Затмение. Не по Антониони. Студенческие беспорядки и mass media: исследование одного явления - Александр Тарасов

Александр Тарасов

Затмение. Не по Антониони. Студенческие беспорядки и mass media: исследование одного явления

...газеты и журналы существуют не для того, чтобы информировать население, но для того, чтобы оказывать на него давление... Это проблема, касающаяся... всех западных демократий... периодические издания игнорируют целые сектора жизни..., такие как мир труда, или мир университетский...

Наш век – первый в истории, когда тысячи хорошо образованных людей посвящают все свое время тому, чтобы овладеть коллективным общественным мнением. Овладеть, чтобы манипулировать, эксплуатировать, контролировать его.

Существуют два института, которые необходимо уничтожить: это мафия и телевидение.

Почему именно студенческие беспорядки? По ряду причин. Во-первых, всякие гражданские беспорядки — это, по определению, «тема номер один», материал на первую полосу, в заголовки новостей. Во-вторых, тема студенческих беспорядков мифологизирована и сакрализована в общественном сознании — как же, как же, знаем, помним, читали, интересовались, увлекались, живо следили: Май-68, Сорбонна, баррикады, Кон-Бендит, «молодежная революция», «конфликт поколений», хиппи, «Битлз», Руди Дучке, «Студенты за демократическое общество», Вудсток, Джанис Джоплин, Боб Дилан, «The Times They Are a-Changin'», Сартр, Годар, Маркузе, «Лето пришло — время пришло драться на мостовых...» Для 40-летних — тех, кто занимает сейчас ведущие должности в нашей mass media, — это: воспоминания о молодости, это свято... В-третьих, молодежная тема — выгодная: читать будут все, смотреть будут все, молодые — потому что это о них, старые — потому что у всех есть дети. Это многократно проверено за последние 10 лет на статьях и фильмах о «Системе», о молодежной наркомании, о рок-субкультуре, о «казанских командах». В-четвертых, наконец, студенческие беспорядки — просто яркое зрелище, как говорят профессионалы, «красивая картинка», TV особенно должно бы на это клюнуть...

Предвижу возражения: все это хорошо, но о каких, собственно, студенческих беспорядках идет речь? Никто ни о каких беспорядках не слышал.

В том-то все и дело. Беспорядки были. Информации о них — не было. Чтобы заполнить лакуну, созданную нашей mass media, расскажем сначала о самих беспорядках.

Итак, беспорядки № 1. Москва. 12 апреля 1994 года.

Беспорядки выросли из пикета перед Домом правительства («Белым домом»), который проводила официальная Ассоциация профсоюзных объединений студентов (АПОС) в поддержку требований повышения стипендий и своевременной их выплаты. По известной методике официальных профсоюзов на пикет в автобусах были доставлены представители студенчества из ряда городов Центральной России — Калуги, Твери, Пензы, Воронежа. К ним присоединились, естественно, московские студенты. Всего число пикетчиков доходило до 5 тысяч человек. Разумеется, на пикет явились и представители левой оппозиции — от комсомольцев до анархистов, — которые развернули среди студентов задушевную агитацию и активно торговали своей периодикой.

После двух часов бесполезного и скучного стояния терпение пикетчиков иссякло. Правительство явно и демонстративно игнорировало пикет. Подзуживаемые леваками, студенты устроили стихийный митинг, использовав в качестве трибуны строительный вагончик. Официальные профлидеры пытались было этому противостоять, но их никто не слушал. Студенты один за другим выкрикивали в адрес правительства и президента всё, что у них накопилось. Ораторского опыта у выступавших не было, и потому они быстро переходили от аргументированной критики к угрозам и мату в адрес «высших должностных лиц». Тут инициативу захватили поднаторевшие на митингах лидеры леваков. Заведя массы революционными речами, они призвал организовать марш к Кремлю и перенести митинг на Красную площадь. Такой митинг власти вряд ли могут проигнорировать.

Скандируя «Стипендию! Стипендию!», «Вся власть студентам!», «Fuck off буржуй!» и «Ельцин — козел!», толпа выплеснулась на Новый Арбат. В марше участвовало от 2,5 до 3 тысяч человек. С организацией было плохо. «Марш протеста» скорее напоминал народное гулянье, и только первые ряды, где сосредоточились политические активисты, выглядели стройными.

Демонстранты перекрыли уличное движение на Новом Арбате. ГАИ вынуждено было пустить автопоток в объезд. Впрочем, какой-то «новый русский» на иномарке смело въехал в колонну и сбил одного из студентов (по счастью, парень отделался только ушибами). Обозленные студенты тут же выбили в иномарке ветровое стекло и пригрозили «новому русскому», что сожгут его вместе с машиной. По воспоминаниям участников, «буржуй сидел в тачке тихо, как мышка».

Первое столкновение с милицией произошло напротив кинотеатра «Октябрь». Попытка остановить колонну не удалась — студенты прорвали милицейский кордон, однако три человека были арестованы (среди них — лидер Инициативы революционных анархистов (ИРЕАН) Дмитрий Костенко). После этого настроения студентов радикализовались, и лозунги «Стипендию!» сменились уже исключительно антиправительственными, антипрезидентскими и вообще антикапиталистическими. Сломав еще несколько кордонов милиции, колонна вышла на Манежную площадь в районе Кутафьей башни, где столкнулась с ОМОНом.

Несмотря на активное сопротивление студентов, демонстрация была рассеяна. Однако несколько сот демонстрантов (по разным данным, от 300 до 600 человек) прорвались через Александровский сад к Историческому проезду. Основу этой группы составили комсомольцы, анархисты и активисты молодежного new left «Партизанского движения». В какой-то момент группу прорвавшихся возглавил лидер контркультурного Фиолетового Интернационала Алексей Цветков.

В Историческом проезде демонстранты были встречены превосходящими силами ОМОНа. Большинство демонстрантов было здесь избито и остановлено. Среди прочих, получив тяжелое сотрясение мозга, выбыл из строя и А. Цветков (затем он долго лечился и по сию пору наблюдается у врача). Однако от 100 до 150 студентов во главе с активистами ИРЕАН прорвались через цепи ОМОНа и «нырнули» в ГУМ. Там эта толпа, скандировавшая лозунги и размахивавшая красными и черными знаменами и транспарантами революционного содержания, произвела изрядный переполох. Точно «в центре ГУМа у фонтана» какой-то одетый в дорогой костюм и кожаное пальто «новый русский» счел своим долгом остановить демонстрантов, чтобы высказать неудовольствие их внешним видом и цветом их знамен, за что был брошен студентами в фонтан.

Промчавшись через ГУМ, студенты выплеснулись на Красную площадь, где их, однако, уже ждали новые подразделения ОМОНа. Последовала короткая схватка, в ходе которой демонстранты были рассеяны окончательно.

В ходе беспорядков от 60 до 80 демонстрантов получили тяжелые побои или травмы, 9 человек было арестовано. Суд над задержанными состоялся на следующий день. Журналистов на суде не было. На некоторых демонстрантов распространились затем и внесудебные преследования (так, Д. Костенко, на суде отделавшийся предупреждением, был отчислен из очной аспирантуры).

Студенческие беспорядки 12 апреля 1994 г. послужили стимулом к созданию профсоюза «Студенческая защита». Именно активные участники беспорядков провели 16 апреля 1994 г. в МГУ учредительную конференцию профсоюза. В Исполком профсоюза вошли многие активные участники беспорядков, Д. Костенко был избран председателем Исполкома. К началу 1995/1996 учебного года «Студенческая защита» уже насчитывала 12800 членов в 20 регионах России.

Беспорядки 12 апреля 1994 г. были первыми массовыми уличными гражданскими беспорядками в Москве (и, кажется, вообще в России) с момента октябрьского государственного переворота 1993 г. и первыми студенческими беспорядками в Москве с конца 60-х, со времени демонстраций китайских студентов, обучавшихся в Советском Союзе.

Как же отреагировала наша mass media на эти события?

Никак.

Это не значит, что никто из журналистов не знал, не был предупрежден заранее и потому не смог ничего зафиксировать — отнюдь, одних телекамер студенты насчитали 18 штук! Предположим, что 3 из них (пусть даже 5) — гебешные, но все остальные-то, безусловно, принадлежали разным телекомпаниям. Отечественные ведущие телеканалы были все, за исключением НТВ («энтевешники» в это время снимали какой-то пожар в другом конце Москвы). И ни один из телеканалов не дал в эфир ни одного кадра о беспорядках перед Домом правительства и около Кремля!

Есть, наверное, люди, которые могут поверить, что бывают такие случайные совпадения. Я — не верю.

Кстати, западные тележурналисты свой долг выполнили. Сюжеты о студенческих беспорядках в Москве прошли по каналам телевидения в Великобритании, Канаде, Франции, Бельгии, Люксембурге, Швеции и Польше. Это те страны, о которых я знаю. Возможно, были и другие. Вот так. Стоит ли после этого верить «специалистам», утверждающим, что в России сейчас — «самые свободные» в мире средства массовой информации (поскольку, дескать, от партийного диктата они ушли, а под диктат финансового капитала еще не попали)?