовали приближающуюся беду, от которой вставала дыбом шерсть, а большое собачье сердце сжималось в крохотный, едва ли больше булавочной головки, комок.

Беда была близко.

1

Лотерея с сюрпризом

Алиса долго не могла прийти в себя после происшествия на чердаке школы. Олег провел несколько часов в районном УВД и вернулся ни с чем. Ему, в присутствии вызванной матери, задали несколько довольно формальных вопросов, списали паспортные данные и отпустили. Алиса тоже дала показания. Кратко, не болтая лишнего, не предназначенного для чужих ушей. На следующий день в школу она не пошла, сослалась на плохое самочувствие. О том, что у них практически полностью сменился преподавательский состав, девушка узнала от Олега, связавшегося с ней по скайпу.

А потом ей позвонила соседка по парте Оля.

– Привет! – затараторила она, едва Алиса сняла трубку. – Как жаль, что ты заболела. Нам такой важный материал дают… Хочешь, приду помогу с уроками?

Алиса всегда неплохо училась, хотя до соседки-отличницы ей было далеко, но сейчас девушка невольно поморщилась: слушать об уроках определенно не хотелось.

– Нет, давай не сегодня. Пока что мне лучше побыть одной, – ответила она твердо.

– Это точно. С вирусами не шутят, – вздохнула Оля, понявшая подругу по-своему.

– Как там в школе? – спросила Алиса, не зная, как продолжить разговор. Некоторое время назад произошли события, навсегда отделившие ее от одноклассников. Тот же Олег Волков, разделившей с девушкой ее тайну, стал ей гораздо ближе и понятнее.

– Да все то же, – удивилась Ольга. – У нас никогда ничего особенного не происходит!

Вот это заявление показалось странным уже Алисе.

– А как же Лиза? – осторожно спросила она.

– Ну… – подруга замялась. – Это, конечно, ужасный случай, но иногда такое бывает.

Алиса поежилась. Вот такого она точно не ожидала.

– Ты это о чем?

– О смерти Лизы, о чем еще?! – удивилась Оля.

– А о том, что случилось после нее… – напомнила девушка.

– А что после нее? – похоже, собеседница действительно не понимала.

– Ну… когда Лиза пришла в школу? [1]

В трубке замолчали.

– У тебя что, температура? – спросила наконец Оля напряженным голосом.

Алиса молчала. Все видели, как Лиза Сапожникова прыгнула из окна, а потом, уже мертвая, приходила в школу, чтобы написать на доске зловещее предупреждение. И Оля тоже все это прекрасно видела.

– Але? Ты куда пропала? – забеспокоилась подруга.

– Я здесь… – Алиса начинала чувствовать себя странно. То ли она сошла с ума, то ли Ольга.

– Что ты за чушь там несла?

– Я… нет, ничего…

Алиса поспешила закончить разговор, а потом позвонила Олегу Волкову.

– Скажи мне, что произошло с Лизой Сапожниковой? – не тратя времени на предисловия, спросила она.

– Ты шутишь? – голос Олега стал звеняще-ледяным. – Это дурная шутка.

– Спроси о ней еще кого-нибудь, а потом перезвони мне, – попросила девушка и повесила трубку.

Волков перезвонил минут через пять, и голос у него был такой, что Алиса поняла – она не ошиблась.

– Ничего не понимаю, – сознался Олег, – я поговорил с ребятами, и никто из них не помнит ни про то, как Лиза приходила, уже после своей смерти, ни про другие странные вещи. Как такое вообще может быть?!