Алекс и Адель. Рождество в Нью-Йорке - Манич Мария

Мария Летова, Мария Манич

Алекс и Адель. Рождество в Нью-Йорке

Глава 1

– Вот чё-ё-ё-р-т… – шепчу, пытаясь открыть глаза, но в висок ударяет острая боль.

Что-то тяжёлое и очень горячее давит на спину, горло раздирает от жажды…

Где я?

– М-м-м…

Боже… я что, не одна?

Тело встряхивает паника, когда приоткрываю глаза и оглядываю светло-серую комнату, окно с криво опущенными жалюзи и холостяцкий бардак, среди которого узнаю своё вчерашнее платье и два красных колпака Санта-Клауса.

– Вот… чё-ё-ё-р-т… – выдыхаю рвано.

Скидываю с себя мужскую руку, которая весит тонну, и, приоткрыв второй глаз, заглядываю под тонкое одеяло.

– Вот ЧЁРТ!

Под одеялом на мне только микроскопические трусы, состоящие из трёх чёрных полупрозрачных верёвочек. И всё!

То, что они на мне, приносит секундное успокоение.

Вряд ли я стала бы надевать трусы, после… после…

Нет… я не могла этого сделать ТАК. С НИМ! Потому что я точно знаю, кто сейчас лежит в постели рядом со мной.

С опаской оглядываюсь через плечо к телу, которое мирно дышит, распластавшись на второй половине кровати. Из подушки торчит всклокоченная светловолосая голова. Бицепс заброшенной на неё руки украшает тату в виде одетого в скафандр Юрия Гагарина.

– О, мамочки… – зажмуриваюсь.

Скатившееся на пол одеяло являет мне скульптурный голый зад, который моя память не сможет вытравить никогда!

Тихий храп заставляет поморщиться. Протянув руку, прикрываю упругие мужские ягодицы одеялом и кусаю губы. Спускаю ноги на пол и, прижимая руки к голой груди, быстрым шагом иду к креслу, выхватываю из вороха вещей своё платье. Мятое и жутко блестящее. То что нужно для раннего утра на Манхеттене!

Часы на моём телефоне показывают восемь утра.

Стараясь не смотреть на кровать, одеваюсь, с ужасом замечая на подоконнике чёрные боксеры, будто кто-то… сорвал их с хозяина, как и футболку, которая…

– Ма-ма… – закрываю руками лицо, продолжая осматривать комнату в просвет между раздвинутых пальцев.

Моего лифчика нигде не видно. Как и моих чулок, а моё пальто кучей свалено на полу у входа, как и пальто Алекса Немцева.

Как я могла это допустить?!

Самое ужасное заключается в том, что я ровным счётом ничего не помню! Ничего не помню, начиная с того момента, как мы вошли в его любимый бар через три квартала отсюда.

Отыскав свои ботфорты, обуваюсь и, схватив пальто, бесшумно выскальзываю из его квартиры, тихо прикрыв за собой дверь.

Шум сумасшедшего Нью-Йорка обрушивается со всех сторон, как и его запахи. Мужчина с собакой на поводке кричит мне: «Крейзи?» – потому что я чуть не снесла его с ног. Шарахаюсь от странного фрика с дредами и в шапке Санта-Клауса, пытаясь вспомнить, как называется мой отель.

Количество звукового шума поражает, как и высота зданий вокруг. Как и то, насколько мягкая здесь температура, хотя до Рождества осталась всего пара дней!

Здесь всё непривычное, но мне нравится. Когда-то Алекс сказал, что этот город мне понравится. Это было год назад, когда мы виделись в последний раз.

Поймав жёлтое такси, прыгаю внутрь и тут же открываю свой телефон.

Все социальные сети кристально чисты, как и мессенджеры. Висит только одно непрочитанное сообщение от мамы, которое я решаю посмотреть позже, когда моя голова перестанет гудеть и лопаться от ужаса.

Мелькающие за окном картинки знакомы настолько хорошо, будто я родилась на Манхэттене, а не сошла с самолета вчера утром примерно в это же самое время. Знаменитые здания и панорамы. Шашки такси, улицы, флаги…

Прижимаюсь лбом к холодному стеклу и медленно выдыхаю, прикрыв глаза.

Мне было восемь, когда я увидела Алекса Немцева впервые. Ему было тринадцать, и он был вундеркиндом. Наши семьи уже много лет дружат, а теперь мы вообще почти родственники, потому что моя сестра замужем за его дядей, а мой отец крестил его двадцать три года назад.

