Книга счастья, Новый русский водевиль - Игорь Плотник

Плотник Игорь

Книга счастья, Новый русский водевиль

Игорь Плотник

Книга счастья. Новый русский водевиль

Журнальный вариант

Несколько слов о книге:

Чисто новогодняя история типа "С легким паром" или "Щелкунчика", только с точностью до наоборот, и происходит она посреди железного капитализма, накануне конца света. Два разнузданных обдолбанных субъекта, третий вообще Иван Фридман, авантюрист и кидала, маются от безделья, мечтая приключениями разнообразить тоскливую и сытную жизнь. И получают по полной программе... А ещё тут гиперсексуальная нимфетка Катя, могучий передовик самогоноварения Махно и его личный петух-зверь по имени Жизнь, кое-какие отстойные барышни из бомонда, министр внутренних дел, бандиты, само собой, другие уважаемые люди и Сам Господь Бог... Короче, надо выключать мозги и быстренько все это дело прочитать. Тогда получится кайф, настанет праздник и случится прозрение!

На вечерней поверке.

ПРАПОРЩИК: Иванов!

ИВАНОВ: Я!

ПРАПОРЩИК: Логично. Петров!

ПЕТРОВ: Я!

ПРАПОРЩИК: Логично. Сидоров!

СИДОРОВ: Я!

ПРАПОРЩИК: Логично.

ИВАНОВ: Товарищ прапорщик, а почему все время логично?

ПРАПОРЩИК: Потому. Вот гляди, Иванов. Видишь два дома? У одного крыша зеленая, а у другого, наоборот -- красная. Вот так и мы, люди, живем, живем и умираем.

Если я еврей -- чего я буду стесняться? Я, правда, не еврей.

В. С. Черномырдин

Куда уж еще дальше? И так уж видно, что министр внутренних дел подключается сегодня и к сектору экономическому. Ну а чего здесь больно умного, или там заумного, или захитрого, чтобы не додуматься? Да потому что это идет на грани преступности!

В. С. Черномырдин

Эта книга, написанная в приступе отвращения к жизни, является скоплением противоречий, бессмысленных идей и наглых нравоучений. Приличному человеку и такому умнику, как ты, не следует читать подобной литературы. Поэтому немедленно слезай со своей резиновой подруги, сожги книгу, забей ее пеплом патрон и выстрели в воздух. Гильзу брось в реку.

Молоток!

Теперь натягивай штаны, сделай лицо попроще и ступай, займись чем-нибудь полезным. Например, спасай китов или взорви американское посольство в Бангладеш. Ну пошутил я. По-шу-тил. Шуток не понимаешь? Ладно, купи килограмм гороха и покорми хотя бы воробьев. От гороха, правда, многие воробьи взрываются, но те, которые выживают, становятся орлами.

Оревуар!

Шайтан!!!

Ты еще здесь?! Ты до сих пор так и стоишь со спущенными до колена штанишками? Тебе понравилось про воробьев? Да, чувак, в голове у тебя засор. Я определенно переоценил твои интеллектуальные возможности. Судя по всему, самое полезное, что ты можешь сделать в своей жизни -- пойти и немедленно сдаться в ближайшую кунсткамеру. Что? и даже после этого? и вопреки моим великодушным предостережениям? ты решительно собираешься читать дальше?! Может быть, у тебя две жизни? Может, ты вообще Горец?..

В любом случае тебе следует знать, что:

1) Жизнь скоротечна, с каждой минутой ты стареешь.

2) С ЭТОЙ МИНУТЫ ТЫ СТАНОВИШЬСЯ СКУРАТОВЫМ.

3) Мир делится на мужчин и женщин. Все люди -- братья. Все бабы -дуры.

4) Слабая половина человечества делится на: роскошных баснословно богатых интеллектуалок, хорошеньких профурсеток и безобразных вальпургий. Богатых и умных красавиц мне лично встречать не доводилось. А если доведется, держу пари, что они будут лесбиянками.

5) Все остальные люди делятся на интеллектуалов, идиотов, милиционеров и китайцев. Интеллектуалов меньше, чем идиотов, милиционеров и китайцев вместе взятых. Скорее всего, ты не интеллектуал.

6) Распространение книги среди женщин, милиционеров, китайцев и литературных критиков запрещается.

7) Всякое сходство с реальными людьми в этой книге является случайным.

8) Скупаю человеческие души каждый третий четверг у входа в Государственную Думу за 399, 99 USD наличными (семьям и героям труда большие скидки).

9) НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ЧИТАЙ ЭПИЛОГ!

И последнее:

Скуратов!

Если ты купил эту книгу, Царствие Небесное твое, ибо деньги мной получены, я сделался богат и навсегда покинул этот зверинец.

Если ты ее украл, тебе простится, ибо я сам крал книги.

