Невероятные истории (сборник) - Велор Сильвер

Невероятные истории (сборник)

Украденные жизни

Как же сложно найти настоящие старинные фотографии. Черно-белые снимки, на глянцевой бумаге. От таких фотографий всегда пахнет прошлым.

Высокая статная женщина в длинном черном плаще перешла через улицу и направилась к двухэтажному дому. Под вывеской «Антикварный магазин», как всегда, безлюдно.

Едва потянула за дверную ручку, как над головой зазвенел колокольчик. Внутри было тихо.

Женщина направилась к прилавку. На стенах – старинные картины и чучела животных. В витрине – серебряные украшения и столовые приборы. В углу – высокая статуя обнаженной женщины.

Однако гостью это совершенно не интересовало. Она взглянула на свое отражение в зеркале на бронзовой подставке. Темные волосы убраны в пучок, на лице многочисленные морщины и впалые щеки. Что поделать, возраст.

– Добрый день, – послышался мужской голос, – рад, что вы снова заглянули к нам в магазинчик.

Женщина лишь кивнула в ответ. Мужчина встал за прилавок и потянулся за толстой книгой.

– Признаться, на этот раз очень сложно было найти. Весь город перерыли, и ничего. А тут в один день удалось сыскать сразу две. И знаете где? В глухомани, в деревушке под Ревдой.

Он положил книгу на прилавок и раскрыл ровно посередине. Женщина придвинулась ближе, еле сдерживая себя, чтобы не вцепиться в снимки.

– Вот, как вы и заказывали, черно-белые.

Продавец открепил оба снимка и протянул заказчице. Трясущимися руками она схватила фотографии и жадным взглядом стала изучать незнакомые лица четырех девочек.

Две постарше, лет двенадцати, стояли позади, а впереди на стульях сидели девочки помоложе. На вид лет семи-восьми.

– Кто они? Вам известно?

– Да, мой агент навел справки. На фотографии две подруги, вот они, позади стоят. На стульях – их младшие сестренки. Все четверо живут здесь, в Екатеринбурге.

– Сколько лет снимку?

– Эта фотография сделана в 1985 году.

Женщина отложила снимок и взглянула на второй. На нем были изображены двое мужчин тридцати лет и немолодая женщина, наверное, их мать.

– Этот снимок мне не подходит. Люди здесь слишком взрослые. Я возьму первый. Сколько с меня?

– Как и договаривались, тридцать тысяч.

Без лишних слов женщина открыла сумочку и достала кошелек. Несколько купюр положила на стол и добавила еще одну.

– Это задаток, за следующие фотоснимки. Чтобы ускорить процесс поиска.

– Всегда рад служить.

Очень осторожно сложила фотографию в сумочку и поспешила к двери на выход. Нужно было подготовиться к обряду, успеть к концу недели.

Оказавшись на улице, женщина поспешила перейти дорогу и поймать такси. Сейчас она должна успокоиться, перестать волноваться. Самое сложное позади. Главное, не сорвать обряд. С годами память ни к черту. Приходится все записывать.

Машина остановилась перед двухэтажным особняком. Рассчитавшись с водителем, женщина распахнула дверцу и покинула авто.

Особняк из желтого кирпича, с красной черепицей и высокими окнами. У крыльца – кадки с цветами. Этот дом она выстроила сама. По своему собственному проекту.

Кроме нее, здесь жила ее помощница Лида. Каждый месяц она получала жалование за свои труды. На Лиде была уборка дома, приготовление пищи и мелкие заботы. Пожалуй, это был единственный человек, которому она доверяла.

При звуке захлопывающейся двери в холл вышла Лида. Как всегда приняла из рук хозяйки плащ и сумочку.

– Фая, вы, как всегда, вовремя. Обед почти готов.

– Позже, я сейчас должна кое-что успеть сделать. Принеси мне в кабинет чаю с лимоном. Сумочку возьму с собой.

Лида подчинилась и вернула ридикюль. Фая направилась вперед по коридору и исчезла за первой дверью.

Просторный кабинет с многочисленными полками, забитыми книгами. У окна – массивный стол, покрытый зеленым сукном.

Женщина опустилась в кожаное кресло и распахнула сумочку. Черно-белая фотография снова занимала все ее внимание.

На обратной стороне снимка она заметила надпись: «Мариночке Сытниковой, от подруги Юлии».

Значит, есть зацепка, хоть и небольшая. Придется поднапрячься, чтобы найти этих девиц и удостовериться в том, что подружки до сих пор живы.

Они должны быть живы, иначе все напрасно. Хотя антиквар уверял, что изображенные девчонки проживают здесь в городе, она все равно должна в этом удостовериться.

Фая подняла трубку и набрала номер своего агента.