Я влюбилась в Алекса с первого взгляда, и на сегодняшний день ничего не изменилось. Кажется, всё стало только хуже. Я думала, будто всё это в прошлом. Ровно до того момента, пока вчера в аэропорту не увидела знакомое лицо со смеющимися зелёными глазами и этой его ухмылкой, от которой в шестнадцать я напрочь потеряла голову. Моё глупое сердце трепыхнулось и свалилось к его ногам, а сейчас я просто в ужасе от содеянного!

Я давно поняла, что Алекс любит получить от девушки что положено и свалить в закат. А я не хочу, чтобы он сваливал в закат, поэтому между нами ничего нет и быть не может! Мы просто друзья. Просто друзья, и всё! Меня это устраивало, потому что альтернатива пугала.

Я приехала для поступления в колледж, и родители попросили его… присмотреть за мной в чужом городе. У меня здесь никого нет, а он живёт в Нью-Йорке уже два года, но я никогда не признаюсь ни одной живой душе в том, почему меня понесло учиться именно в город на Гудзоне.

С каждым километром паника накрывает меня всё больше и больше.

У него никогда не было «настоящей» девушки.

Он настоящий кобель.

Девушка для Алекса Немцева – это краткосрочная инвестиция. Я не хочу стать одной из них. Если я стану для него одной из них… мы больше не сможем быть друзьями. Это всё испортит!

Добравшись до гостиницы, первым делом скидываю с себя пропахшие табаком вещи и иду в ванную. Пускаю горячую воду и добавляю много пены. Мне нужно в воду!

Открыв кран умывальника, чищу зубы и…

– Твою мать!

У меня словно засосная ветрянка! По всей груди россыпь крупных, мелких, средних красных пятен!

В шоке пялюсь на себя, быстро протирая запотевшее зеркало.

Он что, обкурился?!

А я?! Где была моя голова?!

Кручусь на месте и смотрю на ягодицы. На правой краснеет след от мужской ладони.

– Это грехопадение! – вою в потолок.

Я никогда не берегла себя осознанно. Просто мне было не до этого. И в моих мечтах это всегда было с ним.

Но если чисто гипотетически я могла наброситься на него вчерашней ночью, потому что именно так всё это и выглядит…

Боже…

Прикрываю рукой глаза, сгорая от стыда.

То жрать мою грудь я вряд ли могла бы его заставить!

– Вспоминай! – велю своему мозгу, но он впервые в жизни никак не реагирует.

Может быть, потому что впервые в жизни я напилась?!

Алекс забрал меня из аэропорта. Красивый и немного странный. Слегка напряжённый и какой-то дёрганый. Я спросила: «Что это с тобой?» А он ответил: «Где?»

Залезаю в кипяток и откидываюсь на спинку ванны, скрываясь в пене по самый подбородок.

Если я не утоплюсь, это уже будет достижение.

Я не чувствую изменений в своём теле, и трусы были при мне…

В баре он сказал, что я должна попробовать местный «Гиннес». Он на этом настаивал, а я… была такая счастливая…

Из аэропорта мы отправились в Сити. Забросили чемодан в мою гостиницу, а потом смотрели город. И это был самый лучший день в моей жизни за последний год. Последний год я готовилась к поступлению в колледж, так что мне было ни до чего.

Мы были только вдвоём и делали кошмарно банальные вещи, которые мне так хотелось попробовать. Ели уличную еду, поднялись на Эмпайр-стейт-билдинг, посмотрели достопримечательности, отмеченные галочками в его личном рейтинге, и разговаривали, разговаривали, разговаривали.

Когда я с ним, всегда смеюсь, будто становлюсь живой. Он тоже смеётся моим шуткам. Мои шутки почти никого не веселят.

На сегодняшний день у нас запланирована экскурсия в Американский музей естественной истории.

Я не смогу… лучше умереть.

Моё сердце подпрыгивает к горлу, когда через распахнутую дверь ванной слышу настойчивый стук в дверь.

Это же не лапша, которую я заказала минуту назад?

Затаившись, кусаю свой кулак.

– Открывай, Зануда, – велит громкий голос Алекса Немцева. – Я знаю, что ты там. Ты очень громко думаешь.

Глава 2

Пробкой выпрыгнув из ванны, хватаю полотенце и прижимаю к груди.