Письма из деревни - А Энгельгарт

Энгельгарт А Н

Письма из деревни

А.Н.Энгельгардт.

Письма из деревни (1872-1887 гг.)

Оглавление

ПИСЬМО ПЕРВОЕ: Описание моего зимнего дня. - Кондитер Савельич. - Объяснение кухарке Авдотье опытов Пастера. - Легко ли получать с крестьян оброки. - Скотник Петр и жена его, скотница Ховра. - "Скотная изба". - Параллель между отставным профессором и отставным кондитером. - После обеда. - Народный календарь. "Старуха". - Подаяние "кусочков". - Кто их собирает. - Как "старуха" лечит скот. - Доклад старосты Ивана. Черно-желто-белый кот. - "Нытики". - Признаки светопреставления.

ПИСЬМО ВТОРОЕ: Деревенские интересы. - Зачем мужик идет к барину. - Костик - специалист, охотник и вор. - Пьяница ли мужик. - На благовещенье воры заворовывают. - Кулак Матов. - Суд над Костиком. - Случаи и слухи. - Насчет леченья. - Пушной хлеб. Девка умрет - расходу меньше - Организация медицинской помощи в деревнях. - "Попы". - Их доходы. - На станции. - На съезде. Удобства нового судопроизводства.

ПИСЬМО ТРЕТЬЕ: "Бабье лето". - Льняные "опыты". - Рубка капусты. - Бабьи песни. - Сидор и солдатка. - Как закисала капуста. - Толоки и помочи "из чести". - Нужно ли чинить дороги. - Степка-поваренок и его урок деревенской политики. - Вопрос о потравах. - Брать ли штрафы. - Воображаемое "зло". - Все от панов! - Почему Касьяну бывает в четыре года один праздник, а Николе два в году. - Лен и земляные блохи. - "Напущенные" сороки. - Агрономические книги. - Голодная весна. - "Обязанный" Дема. Сеять или не сеять - весенний вопрос. - Еще о книгах и книжной мертвечине. - О грибах. - "Новь" на мельнице.

ПИСЬМО ЧЕТВЕРТОЕ: Весна. - Табличка батищевских урожаев 1871-1872 гг. - Вор ли мужик. - Ленив ли наш работник. Особенности его характера. - Не знают меры работе. - Ретив ли чиновник. - Хозяйство после "Положения". - Необходимо изменить систему хозяйства. - О дороговизне рабочих рук. - Причина бедности крестьян - разобщенность в их действиях. - Губернская сельскохозяйственная выставка. - Починка фрака. - Pas de culture. - О некоторых необходимых удобствах. - Полушубок или пиджак. Ружье на "случай". - Выставочный скот. - Градоотвод и корчевальная машина. - Наказанное легковерие.

ПИСЬМО ПЯТОЕ: Выпив водочки и поужинав. - Батищевские собаки. - История Лыски. - Кому выл Цурик. - Передряга с кондитером Савельичем. - "Прихоти" Савельича. - Его изобретения. - Самодельная коляска. - Печенье из бобов. - Сердитый чиновник. Как введены были в Батищеве посевы льна. - Вся сила в бабах. Бабий труд и бабий сундук. - Введение плужной пашни в Батищеве. Корчевка березняка. - Что пень собьем, то грош найдем. - По поводу Пастера. - Мятье льна. - Мужик сер, да не черт его ум съел. - О коновалах.

ПИСЬМО ШЕСТОЕ: Приметы войны. - Ополченцев взяли. - Письмо солдата из Туретчины. - Бумага насчет земли. - Коробочник Михайло и военные картины. - Еще солдатское письмо. - Митрофанова матка. - Буковский кабачок. - Определенные убеждения бессмысленных масс. - Народ понимает, за кого мы воюем. - Мобилизация. - Султана зарезали. - Черняев проявился. - "Гони - приказано". - Помер все же легче.

ПИСЬМО СЕДЬМОЕ: Граборы. - Бывает, что не стоит хорошо есть. - Физиология крестьянской пищи. - О горохе и непереваримых веществах. - "Прочная" и "легкая" пища. - Значение кислоты в мужицком обеде. - Хлеб. - Щи и каша. - Хорошая пища густа и "бросает на пойло". - Вдоволь мяса могут есть люди, на которых работают другие. - Чем дешевле в городе мясо, тем более в деревне нужда. - Граборская работа. - Важность в работе наладки инструментов. - "Чудящие" господа. - Легок ли поповский труд. Устройство граборской артели. - Крестьянский индивидуализм. Значение разделов. - Бабий индивидуализм. - Хозяев мало. Деревенские дурачки. - Отрезки и зацепки. - Помещичье хозяйство и его основа. - Интеллигентные рабочие.

ПИСЬМО ВОСЬМОЕ: Об урядниках. - Березки. - Забота о мужике. - Способ высиживанья бумаг. - Гонение на евреев. - Приказ о чуме. - Вредно ли есть тухлое. - "Он".

ПИСЬМО ДЕВЯТОЕ: Молебствие о дожде. - Бог - старый хозяин. Черви на льне. - Чиновничьи распоряжения. - Помещику неурожай выгоднее урожая. - Летняя работа. - Введение мужика в хомут. Утеснение мужика землей. - Недостаток выгонов. - "Повычхавшийся" мужик. - Хлеб дорог - мужик дешев. - Радоваться дороговизне хлеба - великий грех. - Избыток ли хлеба продает Россия. - О чистом хлебе. - Дешев хлеб - дорого мясо, дорог труд, мужик благоденствует. - Противоположность интересов барина и мужика.

