Скандальная афера Йозефа Голоушека - Карел Чапек

Чапек Карел

Скандальная афера Йозефа Голоушека

КАРЕЛ ЧАПЕК

СКАНДАЛЬНАЯ АФЕРА ЙОЗЕФА ГОЛОУШЕКА

Перевод с чешского

В. КАМЕНСКОЙ и О. МАЛЕВИЧА

1364 году издательство "Чехословацкий писатель" выпустило "Десять чешских новелл" - своего рода антологию чешской "малоформатной" повести первой половины XX века. Неожиданно для себя большинство читателей обнаружило здесь неизвестное им произведение Карела Чапека, Это рассказ-памфлег "Скандальная афера Йозефа Голоушека", впервые опубликованный в феврале - марте 1927 года на страницах газеты "Лидове новины" и вскоре вышедший отдельной брошюрой. С тех пор сатирическая новелла Чапека не переиздавалась и давно стала библиографической редкостью, известной лишь узкому кругу специалистов и библиофилов.

Материалом для памфлета послужила скандальная афера, героем которой был... сам Чапек.

Каждую пятницу в его вилле на окраине Праги собиралось небольшое, но довольно пестрое общество. Здесь бывали писатели и врачи, юристы и художники, ученые, журналисты. Хотя среди завсегдатаев пятниц существовало ядро единомышленников, сюда приходили люди самых разнообразных и подчас противоположных политических, философских, религиозных и художественных убеждений. Сближали их не взгляды, а взаимное уважение и интерес ко всему, что происходит в мире.

Завсегдатаи пятниц собрались у Чапека и в канун Нового, 1927 года. На этот раз гостем писателя был и президент Масарик. В качестве сюрприза присутствующим Чапек написал небольшую новогоднюю сцену, которую разыграли его друзья-артисты. Три евангельских волхва, олицетворявших три ведущих партии тогдашней правящей коалиции, приветствовали гостей. В стихотворном тексте содержались актуальные политические намеки, впрочем "по возможности невинные и лишенные тенденциозности", поскольку автор должен был считаться с присутствием главы государства. Но реакционная печать раздула безобидную новогоднюю шутку, использовав ее как повод для политического скандала. Появились броские заголовки - "Новогодние развлечения в Хамове", "К скандалу в вилле Чапека", "Афера г. Карела Чапека"... Особенно грубая анонимная травля велась на страницах вечернего издания национально-демократической партии "Народ" ("Нация"). Чапек не выдержал и подал жалобу в суд. В свою очередь редактор "Народа" подал контржалобу на Чапека. Тяжба затянулась на полтора года, и писателю в конце концов даже пришлось зачитать на суде заявление, что он в своих полемических статьях имел в виду анонимного клеветника. а не редактора газеты, опубликовавшей эту клевету.

Но еще до окончания судебного разбирательства Чапек вынес свой художественный приговор не только непосредственным своим противникам, а всей реакционной буржуазной печати, написав "Скандальную аферу Йозефа Голоушека" Сатира его продиктована конкретной политической ситуацией. Именно в 1925 1926 гг. крайне правые круги чешской националистической буржуазии берут курс на установление в стране реакционной диктатуры. Националистическая реакция вступает в тесный контакт с реакцией клерикальной.

Против этой клерофашистской коалиции, выступающей в союзе с крайними реакционными силами за рубежами Чехословакии и видящей свой политический идеал в режимах типа диктатуры Муссолини в Италии или Примо де Риверы в Испании, и направлено острие чапековской сатиры. Вместе с чем в памфлете сказывается слабость общественной позиции писателя. Герой его одинок и беспомощен, а либеральная "Вольная свобода" явно неспособна противостоять объединенным нападкам "Хоругвей", "Обозрений" и якобы независимых "Глашатаев". Правда, Чапек едва ли не впервые подходит здесь к мысли о том, что у людей, подобных Йозефу Голоушеку и у их оппонентов "слева", - общий враг. Но "кривое зеркало" сатиры отражает прежде всего то, что разделяет этих возможных союзников. С одной стороны, мы видим крайнюю политическую наивность и неопытность, с другой - псевдорадикализм и сектантство. В момент написания памфлета сам Чапек еще недостаточно четко отличал научный коммунизм от мелкобуржуазных пародий на него, примером чего является приведенная автором "заметка" в газете "Красный день". Должно было пройти еще несколько лет, чтобы он убедился в необходимости союза демократической интеллигенции с реальным и подлинным коммунизмом в рядах единого антифашистского фронта.

В "Скандальной афере Йозефа Голоушека" писателю почти не пришлось прибегать к сатирическому заострению и вымыслу. Он только заменил подлинные названия органов националистической и клерикальной печати и воспроизвел типичные приемы полемики, присущие желтой прессе. Некоторые статьи "процитированы" им чуть ли не дословно. Действие памфлета развертывается в двух плоскостях. Одну сюжетную линию составляет мозаичный монтаж цитат, наполненных фантастическими измышлениями и демагогией. Трудно представить себе более беспощадную критику нравов буржуазной прессы, более наглядный показ того, как "свобода слова" превращается в свободу клеветы и дезинформации. Вторая сюжетная линия воспроизводит реальную картину событий, которую мы воспринимаем глазами чапековского героя. Но фактическая ложь, обретая посредством газетного слова власть над общественным мнением, оказывается сильнее индивидуальной правды. Экономка Йозефа Голоушека верит не тому, что видела сама и знала по собственному опыту, а тому, что слышит от соседей, повторяющих газетную ложь. Вторжение большого мира в малый завершается на этот раз трагикомически. Прошли выборы в школьный совет, и про Йозефа Голоушека попросту забыли - в порядке дня новые сенсации и новые клеветнические кампании. Но за комической концовкой памфлета уже маячил трагический финал чапековской "Белой болезни", где отравленная шовинистическим угаром, обезумевшая толпа людей, обреченных погибнуть от страшной эпидемии, убивает самоотверженного глашатая мира доктора Галена (так за десять лет видоизменился человеческий тип, представленный в Йозефе Голоушеке) и втатывает в землю ампулы с открытой им спасительной вакциной.

"Скандальная афера Йозефа Голоушека" вместе с другими памфлетами ("Удивительные сны редактора Коубека", "Письма из будущего"), по мысли Чапека, впоследствии должна была составить отдельный том в собрании его сочинений.

О. МАЛЕВИЧ

1

Йозеф Голоушек не выписывал "Хоругви", но в тот день какой-то неведомый доброжелатель просунул эту газету за ручку его двери. Поскольку ничто на сем свете не дается даром, Йозеф Голоушек очень удивился и больше из благодарности к дарителю, чем из интереса, развернул широченную простыню "Хоругви", чтобы хоть мельком пробежать ее. На первой странице была заметка, обведенная синим карандашом. Пан Голоушек скользнул было по ней рассеянным взглядом, но вдруг изменился в лице, надел очки, заерзал на стуле и стал внимательно перечитывать: