Начало пути (СИ) - Селютин Алексей Викторович

Алексей Викторович Селютин

Начало пути

Глава 1

Вновь долгий путь в одиночестве

Солнце нещадно палило, создавая в лиственном лесу эффект парилки, из-за чего я начал обильно потеть. Недовольный неожиданным дискомфортом, я шёл, громко ругался матом и зло пинал ногами островки ещё не полностью растаявшего снега.

Река давно скрылась за моей спиной. Ноги утопали в мягкой грязи, поэтому передвигаться было очень непросто. Я недовольно морщился, но шёл и не останавливался. Перед глазами всё стояла зафиксированная в памяти картина: печальная Дейдра плачет у берега, сжимает в худом кулачке перстень и смотрит на меня преданными глазами. Расставание далось ей тяжело. Мне тоже было нелегко. Я пытался не думать о ней, пытался сосредоточиться на чём-то другом, смотрел по сторонам, выискивая виденные во сне ориентиры. Но прогнать из головы образ влюблённой девушки так и не смог. Она всё стояла на берегу и махала рукой на прощанье. Махала, будто не надеялась увидеть меня ещё хотя бы раз.

Я машинально переставлял ноги и всё думал о том, правильный ли поступок совершил. Правильный ли выбор сделал. Оставил беременную девушку на попечение других, а сам ушёл искать ответы. Ей, наверное, сейчас нужна моя помощь, моя поддержка, моё внимание. А я решил идти в неизвестность, вместо того, чтобы остаться с ней и разделить грядущее.

Я шёл, задавал себе вопросы и пытался найти ответы. Ответы, которые могли бы хоть немного успокоить мою душу. Я понимал, что решился на нечто важное. Что решение отыскать павшего анирана — это первый шаг к попытке эти ответы получить. Я хотел что-то делать, а не сидеть в ожидании чуда. Я знал, что там, на возвышенности недалеко от быстрой реки, меня что-то ждёт. Что-то важное. Что-то такое, что поможет лучше понять для чего я здесь нахожусь.

Да, оставить Дейдру на попечение Мелеи и Феилина — не самое лучшее решение. Но выбор я всё равно сделал верный. Голос в моей голове подталкивал к такому выбору. А значит, и он хочет, чтобы я вновь отыскал бедолагу, которого когда-то зарыл в метре от поверхности. Поэтому я должен идти вперёд несмотря ни на что. Мелея, Дейдра и особенно Феилин гораздо лучше ориентируются в этом мире. Это я здесь гость. А для них он родной. Благодаря следопыту, они не потеряются в чаще, обязательно достигнут города, смогут затаиться и выживать, пока я их не отыщу. Я дал им направление и сделал всё что мог. Дальше им придётся справляться без меня.

До полудня я шёл не останавливаясь. И только когда солнце достигло пика, устроил недолгий привал. Снял с шеи местный компас, сжал шнурок в кулаке и выставил перед собой стержень. Он качнулся туда-сюда, а затем чётко указал за спину. Он показывал туда, откуда я пришёл.

— Хоть какой-то ориентир кроме снов, — я отцепил кожаную флягу от пояса. Сделал пару глотков воды и облегчённо выдохнул. — Дорогу назад точно отыщу. Не затеряюсь.

Я закинул рюкзак за спину, поправил лямки, закрыл глаза и попытался расслабиться. Попытался прислушаться к себе. Никакой тревоги я не ощущал. Я знал, что поступаю верно. Надо просто идти вперёд. Я должен стать тем идущим, что осилит дорогу. Жаль, конечно, что рядом больше нет того, кто всегда поддерживал добрым мяуканьем, гипнотическим взглядом или предостерегающим рыком. Но ничего не поделаешь. Вернуть его оттуда, где он сейчас прибывает, никому не под силу. Дальнейший путь — каким бы долгим он не оказался — мне предстоит одолеть самому…

…Ориентируясь по плохонькой карте, я шёл до самых сумерек. Когда солнце опустилось до уровня древесных крон, сильно похолодало и мне пришлось сделать остановку. Я осмотрел окрестности, активировал щит, выделил взглядом крупное дерево и повалил его. Нарезал дров и развёл огонь ещё до того, как сгустилась тьма. Влажный воздух быстро прогрелся и я с удовольствием втянул его ноздрями. Расстелил рулон из шкуры сунугая, присел у самого костра и держал над огнём руки. Затем полез в рюкзак, достал каравай всё ещё мягкого, но уже не совсем свежего хлеба, и прикончил его вприкуску с кусками вяленого мяса. Снял с огня небольшой глиняный горшочек, в котором закипела вода, бросил щепотку сушёных трав, полученных от Мелеи, размешал веточкой и оставил настаиваться.

