Черный ворон: Приключения Шерлока Холмса в России т.2 - П. Никитин

Никитин П

Черный ворон: Приключения Шерлока Холмса в России

Т. II

Страшный душитель

Когда я вошел в номер Шерлока Холмса, я застал его за чтением газет.

Увидав меня, он отложил в сторону номер и произнес:

— В нашей жизни, дорогой Ватсон, бывают два случая: или нас просят сделать что-нибудь, или мы делаем это сами по какому бы то ни было побуждению.

— То есть? — спросил я.

— Я говорю о нашей профессии. Чаще всего бывает так, что другие обращаются к нам за помощью, но иногда попадаются такие дела, поработать над которыми для меня положительно составляет удовольствие, хотя меня об этом никто и не просил.

— Вероятно, вы нашли что-нибудь интересное в сегодняшних газетах? — спросил я.

— Вы совершенно правы, Ватсон, — ответил Холмс. — Сегодняшние газеты полны описаний крайне загадочного преступления, совершенного вчера недалеко от Москвы, и если вы интересуетесь этим, то я вам прочту одно из этих описаний.

— Ну, конечно же, — ответил я. — Вы прекрасно знаете, что я всегда интересовался всем тем, что интересовало вас, и вы мне сделаете большое одолжение, если прочтете мне то, что так сильно смогло вас заинтересовать.

Вместо ответа Шерлок Холмс взял в руки одну из газет и, отыскав требуемое место, начал читать: «Вчера, 25 мая, в п часов вечера, в подмосковном имении дворянина Сергея Сергеевича Карцева полицией открыто в высшей степени загадочное преступление. Дело происходило таким образом.

В три часа дня Сергей Сергеевич Карцев, пообедав дома, удалился в свою спальню и, запершись в ней на ключ, лег отдохнуть, что он делал всегда после обеда. По обыкновению, камердинер будил его часа через два стуком в дверь, но на этот раз, подойдя в назначенное время к двери и постучав в нее несколько раз, камердинер не добился ответа. Удивляясь такой сонливости своего барина, он стал стучать громче, но из комнаты Карцева не было никакого ответа. Обеспокоенный этим, камердинер сбегал за поваром и горничной, и втроем они принялись стучать в дверь, но и теперь, как и прежде, ответа из спальни не последовало. Предполагая, что случилось что-то неладное, они взломали дверь и нашли Сергея Сергеевича Карцева мертвым. Он лежал на своей кровати с вылезшими из орбит глазами и посинелым лицом. Тотчас же было послано за земской полицией и следователем, которые, приехав на место преступления, констатировали факт удушения Сергея Сергеевича Карцева. Тщательный осмотр места преступления дал удивительно сбивчивые и непонятные результаты. Прежде всего, было установлено, что комната в момент совершения преступления была заперта изнутри на замок, который при поломке двери испортился. Окно еще с зимы оставалось замазанным, и в нем отворялась лишь форточка, в которую не мог бы пробраться и семилетний ребенок. Никаких других входов, даже в печке, в комнате, расположенной на втором этаже, не было, а между тем на шее у старика ясно отпечатались несуразно длинные пальцы душителя. В некоторых местах лицо покойного было сильно исцарапано. При осмотре окна, подоконника, а также почвы под окном не найдено было решительно никаких следов. Может быть, этому способствовал легкий дождик, шедший в этот день, который, по всей вероятности, смыл имевшиеся следы. Весь дом стоит в саду. Единственное, что было найдено следственными властями, это несколько странных следов у стены, перпендикулярной той, в которой были окна комнаты убитого. Эти следы, по всей вероятности, принадлежали уроду, настолько длинны и странны были оттиски пальцев. При опросе служащих, имеется ли в доме кто-нибудь с уродливыми ногами, все показали в один голос, что таких никогда не было. Следователем была опрошена вся прислуга. Судя по показаниям, старик Карцев вел довольно уединенный образ жизни, любил заниматься хозяйством, изредка принимал гостей, сам посещал соседних помещиков и жил со всеми в ладу. К рабочим и соседним крестьянам он относился очень сердечно и был с ними в хороших отношениях, так что предполагать в данном случае месть с чьей-нибудь стороны совершенно невозможно. Кроме того, имеется еще одно обстоятельство, указывающее на то, что убийство в данном случае было произведено с целью грабежа, ибо один из ящиков письменного стола покойного Карцева оказался открытым, и на полу валялось множество бумаг и предметов, очевидно, выброшенных из ящика на скорую руку. На вопрос следователя, кто посещал покойного за последнее время, прислуга показала, что с конца зимы к нему заезжал лишь раза два его племянник, Борис Николаевич Карцев, живущий недалеко от Сергея Сергеевича в своем небольшом имении Игралино, да несколько раз заезжал другой племянник покойного, Николай Николаевич Карцев, брат Бориса Николаевича, человек небогатый и занимавшийся в Москве какими-то совершенно частными делами. В дальнейшем ходе следствия, однако, оказалось, что в эту ночь оба брата ночевали каждый у себя на квартире. Таким образом, следствие не привело ни к каким результатам, и отыскать преступника, по всей вероятности, будет очень нелегко».

