Сказки Топелиуса - Сакариус Топелиус

Сахариус Топелиус

Сказки

ДВАЖДЫ ДВА — ЧЕТЫРЕ

Заяц и белка были очень дружны. Они запросто называли друг друга по именам: белка звала зайца Косым, заяц белку — Рыжехвостой. Мало того, они были даже на ты.

Весь день друзья проводили вместе и расставались только на ночь. Да и то заяц спал всегда под корнями той самой ели, на которой белка устроила себе гнездо.

Каждое утро, чуть только Косой и Рыжехвостая открывали глаза, они торопились сказать друг другу: «Доброе утро!» А вечером они никогда не засыпали, не сказав друг другу: «Спокойной ночи! Приятного сна!»

Поэтому нет ничего удивительного в том, что сны им видились самые что ни на есть приятные: Косой видел во сне свою рыжехвостую подругу и высоченные горы моркови и капусты, а рыжехвостая белка видела во сне своего раскосого товарища и густые заросли ореховых кустов — только тронь лапкой веточку, спелые орешки так и посыплются.

Правда, днем Косой и Рыжехвостая никак не могли найти эти ореховые заросли, а морковные горы точно сквозь землю проваливались, но всё-таки друзья нисколько не унывали.

В это утро Косой и Рыжехвостая проснулись в особенно хорошем расположении духа.

— С добрым утром, Косой, — сказала белка, помахивая пушистым хвостом.

— С добрым утром, Рыжехвостая, — ответил заяц, похлопывая лапками по ушам. — Как тебе спалось? Надеюсь, что никто не потревожил тебя во сне?

— Благодарю тебя, я отлично провела ночь, — сказала белка. — Правда, сквозь сон я слышала, как лаял Шарик, но я не обратила на это никакого внимания.

— Еще бы! Кто же обращает внимание на Шарика, — небрежно сказал Косой. При этом его коротенький хвостик слегка задрожал, а глаза стали косить еще больше. — Шарика бояться нечего, даже если бы он был ростом с лошадь.

— Шарик ростом с лошадь! Вот смешно! — воскликнула белка. — Но послушай, Косой, не пойти ли нам сегодня на промысел? От моих запасов уже почти ничего не осталось.

— Что же, я не прочь, — ответил Косой.

Сказано — сделано. И друзья отправились в путь.

Всё, что они находили, они делили между собой по-братски. Косому доставалось ровно столько, сколько белке, — не больше и не меньше, а белке ровно столько, сколько Косому, — не меньше и не больше.

Когда им попадалась на пути рябина, белка взбиралась на дерево и сбрасывала красные ягоды Косому — ровно столько, сколько съедала сама, не больше и не меньше. Когда же щ случалось проходить мимо капустного поля, Косой отгрызал сочные кочерыжки и приносил их Рыжехвостой — ровно столько, сколько съедал сам, не меньше и не больше.

Друзья очень хорошо позавтракали и собирались уже вернуться в лес, как вдруг увидели на дороге четыре больших румяных яблока.

Это было прямо как во сне! Косой и Рыжехвостая глазам своим не верили. Откуда могли взяться на дороге эти яблоки?.

Они хорошенько обнюхали их со всех сторон, попробовали на зубок, даже покатали по земле. Яблоки были самые настоящие, как ни верти!

Конечно, Косой и Рыжехвостая многого не знали, поэтому они так удивились.

Они не знали, что рано утром по этой самой дороге шел Карлуша. Он шел в школу, и за спиной у него был мешочек, в котором лежали четыре больших, румяных яблока. Эти яблоки Карлуша получил от матери в награду за хорошие отметки.

Да вот беда, мешочек был дырявый, — об этом не знал даже Карлуша, не то что Косой и Рыжехвостая, — и через дыру все яблоки выкатились на дорогу.

Как бы то ни было, Косой и Рыжехвостая нашли эти яблоки и принялись их делить.

— Это очень трудное дело, — сказала белка. — Давай-ка сначала попробую я. Всё-таки я немного старше тебя, да к тому же и считаю лучше.

— Изволь, — согласился заяц, хотя по совести говоря, он не понимал, почему так трудно поделить четыре яблока.

Но недаром белка была старше зайца на целых двадцать четыре часа. Она сразу сообразила, что разделить поровну крупные, сладкие яблоки вовсе не так просто, как разделить жесткие кочерыжки или горькие рябиновые ягоды.

Она долго раздумывала, прикидывала то так, то этак, и, наконец, задача была решена: Косой получил одно яблоко, белка — три.

— Погоди, — сказал Косой неуверенно, — может быть, я считаю и хуже тебя, но, по-моему, на этот раз ты всё-таки ошиблась. Дай-ка попробую я.

И он сам взялся за дележ.

