Аромат убийства - Евгений Кукаркин

Кукаркин Евгений

Аромат убийства

Евгений Кукаркин

Аромат убийства

Написна в 1997- 1998 г.г. Повесть о медицинских исследованиях и влиянии запахов на психику человека.

- Не подходи ко мне, я обиделась.

Анька стояла передо мной с возмущенным лицом. Ее голый живот и ноги приняли отпечаток камней, на которых она только что лежала. Подумаешь, обиделась... И все за то, что вчера на танцах, я подрался с Витькой, дружком Аньки.

- Ты не обижаться, ты еще меня благодарить должна.

- Ничего я не должна, дурак.

Анька поворачивается и бежит к воде, плюхается животом в воду, разбрасывая хрустальные брызги и создавая большую прибрежную волну. Я ложусь на камни, только спиной и подставляю свое тело теплому солнцу. Вчера была игра в волейбол и мы жестоко продули москвичам из-за этого придурка, Витьки. Говорил ему за день до игры, не пей. Налакался, сволочь, а на следующий день вышел на площадку вялый с больной головой.

Несколько капель холодной воды падает мне на живот. Анька стоит рядом и растирается полотенцем.

- Вы зря все валите на Витьку, - вдруг говорит она. - Это я виновата. У меня был день рождения и это я заставила его выпить.

- Тихорило. Нет что бы сообщить нам. Мы бы твой праздник сообща справили, только попозже.

- Витька не хотел.

- Он идиот.

- Сам такой.

Вид у Аньки уже не такой ершистый. Она ложиться рядом, тоже на спину и жмуриться на солнце.

- Я понимаю, что я виновата, но сама не ожидала от Витьки. Как приложился к бутылке, так оторваться не мог.

- Еще раз дурак, да еще в квадрате. Я бы так бездарно время не тратил. Такая девушка была рядом, а он...

- На что ты намекаешь?

- На любовь...

Теперь мы молчим. С шумом набежала волна и отхлынув, захлюпала, затерявшись в камнях.

- Мы не опоздаем? - спрашивает Анька.

- Остался час. Еще минут двадцать понежимся и пойдем.

- Ты заметил, что сегодня в санатории чего то творится ненормальное. Сегодня с утра наряд милиции прибыл, все здание оцепил?

- Заметил. Когда я пошел сюда на пляж, мне из кустов два мильтона кричали, спрашивали, куда иду.

- Меня тоже.

- Бандитов наверно ищут.

- Сегодня так необычно, пляж пустой... Куда же потерялись люди?

- Все разъезжаются... Сегодня мы уедем, это уже пол гостиницы, остальные тоже...

Мы замолкаем и дремлем под теплыми лучами солнца.

- Cережа, ты кем мечтаешь стать? - вяло спрашивает Анька.

Чего это она вдруг?

- Миллионером и хочу финансировать твои будущие работы.

- С тобой серьезно...

- Разве сейчас можно о чем то зарекаться. Надо сначала окончить институт, а потом... куда пошлют.

- А я хочу заниматься химией, в лаборатории и обязательно с ароматическими составами , это так приятно.

- Ну, ну. Мечтать не вредно.

Опять затишье и так хочется поспать.

- Нам не пора?

- Сейчас, идем.

Автобус набит студентами. Анька сидит рядом с Витькой, передо мной. Со мной сидит Наташа, красивая чернобровая девушка, с характерной матовой кожей южан.

- Где ты сегодня утром был? - спрашивает меня Наташа.

- Купался.

- Бр..., такой холодина. Знаешь новость?

- Нет.

- По радио объявили, что этот район поставили на карантин. Дядя Леша, обещал проселочными дорогами вывезти нас от сюда.

Дядя Леша наш шофер, он из местных и как все местные, настоящий жлоб.

- То-то я вижу, свернули с шоссе и теперь трясемся по ухабам мимо каких то селений. А... почему объявлен карантин?

- Не сказали. Наверно ящур.

Студенты на последних сидениях сходят с ума, там веселятся и орут песни. Проходит час, веселье спадает и салон автобуса гудит от непрерывных разговоров. Анька, похоже, ссориться с Витькой. Наташа делает вид, что дремлет, на самом деле, залезла мне в карман рукой и гладит тело.

У большой ограды сада машина останавливается. Дверь открывается и появляется милиционер с белой марлевой повязкой на лице.

- Тихо, - мычит он. - Все с пожитками на выход.

- Ну как же так? - понеслись крики. - Нам же надо домой, у нас скоро сессия.

- Автобус дальше не пойдет. Без разговоров, всем выйти.

Вопли возмущения понеслись по салону.

- Если не послушаетесь, применим силу.

В подтверждении этих слов в машину влез другой милиционер, тоже в белой маске. С ворчанием студенты вылезают из автобуса. Напротив нас, за воротами ограды большое белое здание. Из него выбегают две женские фигуры в респираторах. Первая подбегает к воротам и, открыв их, тут же говорит, чуть гнусавым тоном.

- Ребята, заходите...