— Что вы скажете об этом сообщении, дорогой Ватсон? — спросил Холмс, откладывая в сторону газетный лист.

— Могу сказать, что преступник перед совершением убийства тщательно обдумал все пути, — ответил я.

Холмс кивнул головой.

— Я тоже вполне с этим согласен и, однако, признаюсь, не обратил бы особого внимания на это преступление, если бы в сообщении не было этих странных намеков на уродливые следы, оставленные душителем на горле своей жертвы и затем в саду под стеной.

— Из ваших предыдущих слов и чтения этого сообщения я заключаю, что вы хотите взяться за это дело, дорогой Холмс, — произнес я, улыбаясь.

Прекрасно зная характер моего друга и его безумную любовь ко всяким таинственным преступлениям, я понимал, что данный случай не пройдет мимо внимания Холмса.

— Имейте в виду, — добавил я, — что этот случай заинтересовал не только вас, но и меня. Поэтому я заранее берусь быть вашим помощником.

— О, я это прекрасно знал, — воскликнул Холмс, весело потирая руки, — и догадывался, что вы предложите это первый, а так как вам известен мой характер, то понятно, что проводить в исполнение задуманное я возьмусь тотчас же.

Вместо ответа я молча встал с кресла и начал надевать пальто.

Заметив мое движение, Холмс улыбнулся и в свою очередь взялся за шляпу.

— Вы незаменимый помощник, дорогой Ватсон, — произнес он, бросая на меня один из тех добродушных веселых взглядов, которые так нравились мне, — и с вами работа спорится в три раза быстрее, чем с другими.

— Скажите только одно, — спросил я, — мы сейчас выедем за город?

— Да, — ответил Холмс. — Я должен осмотреть место преступления и убедиться сам во всем лично. Поэтому прямо отсюда мы поедем на Николаевский вокзал и предпримем маленькое путешествие в недалекую провинцию.

Разговаривая таким образом, мы вышли на улицу и, взяв извозчика, отправились на вокзал. Ближайшего дачного поезда пришлось ждать недолго.

Тут же я узнал, что нам предстоит проехать по железной дороге две станции, откуда до имения Сергея Сергеевича было не более 5 верст.

Дорога промелькнула незаметно.

Сойдя с поезда, мы наняли возницу и приказали везти себя в Белый Яр.

Так называлось имение Сергея Сергеевича Карцева.

Приехав в усадьбу, мы застали в ней страшный переполох. Весь дом был поднят на ноги.

Вчерашнее преступление слишком живо стояло в памяти всех, к тому же покойник был еще в доме и там царили хаос и суета.

Тут же были следователь, местный исправник и Борис Николаевич Карцев, приехавший из своего имения, куда ему дали знать о внезапной смерти дяди.

Борис Николаевич был красивый мужчина, лет 35, с немного потасканным лицом, какое бывает у людей, сильно поживших.

Он был брюнет высокого роста с энергичными чертами лица и сильно развитой мускулатурой.

Смерть дяди, видимо, очень опечалила его, и он отдавал приказания крайне рассеянно и нервно.

Задержавшись в передней, Холмс шепнул мне на ухо:

— Помните, Ватсон, что мы не должны здесь называть наших настоящих фамилий, назовемся, ну, хотя бы комиссионерами по покупке имения. Дядюшка умер, племянники получают наследство, и это показалось нам приличным случаем, чтобы спросить, не продадут ли они это имение, когда оно перейдет в их руки.

Я молча кивнул головой в знак согласия.

Наш приход заметили.

Прежде всего к нам подошел Борис Николаевич Карцев, спросив о том, кто мы и по какой причине приехали.

Услыхав, что мы комиссионеры, он невольно пожал плечами и произнес:

— Довольно рановато. Вы приезжаете на похороны, словно вороны, почуявши издали падаль.

Этот ответ был довольно груб, но вполне понятен.