Руфус Кривозаветный и хобот кентавра - Северный Мангуст

Северный Мангуст

Руфус Кривозаветный и хобот кентавра

Глава 1 Тёща некроманта и таинственный незнакомец

В столице королевства Эренхолд, на одной из живописных улочек Старого Города, находилось заведение, о котором с уважением и легким поклоном отзывались даже самые матерые искатели приключений. Паб "Щит Паладина" был известен не только своим элем, который, как говорили, мог осветить мрачные закоулки даже самой угрюмой души, но и своим хозяином — Руфусом Кривозаветным. Экс-паладин, гроза нечисти и мучитель драконов, превратил своё заведение в место, где сходились не только пути, но и судьбы.

В этот вечер в пабе собрался разношёрстный контингент: несколько молодых наёмников, пара учеников из магической академии, местный бродячий менестрель, который застрял на полпути между песней о подвигах и кружкой эля. В углу, как всегда, сидел старый эльф с вечной подозрительной усмешкой, будто знал больше, чем говорил, но предпочитал молчать.

Руфус, здоровенный мужчина с густой седой бородой и глазами, которые видели слишком многое, стоял за стойкой, неторопливо натирая кружку. Он был в своей привычной одежде — потертые кожаные штаны, простая рубашка и кожаный фартук, который носил больше для вида, чем для дела. На поясе у него, как всегда, висела старая, потрепанная сумка, которая когда-то могла быть частью военной амуниции, а теперь хранила только его старые шутки и добрую порцию сарказма.

— Ну что ж, господа, — начал он, по привычке оглядывая публику. — Видел я много лиц и лицемеров за свою жизнь, но скажу вам честно: у меня лучшие посетители. В основном потому, что вы платите вовремя и не спорите с ценами. И если кто-то думает, что сегодня уснёт трезвым, то у меня для него плохие новости. Пора мне вам рассказать одну историю, чтобы время прошло не зря.

Он облокотился на стойку, как будто приготовился выложить нечто невероятное, и начал говорить, понизив голос:

— Когда я был моложе, а это, смею вас заверить, было примерно тогда, когда ваш дедушка впервые попытался сбежать от бабушки, я был паладином. А паладин, как вам известно, — это тот, кто при свете дня борется с тем, к чему ночью и близко не подойдёт. В те времена у нас была маленькая компания героев. Мы называли себя "Непобедимые"… до первого поражения, конечно. Тогда-то мы и поняли, что лучше сменить название на "Перебор". Слишком уж амбициозно звучало "Непобедимые", знаете ли.

Однажды мы, как водится, решили взять на себя задачку попроще — освободить маленькую деревушку от местного лорда-тирана. Задание не сложное: зайти, накостылять, освободить людей, взять причитающееся и покинуть территорию. Легко, правда? Вот только лорд оказался не просто тираном, а некромантом. Да, друзья мои, это такая профессия, в которой всегда есть риск получить по голове от собственного дедушки… причём неоднократно.

И вот, стоим мы у ворот его замка, а он, хитрец, заранее подготовился: привёл к жизни всех, кого можно, включая свою тёщу, и отправил на нас. Сказать, что мы были удивлены, — ничего не сказать. Я, конечно, поначалу пытался вежливо попросить их лечь обратно, но, видимо, они были настолько рады возможности повидаться с живыми, что и слушать не хотели.

Началась битва. Наш маг, старик Гальвиус, пытался читать заклинания, но у него вечно путались слова. Вместо "огненного шара" он случайно вызвал… не поверите… резиновую уточку! Причём размером с дом. Ну, тут даже зомби смеялись. Вы когда-нибудь видели, как зомби смеются? Это не зрелище для слабонервных.

В общем, понимая, что магии тут не справиться, я достал свой верный меч и ринулся в бой. Но знаете, я, видимо, слишком увлекся, потому что не заметил, как оказался лицом к лицу с его тёщей. Она оказалась дамой не из робкого десятка, и вместо того, чтобы кинуться на меня с клинками или когтями, она начала мне рассказывать, как её дочери было плохо в браке. Слышали бы вы это — настоящая пытка. К концу её речи я уже был готов сам лечь в могилу, лишь бы это прекратилось.

В итоге, конечно, мы справились, но это было непросто. Лорд-некромант, бедняга, сам сдался, когда понял, что его единственный шанс на спасение — убежать подальше от своей ожившей родни. Мы его, конечно, отпустили, но он поклялся больше не заниматься некромантией, а вместо этого открыл в городе кондитерскую. И вот, каждый раз, когда я теперь вижу зомби с пирожным в руках, я понимаю, что жизнь полна сюрпризов. В особенности, если не уметь вовремя молчать.

Руфус закончил свою историю под дружный смех и одобрительные кивки публики. Кружки звенели, разливалось пиво, и паб «Щит Паладина» жил своей обычной вечерней жизнью. Однако, как это часто бывает, спокойствие было нарушено.

В двери, скрипнув старинными петлями, вошёл загадочный незнакомец. Он был одет в длинный, чёрный плащ с капюшоном, который скрывал его лицо, и никто в пабе не мог понять, кто перед ними — мужчина, женщина, или, быть может, что-то менее привычное. Голоса за столиками стихли, а Руфус, прищурив глаза, обратил на гостя своё внимание.

Незнакомец неторопливо подошёл к стойке и, достав из складок плаща несколько золотых монет, положил их перед Руфусом. Бывший паладин, проведя немало лет на полях сражений и в битвах с самой разной нечистью, знал, что золотые монеты — это всегда начало чего-то интересного, но нередко и опасного.

— Рассказа хочешь? — спросил Руфус, переворачивая одну из монет в пальцах. — Обычно те, кто кидает золото вот так, желают услышать нечто особенное.

Незнакомец кивнул, и из-под капюшона раздался тихий, но странно чарующий голос:

— Мне нужно услышать о твоём самом удивительном приключении, Руфус. О том, что осталось в тени и никогда не попадало в песни и легенды.

Руфус усмехнулся. В своей жизни он видел много странного, но мало что могло удивить его сейчас. Однако, просьба незнакомца, а особенно его голос, заставили старого воина вспомнить одну историю, которая так и не была рассказана до конца.

Он опустил монету в карман, облокотился на стойку и, осмотрев всех присутствующих, начал свой рассказ:

— Ладно, господа, давайте начнём. Скажу сразу, что эта история не из тех, что можно слушать без кружки эля в руке. А если кто-то из вас вдруг начнёт плакать, то пусть не пеняет на меня.

Вокруг стояла тишина. Молодые наёмники подтянулись поближе, магические ученики уставились на Руфуса с немалым интересом, а старый эльф в