- Похоже нас ждали.

Рядом стоит Анька и с недоумением смотрит на здание. Я срываюсь с места и подбегаю к дяде Леше.

- Куда ты нас привез?

- Как приказали... так и привез.

- Кто приказал?

- Так ведь, начальник приказал. Район, говорит, на карантине, нужно студентов спасать.

- В чем дело? - рядом с нами стоит милиционер. - Все отправляйтесь в больницу.

- В больницу?

Откуда ни возьмись, появились еще несколько милиционеров, тоже в респираторах и принялись уже дубинками заталкивать нас за ограду.

Мне выделили палату с Витькой.

- Что происходит? - удивляется тот, болезненно морща кожу лица, покрытую синяками. - Дверь тоже закрыли.

Он пытается дергать ручку, потом плюхается на свою койку.

- Вот влипли то.

Проходит час. Дверь открывается и входит женщина в белом халате и маске, в руках у нее кювета, прикрытая марлей, сзади появляется здоровенный мужик, тоже в халате и с респиратором на лице. Он становиться у двери и складывает руки на груди.

- Мальчики, - сипит голос из-под маски, - надо сдать кровь.

- Еще чего? - рычит Витька

Женщина кладет кювету на стол, достает блокнот.

- Медведев. Кто из вас Медведев?

- Я, - говорит Витька.

- Давайте вашу руку.

- Не дам.

От двери отделяется фигура мужика.

- Наденька, помочь.

Витька сразу вянет.

- Сволочи, вонючие, - тихо шипит он и протягивает руку.

- Вася, не надо, у нас все в порядке.

Она ловко берет от Витьки анализы и оборачивается ко мне.

- Ваша фамилия?

- Сомов.

Женщина смотрит блокнот.

- Ага, Сомов. Давайте руку.

Я не сопротивляюсь и сразу заголяю рукав.

Через три часа вызвали Витьку. Я сижу в палате и жду, когда он вернется. Наконец, Витьку приводят. Лицо бледное, взгляд безумный. Он сразу падает на кровать и тупо смотрит на потолок.

- Витька, что там?

Молчание. Я подхожу, сажусь у него в ногах и трогаю за руку.

- Витька...

Он дергается, глаза смотрят на меня и губы шепчут.

- Мы... покойники...

- Чего ты болтаешь?

- Мы все чем то больны. Врачи не говорят, но по их словам и виду можно понять, что это весьма серьезно.

- Откуда?

- Все повара санатория были больны. Врачи, всех, кто там жил посадили на карантин. Нас специально вывезли сюда.

- Откуда ты знаешь? Они тебе сказали?

- Это я узнал случайно, еще вчера вечером. Когда мы с тобой подрались, я удрал в город, потом пришел в санаторий поздно, около часа ночи, а там полно санитарных машин... и милиции. А сейчас мне этот, санитар... Васенька, все выдал.

- Чего же ты сегодня утром никому ничего не сказал?

Теперь дергаюсь я и с опаской соскальзываю с его кровати.

- У меня были свои проблемы. Я еще тогда не осознал, что увидел и сразу пошел спать.

- На счет меня ничего не говорили?

- Нет. Тебе еще все скажут. Там вызывают по алфавиту.

Теперь, я иду к своей кровати и сваливаюсь на нее. В голову лезут слишком невеселые мысли.

Через сорок минут вызывают меня. Здоровенный, Вася, конвоирует в кабинет главного врача. Сам врач и сестра в масках, их голоса глухо разносятся по комнате.

- Так, Сомов Сергей. Как себя чувствуете?

- Нормально.

- Раздевайтесь.

Я снимаю рубаху. Врач проводит пальцами в резиновых перчатках по моей шее.

- Здесь ничего. Поднимите руки.

Я поднимаю руки и теперь он щупает подмышки.

- Узлы тоже в порядке. Снимите штаны, ложитесь на топчан.

Сдергиваю штаны и трусы. Врач проверяет паховые железы.

- Одевайтесь.

- Я болен?

- К, сожалению, да.

- Чем?

- Инфекционным заболеванием.

- Не может этого быть.

- Одевайтесь, молодой человек. Сейчас вам введут сыворотку. Сестра, сделайте укол.

Сестра вводит под лопатку несколько кубиков мутной жидкости.

- Это правда, что повара раньше нас заболели и заразили нас?

- Откуда у вас такая информация?

- В час ночи в санаторий приезжали санитарные машины...

Врач кивает головой.

- Да. Повара были больны.

- Они еще живы?

- Живы. Вы тоже будете здоровы. Не нагоняйте на себя панику.

Я возвращаюсь в палату. Витька по-прежнему лежит как пласт.

- Ну, что? - шепотом спрашивает он.

- Тоже плохо, но врач сказал, что повара живы и мы тоже будем жить.

- Врет он все. Когда я проходил мимо столовой, люди в респираторах выносили из кухни тело.

- Ты узнал кто это?

- Это был Гоги. При мне его увезли на машине. Он был с фиолетовыми пятнами на лице.