Приманка - Делорес Фоссен

Делорес Фоссен

Приманка

Интрига — Harlequin — 89

Глава 1

Как только пикап маршала Джека Слейтера остановился перед маленьким загородным домом, он выхватил пистолет, распахнул дверцу и взбежал на крыльцо. Дорогу и двор перед домом он осмотрел заранее, проверяя, нет ли непосредственной опасности. Если такая и была, он ничего не заметил.

Правда, отсутствие явной угрозы еще ничего не значило.

Джек примчался сюда, как только ему позвонила сиделка Люсиль Букер и, задыхаясь, произнесла: «Маршал Слейтер, похоже, у нас проблема», Джек понял: никакого «похоже». Там действительно что-то стряслось.

Люсиль выполняла задание три месяца, и он никогда еще не слышал в ее голосе такой тревоги. Нет, не просто тревоги — страха.

Стучать Джек не стал. Он открыл крышку обычного на первый взгляд дверного звонка, за которой находилась панель охранной сигнализации, и ввел код. Услышав щелчок, свидетельствовавший о том, что сигнализация временно отключена и замок открыт, он распахнул дверь.

Люсиль ждала его в прихожей; в правой руке она так сильно сжимала пистолет, что побелели костяшки пальцев. Слава богу, крови на ней не было. Да и в помещении он не заметил следов борьбы. Чисто и уютно, как всегда…

Судя по внешнему виду — крепкое сложение, коротко подстриженные каштановые волосы, суровое выражение худого лица, — Люсиль вполне могла о себе позаботиться. Так оно и было. Помимо двадцатилетнего опыта работы сиделкой, она вела курсы самообороны для женщин.

— Что случилось? — спросил Джек, снова включив сигнализацию. — Где Кэролайн?

Отвечать на второй вопрос Люсиль не пришлось: он почти сразу заметил Кэролайн на кухне. Кэролайн Мозер… Джек выругался, заметив, что блондинка сжимает в руке нож для разделки мяса. В отличие от Люсиль Кэролайн нельзя было назвать крепкой. Она была стройной и высокой, свободное голубое ситцевое платье подчеркивало ее гибкую, женственную фигуру. Джек всегда считал, что у нее ангельское личико. Когда-то, прежде чем все полетело в тартарары, за внешними нежностью и хрупкостью таились несгибаемая твердость и умение выживать в джунглях большого города.

Куда все подевалось?

Она была очень бледной и показалась ему особенно хрупкой.

— После завтрака, когда мы с Кэролайн убирали со стола, я увидела в окно какого-то мужчину, — объяснила Люсиль. — Незнакомого. Он стоял у пруда.

В основном на здешних землях были ранчо, фермы и маленькие городки. Например, Лонгвью-Ридж, где Джек родился и вырос и где жил по-прежнему. Уединенный дом, служивший своего рода конспиративной квартирой, находился всего в пятнадцати милях от его дома — и от него. Вместе с тем особняк располагался настолько уединенно, что здесь трудно было очутиться случайно.

— Ты тоже его видела? — спросил он у Кэролайн.

— Мельком. — В ее голосе слышались тревога и страх, но в изумрудно-зеленых глазах мелькнуло что-то еще.

Подозрительность.

Джек понимал, что так она реагирует на него.

Она ему не доверяла. Последние три месяца ему часто доводилось видеть у нее такой взгляд. Он стал ее куратором в Федеральной программе защиты свидетелей. До того как Кэролайн узнала, кто он, у нее преобладали другие эмоции… их он также предпочел бы забыть.

Врачи уверяли: у нее посттравматический синдром. После всего, что она пережила, ей нелегко кому-либо доверять. К тому же в ее памяти столько пробелов.

И все же такое отношение задевало его до глубины души.

Конечно, сейчас ему следовало сосредоточиться не на том, доверяет ему Кэролайн или нет, а на других вещах. Джек подошел к окну. С того места он видел не только пруд, но и небольшой сарай, и пастбище.

Кроме двух лошадей, которых Джек лично сюда доставил, он никого и ничего не увидел. Однако Люсиль не из пугливых. Должно быть, она в самом деле заметила чужака.

— Вы его не узнали? — спросил Джек, оглядываясь на Люсиль.

Сиделка покачала головой, одергивая «хирургичку». Пистолет она убрала в кобуру на поясе и передвинула ее на спину.

— Брюнет в джинсах и черной футболке. Когда понял, что я его вижу, он спрятался за тот большой дуб.

Плохо, что незнакомец поспешил скрыться… И все же у Джека оставалась слабая надежда: может быть, кто-то случайно забрел сюда и испугался, что незаконно проник на чужую территорию. Но чутье подсказывало: дело совсем в другом.

— Я сразу же позвонила вам, как вы учили, — продолжала Люсиль. — И велела Кэролайн не подходить к окнам.

Джек кивнул. Люсиль действовала по инструкции.

По-прежнему глядя в окно, он потянулся к Кэролайн и отобрал у нее нож.

Их пальцы ненадолго соприкоснулись, и Кэролайн замерла. Прежде чем выпустить нож, она несколько секунд не сводила с него пытливого взгляда.

— Простите, маршал Слейтер, — пробормотала она. — Я немного напугана.

«Маршал Слейтер»… Джек совсем не удивился ее официальному обращению. Она называла его только так целых три месяца, после того, как объявилась в Лонгвью-Ридж с амнезией после травмы головы.

До того, как потерять память, она называла его Джеком. И ни в чем не подозревала… Тогда от нее исходил жар, но сейчас он не видел и не ощущал ничего подобного.

«Джек, я люблю тебя».

Эти слова произнесла Кэролайн перед тем, как ее захватили в заложницы, и начался кошмар. Оба считали их обычной, короткой заменой прощанию. Джек тогда думал, что у него будет еще много поводов ответить: «И я тоже тебя люблю». Вот почему тогда он ей их не сказал.

Теперь он для нее чужой. Он стал «маршалом Слейтером».

— По-вашему, ложная тревога? — спросила Люсиль, подходя к окну и останавливаясь рядом с ним.

Джек пожал плечами:

— Датчики не задеты.

Будь они задеты, Джек получил бы сигнал тревоги по телефону. Есть еще камеры видеонаблюдения… Джек быстро набрал сообщение своей напарнице, федеральному маршалу Тиган Рэндольф. Он попросил ее собрать записи со всех камер за последний час и как можно скорее переслать ему.

— Я немного побуду тут, с вами, и понаблюдаю, — заверил он Люсиль и Кэролайн, отправив сообщение.

«Немного» — значит, он тут переночует. Или останется дольше. Поскольку дело касалось Кэролайн, он ничего не хотел оставлять на волю случая. Где-то в глубинах ее поврежденной памяти содержатся сведения, которые нужны ему как воздух.

Она знает, кто убил его отца.

Перед ним замелькали страшные картины. Они всегда всплывали, когда он думал о своем отце, шерифе Баке Слейтере. Бак много лет представлял закон и порядок в Лонгвью-Ридж…