Дитя чёрного солнца - Алекс Гроу

Глава 1. Дитя черного солнца.

  Я был рожден из заднего отверстия своей матери. Вы должны позволить мне абсолютную свободу. Куда мне идти?

 Я не знаю, откуда пришел. Я не знаю, почему был рожден. Когда я впервые открыл глаза, я плавал в желудке у матери. Не в теплых околоплодных водах, а в едком желудочном соке. Мои братья и сестры растворились один за другим. Вялые, но пугающие складки желудочных стенок постоянно шевелились. Мне было страшно. Я думал, что растворюсь, как и они. Это было первое чувство в моей жизни. И это было единственное доступное мне чувство до тех пор, пока я не родился. Я вживил себя в стенку желудка и покрылся слизистой оболочкой. Она стала моей кожей и защитила меня. Я в страхе ждал, когда же придет мое время. А потом пришло время моего рождения. И меня исторгли из заднего прохода. Вот так я и был рожден. Черное солнце открылось моему затуманенному взору. Оно светило прямо на меня. Черное солнце было моей матерью и моим Богом, покрытым кровью и экскрементами. Это был Бог возмездия. Так начинается моя история. Я дитя крови и экскрементов. И тогда я встал на ноги и начал свою жизнь. Что бы отомстить всему миру.

Глава 2.  Детство.

 В то время на земле, где я родился существовал обычай. Если младенец начинал ходить до своего первого дня рождения, к его спине привязывали огромный шар из клейкого риса, и младенец постоянно падал. Так он не мог покинуть родителей раньше времени. Я научился стоять в десять месяцев. Как и ожидалось, вокруг меня собрались мои родители, дедушки и бабушки и привязали к моей спине большой шар из клейкого риса. Но я не упал. Но кто то толкнул меня в плечо и я упал на спину. А они все смотрели на меня сверху и смеялись. Я не заплакал. Они стояли, продолжая смотреть на меня сверху вниз. Я лежал совсем как мертвый. 

 Я думаю, это был первый в моей жизни поход к парикмахеру. До двух лет меня воспитывали как девочку  и ни разу не подстригали.  Мы с матерью сидели в зоне ожидания. Я помню, что смотрел в книгу и когда я поднял глаза. Парикмахерские кресла превратились в нечто похожее на плахи. Один за другим, мальчики взбирались на эти плахи и таяли, превращаясь в ничто. Это мне что то напомнило. Я посмотрел на свою мать, но на ее месте сидела старая ведьма. Ведьма сказала:"Это все твои братья". Среди ее слов я разобрал:"Ты единственный выживший среди бесчисленного множества умерших детей".

 Я привык играть со своими фекалиями. Родители не смогли приучить меня к горшку. Я испражнялся где хотел и мазал этим стены. Едкий запах порождал во мне состояние, близкое к экстазу. Иногда я даже их ел. Будучи не в состоянии это выносить, мои родители пошли за консультацией к доктору. По его совету, они дали мне глину как заменитель. Все получилось, как и сказал доктор и я стал жадно играть с глиной. Одержимость фекалиями прошла и вместо этого мной овладела потребность лепить глиняных человечков. Вскоре моя комната заполнилась глиняными человечками. Однажды я взял глиняных человечков и разбил их всех до последнего. Таково было мое первое злодеяние.

 Наш кот был умерщвлен. Этот кот любил меня, а я любил его. Я плакал целый день. Взрослые пытались утешить меня. Они даже не подозревали, что убийцей был я. И когда даже я сам был не в состоянии поверить в то, что убил кота, я перестал плакать. Это было за год до того,  как я пошел в начальную школу.

Глава 3.  Первая любовь.

 Это случилось, когда я пошел в начальную школу. Родители определили меня в группу, где были эмоционально не стабильные дети, а так же дети с проблемами развития умственно отсталые. Должно быть они чувствовали, что со мной что-то не так. Но это оказалось простой потерей времени. К тому времени я уже отверг для себя такие вещи, как "эмоции" и "личности", посчитав их ненужными. И уж конечно я не был умственно отсталым.

 Я ходил в ту группу каждое воскресенье. Я не имел представления, как общаться с этими детьми. Большинство из них пускало слюни. некоторые ковырялись в носу и ели козявки. Всеми силами я старался избегать их прикосновений. Я думаю, это была самая естественная реакция, но меня отметили как "неспособного к общению" и повесили ярлык аутиста. Я не хотел, что бы меня отправили в больницу или подобное место, поэтому я пытался построить взаимоотношения со взрослыми. Я принимал участие в их идиотских играх.

