Стоит ли мне писать? - Void Walker

Void Walker

Стоит ли мне писать?

Близился вечер, с севера тайком проникали холодные ветра, предрекая скорую осень. Пока они лишь ласкали приятной прохладой, но уже ночью, когда солнце снова сдастся своим ночным сестрам, они твердо вцепятся в тебя, так что еще пожалеешь о дневном зное.

На жарком южном закатном солнце, благодать райской зеленой долины нарушил раскидывающийся военный лагерь. Перекрикивания птиц заглушали громкогласные команды. Стяги, знамена и доспехи сказали бы любому, что это королевская армия. Гвардия Его величества.

— Мельхиот! Клянусь светом, если ты еще раз затеешь драку, я тебя разжалую в свайры и переведу конюхом к кавалеристам.

Высокий, широкоплечий парень только ухмыльнулся такой мысли, в тени низко надвинутой шляпы — отправить двуручника в конюхи? «Ха, пусть попробует, это будет даже забавно».

— И встань, когда к тебе обращается офицер. — побагровел круглым лицом маленький толстый человек, в нашивках младшего капитана.

Развалившийся на телеге с мешками риса парень, лениво жуя соломинку, окинул взглядом взбешенного офицера. Казавшиеся ему такими комичными кавалеристские усы, на щекастом лице этого вечно бледного и болезненного коротышки, были в этот раз гневно встопорщены.

— Ты что оглох? Встань, я тебе сказал.

Взгляд Мельхиота вернулся к созерцанию работы группы рядовых гвардейцев, копавших что сомнительное, похожее на яму для отхожего места.

— Что, опять дрыхнешь, пока другие за тебя отдуваются? — едко поинтересовался младший капитан Бланк.

— Работа солдата — с мечом руке, а не с лопатой.

— Вы гляньте! Он соизволил мне ответить. — театрально вскинул руками пузатый коротышка. — Позволь ка тебе напомнить: ты гвардеец, ты находишься на службе у короля. Ты не наемник. По крайней мере, пока тебя не уволили. Или ты этого и добиваешься?

В этот раз Мельхиот продолжил лениво жевать соломинку. Наемники — особая каста. Их не уважали ни солдаты регулярной армии Иммиафала, ни баронские дружины. Командование брало их от случая к случаю. И пускали в расход с легкостью и, иногда, даже удовольствием. Поэтому многие предпочитали не замечать их мелких вольностей.

— Ты меня слышишь? Почему ты избил главного повара?

— Так теперь мамины сынки называют мелкую оплеуху? Малый необоснованно хотел ограничить мой рацион.

— Вывихнутая челюсть по твоему мелкая оплеуха?

— Возможно, я чуток перестарался.

— Хватит с меня этого, слышишь? Еще одна драка, и я тебя, как минимум, разжалую. Так что, если тебе не надоело жалование младшего сержанта…

— Даже в рядовых, двуручник будет получать больше твоего. — Мельхиот презрительно скосил на Бланка глаза. Это было, конечно, неправдой. Но он попал в больное место. Двуручника всегда развлекала мысль о том, что этот толстый коротышка, похоже, считает себя воином.

— Да что ты о себе возомнил? Ты кичишься, как буд то ты как минимум чемпион Иллариона. А ты не то что даже еще не мастер, ты вообще просто мечник. Еще меньше! Ты безродная дворняга. — Бланк остановился что бы гневно втянуть воздух. Это тоже было не совсем правдой: Мельхиот был сыном дворянина. Но его отец был виконтом. Таким образом, он, как само собой разумеющееся, считался бастардом.

Наблюдая как здоровяк, выплюнув соломинку, уставился на него и потемнел в лице, Бланк нервно сглотнул двойными подбородками. Взгляд его невольно бросился к открывшемуся огромному двуручному мечу, незамеченному в телеге до этого. Но собрав свою волю кулак, он решил довести дело до конца в этот раз.

— Слушай, мне надоели твои мелкие, но бесконечные лязги со всеми подряд, понял? Лейтенант де Малора уже стонет от тебя. Ты не рядовой гвардеец, но и еще не офицер. И, как бы хорошо ты не размахивал мечом, с таким отношением к службе никогда им не станешь. Я закрываю глаза на некоторые твои капризы в бараке, но мы в походе. И ты должен тянуть лямку вместе со всеми. Считай что я тебя предупредил.

Бланк отчеканил каблуками поворот, и отправился в сторону сектора командирских шатров. Гордо задрав голову, позволяя трепетать своим двойным подбородкам толи от гнева, толи от ветра. Мельхиот снова отклонился на мешки насмешливо размышляя, что Бланк, и в этот раз наверняка уверен, что с «его делом» покончено.

«Неужели они не догадываются, как сильно я их ненавижу?»

Его взгляд лениво перетек к яме. Гвардейцы решили отдохнуть и, опреревшись о лопаты, завязали разговор. Кто-то закурил трубку. К ним сразу направился старший сержант. Несколько резких слов, и рядовые, немного ворча для приличия, снова принялись за дело. Старший сержант глянул в сторону Мельхиота. Немного посмотрел, сплюнул, и отправился по своим делам. «Как они меня боятся» — снова ухмельнулся ему в спину здоровяк.

Бланк от части прав — Мельхиот не был мастером длинного меча. Для этого требовалось выступать на турнирах, а он ненавидел турниры. И он ненавидел «выступать».

Зато его кулаки заслужили себе слишком дурную славу даже среди отряда наемников. Мельхиот любил наемников. Их можно было бить, почти не опасаясь штрафов и увольнения. Правда, они всегда, при любых обстоятельствах, давали сдачи, но это его никогда не останавливало. Как жаль, что их не взяли в этот поход.

Его отвлек звон стали. Неподалеку отгородили площадку, где тренировались мечники. Солдат всегда должен быть занят — Мельхиот давно понял причину большей части работы гвардейцев. Это было не для него. Во первых, тренировочные мечи остались в бараке, а за нанесенную серьезную рану в тренировочной схватке могли оштрафовать, или даже разжаловать. Считалось, что получивший грамоту мечника гвардеец должен уметь остановиться в нужный момент.

И это вторая причина — для Мельхиота не было разницы, был ли бой тренировочным, все они были для него настоящими. А в бою он слишком часто забывался. И это, было третьей причиной того, что мало кто хотел с ним спаринговать. И четвертым, наконец, было то, что он не был уверен, что может хоть сколько нибудь улучшить свои навыки владения мечом, в спаринге не то что с простым мечником, а с рыцарем. Если бы офицер снизошел, конечно, до тренировочного боя с младшим сержантом. Хотя Мельхиот был уверен, что его просто слишком боятся.

Вокруг них стремительно выростали леса лагерных шатров. Обученные и натасканные гвардейцы, как трудолюбивые муравьи, возводили здесь свой город. Бывалые солдаты хоть на мгновение старались заглушить тревожную причину, по которой разбили этот лагерь. В смехе, в муштре, в работе, в пустой болтовне. Старались не обращать внимания на то, что уже с завтрашним маршем в земли Беорнинга, барон Ландан может напасть