Тест на любовь - Пенни Джордан

Пенни Джордан

Тест на любовь

Пер. с англ. Е. Романовой

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Не смей плакать, приказала себе Джоди, стиснув зубы. Пусть на улице стемнело, и ближайшая деревня находится во многих милях отсюда, пусть эта ночь должна была стать их первой брачной ночью с Джоном… Она ни за что не расплачется. Она вообще больше никогда не будет плакать из-за мужчины. В ее жизни отныне нет места любви.

Джоди поморщилась, когда колесо взятой напрокат малолитражки попало в рытвину.

Кузен и его жена, единственные близкие родственники Джоди (семь лет назад ее родители погибли в автокатастрофе), отговаривали девушку от поездки в Италию.

– Но ведь все оплачено, – напомнила она им. – И, кроме того…

Кроме того, ей хотелось уехать, пока Джон не женился на своей новой невесте Луизе, которая заняла место Джоди в его сердце. Правда, об этом она ничего не сказала ни Дэвиду, ни Андреа. Тогда они точно убедили бы ее остаться дома. Но когда живешь в маленьком провинциальном городке, где все знают, что за месяц до свадьбы твой жених ушел к другой, страдает твоя гордость. Джоди была очень гордой, поэтому ей хотелось доказать всем, а особенно Джону и Луизе, как мало значит для нее предательство жениха. Конечно, лучше всего – появиться на их свадьбе в обществе другого мужчины, который был бы красивее и богаче Джона и обожал бы ее. Ох, если бы только…

Она усмехнулась. Такой поворот событий – нечто из области фантастики.

– Джоди, ты не можешь поехать в Италию одна, – возразил Дэвид, переглянувшись с женой. Они собирались в Австралию, навестить родителей Андреа.

– Почему нет? – возмутилась Джоди. – В конце концов, я собираюсь провести остаток своей жизни именно в одиночестве.

– Джоди, мы понимаем, как тебе сейчас больно, – мягко сказала Андреа, – но это не поможет.

– Поможет, – упрямо ответила Джоди.

Идея провести медовый месяц в Италии принадлежала Джону…

Дорога, поднимающаяся в горы, становилась все более ухабистой.

У Джоди болела нога, и она начала жалеть о том, что не остановилась в Неаполе. Куда ее занесло? Этой дороги даже нет на карте. Если бы Джон ехал с ней, этого бы не случилось. Но его не было рядом. И никогда не будет.

Она не должна думать о бывшем женихе и о том, что он разлюбил ее и влюбился в другую. Как она могла ничего не замечать, когда все вокруг знали об этом? По словам друзей Джоди, Луиза с самого начала дала понять, что попробует заполучить Джона. Джоди же наивно полагала, что Луиза, недавно переехавшая в их городок, хочет завести приятелей, чтобы не чувствовать себя чужой.

Теперь чужой оказалась я, горько подумала Джоди. Она должна была понять, каким лгуном был Джон, раз говорил, что любит ее, несмотря на раненую ногу. Она содрогнулась, когда боль усилилась.

Больше она не совершит подобной ошибки и готова отказаться от любви, даже если это означает, что ее уделом станет одиночество. Хуже всего то, что Джон казался честным и надежным. Джоди впустила его в свою жизнь и, как ни трудно это признавать, доверила ему свои страхи и мечты.

Джон и Луиза прекрасно подходили друг другу. Они оба – подлые обманщики. А сама она трусиха и не вернется домой, пока не закончится предсвадебная суета, чтобы не быть объектом всеобщей жалости и сплетен.

– Хорошо, давай посмотрим на это с другой стороны, – уступила Андреа, поняв, что Джоди твердо стоит на своем. – Ты можешь встретить кого-нибудь в Италии и влюбиться. Итальянцы очень страстные.

Меня больше не интересуют ни итальянцы, ни другие мужчины, яростно сказала себе Джоди. Мужчины, любовь, брак – этого для нее не существует.

Джоди отпустила педаль газа. Она понятия не имела, куда приведет ее эта ухабистая дорога, но не собиралась поворачивать назад. Она больше не будет оглядываться и сожалеть о том, что могло бы быть. Отныне смотрим только вперед!

Дэвид и Андреа радушно предложили Джоди пожить у них, когда она продала свой дом, чтобы они с Джоном смогли на вырученные деньги купить новый. Это было неблагоразумно, но, к счастью, Джон вернул деньги. Разорванная помолвка стоила Джоди еще и должности: она работала на отца Джона.

У нее нет ни дома, ни работы, и она собирается…

Джоди взвизгнула, когда переднее колесо ударилось обо что-то твердое, и ее швырнуло вперед. Сколько еще придется просидеть за рулем, прежде чем она обнаружит какие-либо признаки жилья? Вечером Джоди забронировала номер в отеле и, согласно ее расчетам, уже должна быть на месте. Где она находится? Дорога становилась все круче…

– Я так понимаю, это твоих рук дело, Катерина, – резко сказал Лоренцо Никколо д'Эсте, герцог ди Монтезавро, жене своего кузена, бросив на стол завещание бабушки.

– Если твоя бабушка принимала в расчет мои чувства, когда составляла завещание, то лишь потому…

– Твои чувства! – язвительно перебил ее Лоренцо. – И что же это за чувства, хотел бы я знать? Случайно, не те, которые заставили тебя спровадить на тот свет моего кузена? – Он даже не пытался скрыть свое презрение.

На безукоризненно накрашенном лице Катерины предательски проступили красные пятна.

– Я не доводила Джино до смерти. У него был инфаркт.

– Который спровоцировала ты своим поведением.

– Будь поосторожнее в своих обвинениях, Лоренцо, иначе…

– Ты осмеливаешься мне угрожать? – возмутился Лоренцо. – Возможно, тебе удалось обмануть мою бабушку, но меня не проведешь.

Повернувшись к ней спиной, он зашагал по вымощенной камнем галерее замка Кастильо. Едва сдерживаемая ярость делала его похожим на хищного зверя в клетке.

– Признайся, – бросил он, вновь очутившись рядом с ней. – Ты ведь приехала сюда специально для того, чтобы манипулировать умирающей старой женщиной ради своей выгоды.

– Я не хотела ссориться с тобой, Лоренцо, – возразила Катерина. – Все, чего я хочу…

– Я знаю, чего ты хочешь, – ледяным тоном ответил Лоренцо. – Привилегий, положения в обществе, богатства – всего, что тебе дал бы брак со мной. По этой причине ты и уговорила бабушку изменить завещание. Если бы в тебе была хоть капля сострадания… – От отвращения у него перехватило дыхание. – Но, насколько я знаю, для тебя нет ничего святого.

От этих слов Катерина перестала улыбаться и враждебно уставилась на него. Она больше не притворялась невинной овечкой.

– Ты можешь обвинять меня сколько хочешь, Лоренцо, но не сумеешь ничего доказать, – насмешливо произнесла она.

– В суде, вероятно, и нет, но это не меняет сути. Бабушкин нотариус сказал мне, что, позвав его, чтобы изменить завещание, она объяснила причину своего решения.