 Хлоп-хлоп, хлоп-хлоп, подбородок. Хлоп-хлоп, хлоп-хлоп, наши щечки. Хлоп-хлоп, хлоп-хлоп и наш носик. Хлоп-хлоп, хлоп-хлоп, ручки подняли. Хлоп-хлоп, хлоп-хлоп, ручки опустили.

 Просто нелепо.

 И только одна вещь помогала мне выносить это жалкое времяпрепровождение. Это девушка. Она была волонтером, скорее всего, студенткой колледжа. но она выглядела гораздо моложе. Заметив, что я не люблю играть с другими детьми, она всегда играла со мной. Мне нравилось с ней обниматься. Я не понимал слово "развлечение", но думаю, что это должно было быть "приятным". Только ради нее и желания угодить родителям я выносил это еженедельное унижение.

 Однажды, я как обычно, наблюдал за детьми, и вдруг заметил, что ее нигде не было. Я искал, искал, я обыскал все и даже зашел в лес. В чаще леса стояла маленькая сторожка. Я услышал крик. Я заглянул в окно. Тогда я еще не понял, чему стал свидетелем. Ее лицо распухло, а из носа текла кровь.Потом я посмотрел на ее грязные извращенные гениталии. мной овладело неизведанное ранее чувство. Это был мой первый сексуальный опыт. И он оказал ключевое влияние на все мои последующие половые контакты.

Глава 4.  Жертва

.

  Я учился в средней школе. К удивлению и удовольствию моих родителей, их ребенок, которого однажды признали аутистом, прекрасно чувствовал себя в государственной школе. Для меня это место было тюрьмой, наполненной обезьянами и свиньями. Я понял, что являюсь чужим в этом месте.

 Чтобы ориентироваться в обществе, необходимы определенные навыки. Один из них-умение не выделяться. Но просто сидеть тихо недостаточно. В действительности, это может иметь противоположный эффект. Суть в том, чтобы быть середнячком. Быть веселым как все, быть умным, как все, быть глупым как все, быть послушным, как все.

 Я проводил дни, нацепив на лицо робкую трусливую улыбку. Я оттачивал эти навыки для того, чтобы дистанцировать себя от этого общества. Для меня это было настолько неважно, что я безболезненно играл роль такого же, как все.

 Несмотря на то, что они были детьми... или, возможно, ПОТОМУ, что они были детьми, они были не очень избирательны в выборе своих жертв. Малейшего отличия было достаточно для того, чтобы привлечь их внимание. Мои одноклассники выбрали для мучений одну девочку. Они схватили ее, прижали ее кисть руки к парте, достали иголки.

 "Если ты издашь малейший звук, получишь еще одну. А если заплачешь-две". Они засовывали иглы ей под ногти пальцев на руке, а та только ойкала, сдерживая крики.

 "Отлично, еще одна. Скажи "Спасибо".

 "Спасибо".

 Для этого не существовало определенной причины. Просто у этой девочки не хватило навыков, чтобы ориентироваться в детском социуме. Однажды на обед кто-то принес видеокамеру. На записи было видно, как ее тащат в туалет. Другие девочки окружили ее и заставили испражниться. Потом они сказали ей это съесть. И она молча подчинилась. Все дети либо возбудились, как мартышки, либо им было плевать, как свиньям. Эти двуличные отродья однажды станут взрослыми. Они станут порядочными гражданами.

 В тот день я остался после уроков, чтобы помочь учителю с мелкими поручениями. Когда я вернулся в класс, эта девочка продолжала сидеть за партой, уставившись в никуда. Она намочила свои трусы. Ее страх был таким огромным, что его не могла бы выразить ни одна гримаса. Вместо этого, ее лицо не выражало ничего. Почему она не попыталась убежать? Ведь хуже этого не было ничего.

 Она была мне любопытна. Как и весь класс, я видел в ней только жертву. Я подошел к ней.

 "Помочь тебе?". Она посмотрела на меня. "Хочешь, я убью их для тебя?".

Глава 5.  Первое убийство.

 Первое тело было найдено на улице за спортивным залом. Она лежало так, чтобы ученики обнаружили его раньше учителей. Так и случилось. Дети собрались вокруг него. Никто не шумел. Все стояли молча, словно принимали участие в какой-то торжественной церемонии. Всеми овладел страх. Потом вышли взрослые и отправили всех детей в здание. Кто-то вызвал полицию. На некоторое время школу закрыли. Конечно, об этом говорили по телевизору и писали в газетах. Я делал вид, что мне все равно. Нет... Мне ДЕЙСТВИТЕЛЬНО было все равно.

 Следующее убийство случилось в соседнем парке спустя день после возобновления занятий. Распоротое брюхо у девочки, тело с кишками во рту висело на брусьях. Создалось впечатление, что кто-то бросил вызов школе. По всей школе установили видеокамеры. Это было все, на что оказались способны жалкие взрослые.