– Алло, Михаил. Мне нужна кое-какая информация о некой Марине Сытниковой, примерно 1974 года рождения. Место рождения Ревда или ближние деревушки. У нее сестра младшая и лучшая подруга по имени Юлия. Найди мне все, что сможешь, к вечеру. Буду ждать.

Положив трубку, женщина задумчиво посмотрела на одну из девочек. На ту, что стояла справа и смотрела на улыбающуюся подругу. Интересно, кто из них Юлия?

Наконец Фая почувствовала усталость. Отложив фотографию, откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза.

Сколько таких Юль, Марин, Жень и Саш встречалось на таких вот черно-белых снимках. Сколько юных милых детских лиц ей пришлось видеть, сколько судеб попадалось в ее жестокие руки.

Фая открыла глаза и посмотрела на свои пальцы. Бледная морщинистая кожа и темные пятна выдавали возраст.

Возраст. А что это такое? Время? Отсчитанные годы с момента рождения? Или сколько осталось до конца?

Одно она знала точно. Смерть ее не настигнет. Ведь смерть, это всего лишь тень, которую либо надо призвать, и тогда она сожрет, либо надо обходить пятой дорогой, что Фая и делает уже не первый десяток лет.

К вечеру позвонил телефон. Это был Михаил, который поспешил сообщить все, что смог раскопать.

По его словам, некая Марина Сытникова давно вышла замуж и сменила фамилию. Теперь ее звали Марина Бондарь. Проживала на Уралмаше, вместе с мужем и сыном. Девушка по имени Юля проживала там же, на Фестивальной. Ее фамилия Савельева. Сестра Марины, Ковалева Соня проживала на Ботанике, с матерью и двумя дочерьми. Ну а последняя девочка, Елена, уехала в Ивдель, живет одна. Все были живы и здоровы. На новогодние праздники собирались все вместе у Марины на квартире. Дружба длилась много лет, чем и дорожили.

– Спасибо, Михаил, очень помог.

Фая положила трубку и поднялась с кресла. Этой ночью она проведет обряд, а завтра поедет на кладбище.

В дверь постучала Лида.

– Входи.

До полуночи оставалось немного времени. Лида поставила на стол семисвечник и зажгла свечи. Затем откинула ковер и начертила на полу мелом круг.

– Спасибо, милая, дальше я сама.

Когда служанка ушла, Фая взяла фотографию, саквояж с магическими атрибутами и села в центре круга.

Перед началом распустила длинные волосы и срезала локон. Перед собой зажгла толстую черную свечу и, склонившись над пламенем, тихо зашептала заклинание.

Капля собственной крови, щепотка золы и расплавленный воск. Черно-белый снимок положила прямо перед собой. Осталось самое главное.

Женщина взяла карандаш и ткнула им прямо в лицо девочке, что стояла справа. Медленно и четко повела линию до лица второй, что стояла слева. Остановившись промеж глаз, медленно повела карандаш вниз, к лицу ее младшей сестренки. Оттуда довела линию до последней девочки и остановилась у виска. Когда убрала карандаш, посмотрела на снимок.

Глаза всех четверых были зачеркнуты, а значит, жизни этих девочек принадлежали теперь ей.

Следующим утром погода была пасмурной. Небо заволокло черными тучами. Казалось, вот-вот пойдет дождь.

На Широкореченском кладбище собралось немало народа. Хоронили какого-то важного чиновника. Мужчина умер от банальной пневмонии.

Более сотни человек застыли перед открытым гробом. Каждый с горящей свечой в руках молча прощался с покойным.

Фая, вся в черном, с вуалью на лице медленно приблизилась к гробу. Очень осторожно одной рукой положила на грудь цветы, а второй вложила черно-белую фотографию.

Люди были так увлечены своим горем, что ничего не заметили.

Сделав свое дело, Фая вышла на дорожку и покинула кладбище. С этого момента заклятие начнет действовать. Никто и ничто не сможет изменить его ход.

Она отдала много сил этому ритуалу и должна была отдохнуть. В своем особняке разделась догола и приняла ванну. Чуть позже направилась в спальню и легла в постель.

Проснулась на следующий день и сразу ощутила заметный прилив сил и хорошее настроение.

Значит, отсчет начался. Заклятие подействовало. Фая откинула одеяло и направилась к зеркалу, что стояло у стены.

Морщины на лице заметно разгладились, кожа стала нежной и упругой. Темные пятна на руках и шее исчезли. Она снова становилась молодой. Лет двадцать скинула.

Улыбнувшись своему отражению, Фая потянулась за расческой. Прядь за прядью расчесала волосы и собрала в строгий пучок. Немного макияжа, чтобы подчеркнуть красоту. Любимое платье и туфли-лодочки.

Когда спустилась вниз, то окликнула Лиду: