Пикалка - Леонид Каганов

Леонид Каганов

Пикалка

Свет уходил.

Люди шли по бульвару, спешили, гуляли, катались на самокатах.

А вот давать интервью никто не хотел.

Верба подходила ко всем подряд.

А они шарахались от ее микрофона, словно от рекламного листка.

У Марка горестно обвисли усы и на лбу обозначились морщины.

Конечно, мое дело — всего лишь возить съемочную группу, но…

Раз уж мы одна бригада, то дело общее.

А я уже понимал, что мы больше ничего не запишем.

И что тогда скажет Капельдинер?

Нариман снял с плеча камеру и посмотрел на часы.

Еще минут десять, и свет уйдет, ясно же.

Этот прохожий мне сразу не понравился — низенький, небритый мужичонка в яркой красной рубашке и со злым лицом. И явно пьяный: пер вперед, словно ничего не видя, неловко размахивая руками. На пальце правой блестел здоровенный перстень с белым камнем, наверняка стекляшка. Верба решительно шагнула к нему:

— Что вы думаете о Пикалке?

— Чо ты сказала? — переспросил тот, резко останавливаясь.

— Пришелец, захватывающий Землю, — пояснила Верба. — Как изменилась ваша жизнь с появлением Пикалки?

— Ты чо несешь? Ты на кого работаешь? — Он шагнул к ней вплотную.

— Первый областной канал. Мы проводим опросы…

Закончить она не успела — мужик со всей силы ударил ее наотмашь по щеке. Верба рухнула на тротуар, ее очки и микрофон процокали по асфальту. Мужик проследил за ними, а потом обернулся к нам:

— Кому еще надо? Ну, подходи!

Нариман, стараясь не делать резких движений, снял с плеча камеру, опустил ее линзой в асфальт и сам уставился туда же.

Толстый редактор Марк сделал маленький шажок назад и прижал к груди свой ноутбук, словно щит.

Я как сидел в распахнутой машине, так и остался сидеть.

— Вам, тварям, зарплату платят за ваши опросы-обсосы. А у меня вчера брата взорвало, — закончил мужик, ни к кому не обращаясь, и зашагал прочь, пошатываясь.

Первым опомнился Нариман — бросился к Вербе и помог ей встать. Ее лицо было всё в крови, но она не плакала — только судорожно хватала ртом воздух.

— Какая феноменальная сволочь! — с чувством выговорил Марк. — С такими людьми никакого инопланетного захватчика не надо! Давайте вызовем полицию!

— Давайте в больницу, — сказал я и завел мотор.

* * *

В кабинет директора канала нас провели мгновенно — видимо, он заранее распорядился. Капельдинер сидел за своим огромным столом, над двумя мониторами возвышалась только блестящая лысина в темных старческих крапках.

Когда мы вошли, он вскочил из-за стола, усадил Вербу на гостевое кресло и осмотрел повязку.

— Ну? — спросил он. — Как ты?

— Нормально, — ответила Верба. — Голова сначала кружилась, а сейчас все норм.

— Что врачи говорят?

— Он ей перстнем всю щеку рассек, — выпалил Марк. — Швы наложили, сказали, надо будет отдельную пластику делать, но все равно шрам останется.

— Дьявол… — выругался Капельдинер и обеими ладонями нервно поскреб лысину. — Ну и где я возьму другую ведущую?

— Мы… — начал Нариман, но Капельдинер его перебил.

— Вы! — он ткнул в него пальцем. — Вы где были?

— Неожиданно всё случилось, — выдавил Нариман. — У меня записано его лицо крупным планом, если что…

— Если — что? — вскричал Капельдинер. — Вас трое! Он один! Вы его даже не задержали!

— Я был с камерой. Она дорогая, вы бы с меня и вычли. А у меня ипотека. У Марка — семья.

— А я что? — поддержал Марк. — Я немолодой человек, я редактор, а не боксер. Нам нужен охранник!

И он почему-то кивнул на меня.

— Я вообще сидел в машине! — обиделся я. — Монтировка в багажнике. Что я его, машиной собью? Так она в другую сторону была припаркована…

Капельдинер снова выругался и поскреб лысину.

— Ну и что мне в утренний эфир ставить? Мы первый областной канал, из-за этой хрени нас на всех континентах смотрят! — Он кинул быстрый взгляд на Вербу. — Говорить-то можешь? Не больно?

— Говорить могу.

— Тогда вот что… Даём утром прямой эфир. Марк напишет текст, дуйте с утра в Парк, я закажу пропуска у федералов, ставьте транслятор и выйдем оттуда в эфир.

— Господи, опять… — поморщился Марк.

— Там и без нас миллион часов наснято, — напомнил Нариман. — Оно же одинаковое всегда. Можно Вербу на хромакее снять в студии и наложить.

— Мы не блогеры, у нас первый областной канал! — строго напомнил Капельдинер. — Нам нужен эксклюзив.

— А как я в кадре буду с этой повязкой? — подала голос Верба.

— Не будешь в кадре. Будешь читать текст за кадром и указывать рукой. Показывать размер, я не знаю, Марк придумает… Только, Марк, без негатива, не как в тот раз! В конце вывести на позитив! Чтоб мне потом не звонили… — Капельдинер многозначительно кивнул лысиной наверх.

* * *

С тех пор, как мы ездили снимать Пикалку на прошлой неделе, ничего не изменилось. Все так же стояли нестройным периметром автодорожные пластиковые заграждения, похожие на оранжевые саквояжи. Чисто символический барьер — всё остальное охраняют камеры. Всё так же барьером высились поставленные друг на дружку кубики сизых бытовок, наспех привезенные в первые дни какими-то учеными и быстро переделанные под охранный пункт. А вот охранники были другие — один рыжий, другой со стильной бородкой, а ещё в углу в кресле сидел какой-то штатский, но ничего не говорил.

— Что у вас с лицом? — спросил рыжий Вербу первым делом.

— Повязка, — сухо ответила Верба. — Брилась, порезалась.

Рыжий покосился недоверчиво, но ничего не сказал — видно, не понял, шутит она или нет.

— Инструктаж, — объявил он, закончив проверять документы.

— Мы уже третий раз, — напомнил Марк.

— Положено прослушать, — покачал головой рыжий. — Ни при каких обстоятельствах не пересекать ленту ограждения. Не делать резких движений. И ни в коем случае ничего в ту сторону не бросать. Ни жвачку. Ни спичку. Ни крышку от объектива. Пикалка реагирует мгновенно. Сперва уничтожает того, кто атакует, затем того, кто отдал приказ, и так пока не дойдет до того, кто придумал атаковать.

— Как оно понимает, кто придумал атаковать? — неожиданно для себя спросил я.

— Не ко мне вопрос, — отрезал рыжий. — Ученые всего мира понять не могут…

— Вчера один труп был, — хмуро добавил бородатый напарник. — Экоактивист какой-то прорвался, чего-то хотел, но не добежал. А нам тело без башки с поляны убирать.

Рыжий вдруг посмотрел на меня с подозрением:

— А на вас нет заявки!

— Я водитель в нашей бригаде, просто провожаю. Подожду здесь.

— Не надо здесь ждать, — нахмурился рыжий.

— Пусть идет со всеми, — тихо донеслось из угла, где сидел штатский.

— Идите, —