Следуй за мной, и мы вместе узнаем:

Кто с кем переспит и почему;

Как наладить нескучные отношения с замужними дамами;

Чем пахнут деньги;

При чем тут китайцы;

В чем смысл жизни;

Есть ли жизнь на Марсе;

Есть ли Бог.

Итак...

А начиналось все, будьте любезны.

Сначала я хотел пить, а Максимовский хотел мороженого. И некакого-нибудь простого мороженого, а ванильного с брусничным сиропом, кусочками ананаса и мускатным орехом. Невыносимая жара сводила с ума. В июньском воздухе реяли хлопья тополиной ваты, пахло соляркой, асфальтом, расплавленной резиной, и черт знает чем еще в такое время года пахнет Москва.

Обливаясь потом, мы стояли в пробке на Тверской, горько сокрушались по поводу неисправного климатизатора и мечтали заползти в тень.

Наконец, собрав последние остатки мужества, кляня злую судьбу и собственный энтузиазм, задыхаясь от пыли и копоти, мы прорвались к Белорусскому вокзалу, где по замыслу общей знакомой Тамарочки нам предстояло спасать ее честь и чемоданы.

Тамарочка, большая проказница, любительница разноцветных горячительных напитков, крепких выражений, всяких разных нетрадиционных обстоятельств и разгневанных мужчин, надубасилась в поезде до беспамятства дешевого армянского коньяка, посрывала с себя все одежды и на участке пути Смоленск -- Ярцево, находясь в плену великой любви, набросилась на бригадира подвижного состава.

Железнодорожный сердцеед -- мужчина, судя по замашкам, бывалый и без предрассудков, исполненный ответственности, влекомый томлением и страстью, позвал девушку за себя замуж. И она поначалу была очень даже не против, но ближе к Москве спохватилась, передумала и стремительно бежала из-под венца, бросив в купе все свои пожитки.

"Мальчики, выручайте!" -- умоляла перепачканная тушью Тамара.

"Как же ты так?" -- недоумевали мы.

"А вот так, -- стонала Тамарочка. -- Влюбилася! Сил нет никаких!"

"Сиди дома. Разберемся".

"Только по лицу не бейте. Я ему потом письмо напишу".

Сказано -- сделано.

"Послушайте, милейшие, -- спрашивали мы у народа. -- Который посреди вас будет бригадир?"

"Вон тот импозантный мужчина с ведром, тудыт его в карусель, -- отвечал нам народ еле вразумительно, -- прислонившийся к бочке с растворителем. Если нам не изменяет память, конечно".

Целый час, как два трудоголика, мы старались в депо, терпеливо и добросовестно, окуная импозантного бригадира в бочку с растворителем, пока этот упрямый сукин сын, наконец, не сжалился над нами и не вернул имущество.

-- Это не мои чемоданы-ы-ы, -- капризничала любвеобильная Тамара. И потом, у меня было только два, а вы притащили целых три-и-и.

-- Вот те на! Зачем же он нам чужие чемоданы дал?

-- Не наю-ю.

-- Секундочку. У твоего ненаглядного были под носом усы? Такие интересные усы в разные стороны с начесом?

-- Не было у него никаких усов с начесом.

-- Погоди, не реви. Значит, он не маленький, не толстый и не лысый?

-- Не-е-е-е-е-е-е-ет!

-- Ну, на нет и суда нет. Мы как бы того, торопимся. До свидания. Звони.

Потом мы поругались с продавщицей мороженого, выпили по бутылочке теплого пивка, разбили видеокамеру косоглазому путешественнику, замудохались, плюнули на все, прикупили бухла, цитрусовых пряников и с опозданием на три часа сорок пять минут с букетиком контрабандных эдельвейсов прибыли на именины к Фридману, пятые или шестые в этом году.

Совершенно неприлично являться в гости раньше остальных, но приходить последним -- это уже где-то за гранью добра и зла.

Ибо:

а) ранних визитеров не любят домохозяйки;

б) поздних -- все эти пьяные сволочи, которые явились вовремя.

И тем и другим ты отравляешь жизнь своим несвоевременным появлением. А ведь люди пришли на банкет. Людям хочется праздника. Людям хочется заливных языков, овощных салатов и половецких плясок. И все уже перезнакомились, и все уже наладили контакт, и все родные братья и родные сестры, и все уже готовы к приему вторых блюд. А тут являешься ты. Здравствуйте. Там нет свободного стульчика? Это ваша тарелка? Ты кто такой, в конце концов?! Всемирно известный генерал-губернатор? Народный артист? Лауреат Государственной премии? Нет. Ты никто. Отставной козы барабанщик. Значит, твое место где? Правильно: на краю стола и есть можешь прямо из салатницы ртом.

Вот такие размышления привели нас с Максимовским не за общий стол, а на кухню.

А там?

В отблесках закатного пламени, окруженная густыми клубами табачного дыма, погруженная в себя, отбрасывая свет и поглощая тень, упершись ногами в пол, а также опершись задницей о подоконник, устроила перекур

Кто?

Кто, кто. Дед Пихто!