ПИСЬМО ДЕСЯТОЕ: "Счастливый уголок". - Уменьшение пьянства. - Мужицкие школы. - Нужен ли мужику интеллигент. - Интеллигентные деревни. - Помещичье хозяйство бессмысленно. - Значение для крестьян сторонних заработков. - Летняя работа на себя. - Идите на землю, к мужику. - Косны ли крестьяне. - Кулак. - Призыв интеллигенции в деревню.

ПИСЬМО ОДИННАДЦАТОЕ: Мужицкие слухи. - Странное мнение мужика насчет начальства. - Слухи о земле. - Приказано следить за господами. - Понятие мужика о праве на землю. - Злонамеренные люди. - Функция царя - всех равнять. - Царь есть главный земляной хозяин. - Вопрос о малоземелье. - Разработка пустошей. Интенсивное или экстенсивное хозяйство. - Все к мужику придет. Спор с "Русью". - О фосфорно-кислых туках. - Помещичье хозяйство не имеет смысла. - Кнехта нет. - Дерунов и Бобринский. - Земля должна перейти в руки мужика.

ПИСЬМО ДВЕНАДЦАТОЕ (Памяти Кавелина): Открытие отделения крестьянского банка. - Покупка земли. - Посредничество интеллигента. - Это ему зачтется! - Первые опыты с фосфоритной мукой. - О травосеянии у крестьян. - Пустые земли. - Значение фосфорита.

Письмо первое

СТР.

Вы хотите, чтобы я писал вам о нашем деревенском 19 житье-бытье1. Исполняю, но предупреждаю, что решительно ни о чем другом ни думать, ни говорить, ни писать не могу, как о хозяйстве. Все мои интересы, все интересы лиц, с которыми я ежедневно встречаюсь, сосредоточены на дровах, хлебе, скоте, навозе... Нам ни до чего другого дела нет.

5 февраля я праздновал годовщину моего прибытия в деревню. Вот опиcание моего зимнего дня.

...Поужинав, я ложусь cпать и, заcыпая, мечтаю о том, что через три года у меня будет тринадцать десятин клеверу наместо облог, которые я теперь подымаю под лен. Во сне я вижу стадо пасущихся на клеверной отаве холмогорок, которые народятся от бычка, обещанного мне одним известным петербургским скотоводом. Просыпаюсь с мыслью о том, как бы прикупить сенца подешевле.

Проснувшись, зажигаю свечку и стучу в стену - барин, значит, проснулся, чаю хочет. "Слышу!" отвечает Авдотья и начинает возиться с самоваром. Пока баба ставит самовар, я лежу в постели, 20 курю папироску и мечтаю о том, какая отличная пустошь выйдет, когда срубят проданный мною нынче лес. Помечтав, покурив, надеваю валенки и полушубок. Дом у меня плоховат: когда вытопят печи, к вечеру жарко донельзя, к утру холодно, из-под полу дует, из дверей дует, окна замерзли, совершенно как в крестьянской избе. Я было сначала носил немецкий костюм, но скоро убедился, что так нельзя, и начал носить валенки и полушубок. Тепло и удобно. Наконец, баба, позевывая, несет чай. Одета она, как и я, в валенки и полушубок.

- Здравствуй, Авдотья. Ну, что?

- А ничего!

- Холодно?

- Не то чтобы очень; только мятет.

- Иван ушел на скотный?

- Давно ушел: чай, уж корм задали.

- Что это Лыска вчера вечером лаяла?

- А бог ё знает. Так, ничего. Волки, должно, близко подходили.

Я заказываю обед. Авдотья, жена старосты Ивана, у меня хозяйка в доме. Она готовит мне кушанье, моет белье, заведует всем хозяйством. Она же доит коров, заведует молочным скотом, бьет масло, собирает творог. Авдотья - главное лицо в моем женском персонале, и все другие бабы ей подчинены, за исключением "старухи", которая хозяйкой в застольной.

Обед заказан. Баба уходит. Я пью чай и мечтаю о том, как будет хорошо, когда нынешнею весною вычистят низины на пустошах и облогах, через что покос улучшится и сена будет больше.

Пью чай, курю и мечтаю. Иван староста пришел; одет в валенки и полушубок.

- Здравствуй, Иван. Ну, что?

- Все слава богу. Корм скоту задали. Корова бурая белобокая телилась.

- А! Благополучно?

- Слава богу. Схолилась как следует. В маленький хлевок поставили.

- Телочку телила?

- Телочку - буренькая, белоспиная... Ничего телочка.

Я достаю из стола записную книгу, записываю новорожденную телочку в список нынешних телят: "No 5/72 - бурая белоспиная телочка 8/11 72 от No 10" и смотрю по календарю, когда телочке будет шесть недель, что отмечаю в книге.

- Что, хорошо съели вечернюю дачу?

- Хорошо съели, только былье осталось. Пустошное сено, сами изволите посмотреть, роговой скот хорошо будет съедать: кроме былья, ничего не останется, потому в нем вострецу нет.

- Что это Лыска вчера вечером лаяла? 21

- Так, ничего. Волки, должно, подходили.

Молчание. Говорить больше не о чем. Иван, выждав, сколько требует приличие, и видя, что говорить больше нечего, берет чайную посуду и уходит к Авдотье пить чай.

После чая я или пишу или читаю химические журналы, собственно, впрочем, для очищения совести: неловко как-то, занимавшись двадцать лет химией, вдруг бросить свою науку. Но не могу не сознаться, что очень часто, читая статью о каком-нибудь паро-хлор-метаталуйдине, я задумываюсь на самом интересном месте и начинаю мечтать, как бы хорошо было, если бы удалось будущею осенью купить пудов 500 жмаков... навоз-то какой был бы!