Тут только Косой понял, как трудно не ошибиться, когда делишь яблоки. Он долго тер лапками лоб и уши, и это в конце концов помогло. Яблоки были поделена, как надо: белка получила одно яблоко, а заяц — три.

— Нет; постой, — сказала белка. — Мне кажется, что ты тоже ошибся. Давай попробуем еще раз.

Конечно, Косой и Рыжехвостая были не очень сильны в арифметике, но всё-таки оба они отлично понимали, что одно яблоко это меньше, чем три, а три яблока больше, чем одно. И они снова стали ломать себе головы, раздумывая над тем, как бы поделить эти яблоки совсем поровну.

А тем временем Карлуша шел себе в школу, всё дальше и дальше. Солнце уже изрядно припекало, и ему захотелось полакомиться яблочком. Карлуша запустил руку в свой мешочек… Но напрасно он шарил в нём — он нащупал только дыру.

«Наверное, выкатились на дорогу», — подумал Карлуша и тяжело вздохнул. Ему было очень жалко яблок.

— А ну-ка, вернусь я немного назад, — решил он. — Солнце стоит еще невысоко, в школу я не опоздаю.

И он быстро зашагал по дороге к дому.

Но не прошел Карлуша и ста шагов, как вдруг увидел зайца и белку. Они сидели у самого края придорожной канавы и пытались что-то выудить со дна.

— А, Косой! Рыжехвостая! Здорово! — окликнул их Карлуша. — Скажите, друзья, не видали ли вы моих яблок?

— Нет, твоих не видали. Но у нас есть свои. Да вот, кстати, не поможешь ли ты нам разделить поровну четыре яблока. Сколько уж времени мы бьемся и всё-таки не можем поделить их так, чтобы одному досталось столько же, сколько другому, — не больше и не меньше.

— Ну, это совсем просто, — сказал Карлуша. — Каждому следует по два яблока.

— Да неужто! — воскликнули Косой и Рыжехвостая в один голос. — Откуда ты это знаешь?

— Как же мне не знать, что четыре разделить на два — два, а дважды два — четыре, — важно сказал Карлуша. — Это проще простого. Не забывайте, что я хожу в школу.

— Это прямо невероятно! — Косой и Рыжехвостая не могли придти в себя от удивления. — Разве в школе учат, что дважды два — четыре?

— В школе всему учат, — сказал Карлуша.

— Подумать только! И ты всё знаешь?

— Да, почти всё. Я считаю свободно до семью семь, но дальше немного сбиваюсь.

Косой и Рыжехвостая смотрели на него во все глаза и не могли надивиться такой премудрости. Они решили тотчас последовать умному совету, быстро подобрали яблоки из канавы и принялись их делить по всем правилам арифметики.

— Да ведь это же мои яблоки! — закричал Карлуша.

— Подумать только, он и это знает! — сказала Рыжехвостая. — Этот мальчик, наверное, знает всё на свете!

— Как хорошо было бы попасть в школу и стать таким же ученым, как он, — пролопотал заяц.

— Ну что ж, пойдемте со мной, — сказал Карлуша. — Только уговор дороже денег: в классе вы будете сидеть смирно, потому что в классе никому не позволяют шуметь, даже Шарику.

— А разве его пускают в класс? — спросил заяц, и его короткий хвостик опять задрожал, а глаза забегали в разные стороны.

— Нет, вообще-то его в класс не пускают. Ну, а если он украдкой и заберется под парту, так ведь бояться-то его нечего.

— Еще бы, — сказала белка. — Кто же боится Шарика! Тем более, что его не пускают в класс.

— Мы, кажется, не трусы, — важно сказал заяц. — Ну, а если Шарик всё-таки вздумает кусаться?

— Да он и кусаться-то не умеет, — сказал Карлуша. — Он совсем добрый. Даже когда я тяну его за хвост, он только смеется.

— Смеется? — Косой и Рыжехвостая переглянулись.

Они никогда не слыхали чтобы собаки смеялись. Но чему только не научишься в школе!

И друзья решили непременно идти с Карлушей.

Они пришли в школу еще до звонка.

На крыльце Карлуша в раздумье остановился.

— Вот что, друзья, — сказал он наконец. — Залезайте-ка в мой мешочек, так будет лучше. Учитель у нас очень строгий. Еще чего доброго рассердится, когда увидит вас.

Косой и Рыжехвостая усмехнулись.

«Кажется этот мальчик не храброго десятка», — подумали они. Но без лишних слов полезли в мешок.

Карлуша вошел в класс, звонок только-только прозвонил, и все усаживались по местам.

Карлушево место было в самом последнем ряду, возле стены. Никто не обратил внимания на его мешочек, и Карлуша благополучно пристроил его под скамейкой.

Скоро пришел учитель.

Учитель постучал карандашом по столу, и в классе сразу стало очень тихо.