Мы и Россия - Игорь Харичев

Игорь Харичев

Мы и Россия

Размышления о нас и нашей стране

Дары Данайцев

Игорь Харичев продолжает социально-психологическую экспертизу нашей реальности. Я продолжаю эту экспертизу комментировать. Параметры те же. Хотя интонация меняется.

Интонация предыдущей книги самим заглавием намекала на игру: «Будущее в подарок». Будущее вызывало авгурову улыбку, а уж подарок точно зашкаливал к Лаокоону, боявшемуся данайцев с их коварными дарами. Однако содержание книги было сугубо серьёзно: демократическая перестройка России, с технологическими уточнениями: что делать с районами, жители которых перестраиваться не захотят. Какая уж там игра…

Новая книга Игоря Харичева, напротив, озаглавлена сугубо серьёзно: «Мы и Россия» – с подзаголовком, отваживающим читателя от всякой игры: «Размышления о нас и нашей стране».

Настроившись на соответствующий лад, я раскрываю первую повесть – «Виват, Россия!» и с первых строк натыкаюсь… на незабвенного майора Пронина, анекдотический образ которого вселён автором во внука, тоже Пронина и тоже майора.

Вот уж действительно персонаж, народом обласканный до анекдота. Причём вполне непредсказуемо. Кто знал и кто запомнил бы литератора Льва Сергеевича Шаповалова, если бы под укороченной для детектива фамилией «Лев Овалов» он не пустил бы в свет своего героя, который был вполне предсказуемым персонажем для брошюрки 1941 года, напечатанной в серии «Библиотека красноармейца», а шагнул же в народное сознание – то ли как герой всамделишный, то ли как герой шуточный.

И ладно бы Харичев просто использовал легендарное имя, так ещё и обыграл, усугубив шуточность: когда успешному майору-внуку генерал прочит чин полковника, – тот отвечает: не надо, тогда-де придётся растить ещё и правнука – но тоже непременно майора…

Это уже сквозной приём книги «Мы и Россия»: отыгрыш общеизвестного персонажа.

Мало вам Пронина? – принимайте Чапая. «Где должен быть командир? – Впереди, на лихой машине!»

Заметный прогресс со времён братьев Васильевых: картофелину заменяет бутерброд с икрой, командир красуется не на лихом коне, а на лихой машине…

Легендарный герой, перевоплотившийся из комдива в майора и перескочивший на лихой машине из 1919 года в 1941-й, сопровождает нынешнего читателя в наш 2013-й, погружая нас в мифологически-анекдотическое пространство.

Тост майора: «За нашу победу!» – не пробуждает ли в нашем читателе кинозрителя послевоенных лет с незабываемым «Подвигом разведчика» в заднем уме?

А ответ майора Пронина О-очень большому начальнику: «Я просто больше, чем я есть… Потому что это Россия. Здесь всё больше, чем оно есть», – не пробуждает ли читателя стихов, помнящего, как великую строку Евтушенко переколпачивали опять же в тост: стакан в России больше, чем стакан? Опять дух пародии витает над размышлением.

Властитель умов телезрителей, призывающий их: «Пусть говорят!» и переименованный в Андрея Махалова, – разве не подкрепляет эту пародийность?

Но вот в этом пародийном пространстве вы напарываетесь на формулу, вышибающую вас из этого весёлого настроя.

В центре сюжета оказывается академик, который долгие годы искал и наконец нашёл… формулу спасения России.

Тут, оторвав взор от любимой широкой страны и устремившись душой в любимую же вертикаль (от барина, который всегда во всём виноват до царя, который всё решит, а если не решит, то тоже будет во всём виноват), – этого академика герой Харичева должен немедленно доставить к Президенту вместе с формулой спасения России… Президент ждёт…

Подождите, дайте дух перевести… Чего ждёт? Формулу. И что тогда? Формула спасёт страну!? Да что же это за страна такая, которая ждёт спасения от формулы!

– Страна Россия, – отвечает майор Пронин. И готовится доставить академика куда следует… То есть на самый верх.

Тут ему пытаются помешать враги (сбоку, впрочем, не понять, с какого) – враги, не желающие спасения России. Сюжет!

Я переспрашиваю: а что, стране только и требуется – найти формулу? Не брезжит ли пародийность в самой постановке такой задачи? Вы вслушайтесь: формула спасения России… Это что: шутка, анекдот, розыгрыш?

Так нет же: реальность.