Я не знал сколько времени придётся идти, но был уверен, что путь предстоит неблизкий. Хорошими дорогами, как я понял, в этом мире не пахло. Да ещё снег только-только сошёл. Так что месить грязь модернизированными кроссовками я буду долго. Осознавая всю сложность, я решил не терять времени. Поставил себе задачу двигаться весь световой день до самых сумерек. Высматривать ориентиры и места, где я могу переночевать. Хоть теперь мне нет нужды прятаться на деревьях, забывать про потенциальных хищников всё же не стоит. Кроме медведя и своеобразной разновидности рыси, я ещё не видел хищников в этом мире. Но надеялся, что огонь отпугнёт любого, кто решит продемонстрировать любопытство. А если не отпугнёт, у меня в рукавах припрятана ещё парочка козырей.

В течение двух очень коротких дней я шёл прямо и не сворачивал. Прислушивался к себе, ориентировался с помощью ренелара и ожидал услышать голос во сне, когда устраивался на ночлег. Тщательно хранимые в сухости листья дерева Юма я не потреблял умышленно, чтобы не заглушать голос. Я хотел его услышать. Но он ко мне не приходил. Он не желал со мной разговаривать, не желал наставлять. Ночуя на шкуре у небольшого костра, я прекрасно высыпался и каждым утром чувствовал себя полным сил. Ел нехитрую еду из запасов и снова двигался до самого вечера.

К концу третьего дня пути что-то ёкнуло в моей в груди, когда я остановился перед опушкой хвойного леса. Странное чувство, что я здесь уже был, накрыло меня целиком. А когда я принялся осматриваться и заметил поваленное дерево, дежавю сжало меня в своих объятиях. Я вспомнил, что этот гигантский ориентир уже видел. Но видел не в реальной жизни, а во сне. Видел, когда, подгоняемый голосом, парил над лесом. Я видел его с высоты.

— Похоже, именно тебя я и видел, — произнёс я, поглаживая ладонью безжизненный серовато-коричневый ствол. — Я помню, пролетал над тобой. И точно знаю, в какую сторону идти. Не заблужусь.

Я решил переночевать прямо здесь, но оказалось, в голых ветвях уже кто-то прятался. Нагромождение было слишком плотным и я не сразу рассмотрел потенциального сожителя. Рассмотрел лишь когда попытался разгрести ветки, а они задрожали и зафыркали.

Нет, ветки не фыркали. Они не умеют фыркать. Фыркало существо, затаившееся в них.

От неожиданности я подпрыгнул и едва не кинулся наутёк. Но, не сделав и пяти шагов, остановился. Щит появился у левой руки моментально, а энергетические лезвия — секундой позже.

— Ну, давай! — грозно обратился я незнамо к кому. — Иди сюда! Вылезай!

Плотные ветви предостерегающе задрожали в вечернем сумраке. Но вылезать никто не собирался. Видимо, меня просто хотели отвадить и не подпустить к комфортному местечку. Но поскольку быстро темнело, надо было срочно избавляться от неизвестного соседа. И я попёр напролом.

Энергетический щит рассёк воздух, словно лезвием срезая моментально задымившиеся ветви. Кое-где появился огонёк, и поваленная крона затряслась ещё сильнее. Фырканье перестало быть угрожающим, а перешло в паническое. Я рубанул ещё раз и странное животное не выдержало. Я услышал треск ломаемых веток, и в противоположную сторону рванул коротконогий приземистый кабан. Я успел заметить ворсистое тело, плотные ноги и удаляющийся круп со знакомым крученным хвостиком. Кабан не визжал, как визжат свиньи в моём мире, а пищал на высокой ноте. Он оторвался на несколько метров и обернулся, проверяя, идёт ли погоня по пятам. Хоть быстро темнело, я успел рассмотреть знакомый пятак, маленькие глазки и пару небольших клыков, торчавших из пасти. Кабан недобро хрюкнул. А когда рассмотрел захватчика, решил, что тот не так уж и опасен. Он засеменил обратно, а я — то ли оттого, что хотел откушать зажаренной свининки, то ли оттого, что хотел показать, кто здесь хозяин — бросился навстречу. Выставил щит и, неуклюже хлюпая ногами в грязи, ломанулся вперёд. Разогнавшийся кабан резко затормозил, носом пропахав борозду в мягкой земле, развернулся и, панически визжа, устремился вдаль. И в этот раз он уже не оглядывался.