Разве не упираются в этот сакраментальный вопрос со всех сторон нынешние идеологи, ищущие спасительную идею, которая разом высветлит мозги миллионам сограждан? «Общечеловеческая идея», «Русская идея»… Вот бы слово найти!

А может, это вообще тысячелетняя грёза россиян: зацепиться бы за какое-нибудь слово, чтобы остановить разброд и шатания! Зацепились же пращуры за «самодержавие», подпирали формулу «православием» да «народностью»! Пока не шатнулась история в очередную крайность. И опять нашлась формула: «коммунизм». С детализацией в стадиях: «от каждого по… каждому по…». И не формулами ли спасали советские вожди дело, доводя их до лозунгов? «Электрификация». «Индустриализация», «Коллективизация». Если не «всего мира», то «по всему фронту». И с неизменным «коммунизмом» на все времена.

Но вот коммунизм отменился. И по всему фронту – чесотка переименований. Всё та же мания. Города, переименованные Советской властью, – обратно в досоветские. Неистребимая вера в магию слова, которое переменит реальность. Ступор на спасении через формулу.

Это уже не весёлое пародирование в стиле «командир на лихой машине». Игорь Харичев упирается в проблему, действительно осаживающую нас в реальность. Ищем петушиное слово… волшебную идею… формулу спасения.

Но и это ещё не финал нынешнего нашего самопознания. Дело в том, что враги, похищающие академика с его формулой, – никакие не враги, а… те же самые надёжные наши спецслужбы, только разных подразделений.

Знают ли они друг о друге? Вряд ли. Но хоть кто-нибудь в их руководстве знает об этой дублированной технике похищений? А бог его знает. Может, и президент не знает, а те и эти особые отделы докладывают ему. Прибалтийский след… Лондонский след… А он решает: тянуть ли нефтепровод через Прибалтику или в обход…

Но дело-то даже не в этом. Не в том, какой «след». Дело в том, что с самого верха тайные службы параллельно и одновременно шуруют в России с разных направлений.

И это не разваливает страну?

А может, это как раз и спасает её? Вопрос настолько выпадает из обычной логики, что кажется абсурдным. Но ведь именно спасительные формулы искали правители, стремившиеся удержать страну от распада, в котором участвовали. Колчак верил в свою формулу, Ленин – в свою. Насчёт Ленина у Харичева сказано, что его идеи – полная чепуха. То есть, вряд ли Ильич видел реальность за своими химерами. Я думаю, что именно это он и видел: накренившуюся реальность. А хватался за «пролетариат», за «коммунизм» и прочие бродячие призраки того времени, потому что не за что было больше ухватиться. Чтобы перевернуть Россию туда, куда она уже накренилась.

Но это всё – в ситуации Гражданской войны и вообще военного времени. А в ситуации мирной «передышки»? Партия вроде бы одна, но фракции раздирают её смертельно. Гулаг эти фракции стережёт и дробит, но и фракции караулят друг дружку, и каждая имеет формулу спасения. А в целом создаётся облик страны, которая без конца спасается, громя по очереди приверженцев этих формул и ссылаясь на волю народа, народ же мечтает о единстве, а проваливается в междоусобия.

«Монолитная Россия» неотразимым пугалом маячит у Харичева в сегодняшней экспертизе тысячелетнего чресполосья.

Президент, понимающий, что мы живём в «новом информационно-коммуникационном мире», выслушивает советников и советчиков.

Один поясняет:

– Народ – носитель суверенитета и источник власти. Власть всегда от народа. Поэтому, когда народ ругает власть, он ругает самого себя. Таким образом, не надо бояться народной ругани.

Другой напирает:

– Они сладострастно описывают якобы мерзостную природу русского человека, мечтающего лишь о том, чтобы напакостить соседу, и способного хорошо работать только из-под палки в тисках тоталитарного режима. Это возмутительно!

Участники этого диспута думают об одном и том же: найти спасение от распада страны, то есть научиться терпеть народную ругань, не доводя дело до тисков и до палки, но на всякий случай укреплять и стены, чтобы они, гнилые, не разваливались, когда ткнёшь.

В эпоху рынка и гласности стена называется: банкет.

Игорь Харичев посвящает этой теме самую большую свою повесть, а поскольку тени и дары данайцев продолжают маячить в его экспертизах, то подзаголовок к «Банкету» звучит так: «Пособие для начинающего патриция». То есть для нынешнего прохиндея, который хочет в этот патрицианский заповедник любой ценой проникнуть.

Для этого надо знать правила проникновения или, лучше сказать, условия пребывания участников банкета – как постоянно пребывающих, так и на время прибывающих.