Пульсация. Книга 1. Марк (СИ) - Владон Евгения

Пульсация. Книга 1. Часть 1

Евгения Владон

Вместо пролога. День Х или цена поднебесной

В твоей комнате,

Где время застыло

Или движется по твоему желанию…

Позволишь ли ты придти утру вскоре?

Или оставишь меня лежать здесь?

В твоей любимой темноте

Твоей любимой полутьме

Твоём любимом осознании

Твоим любимым рабом…

В твоей комнате,

Где души исчезают

Только ты существуешь здесь…

Проведёшь ли ты меня к своему креслу,

Или оставишь лежать здесь?

Твоей любимой чистотой,

Твоим любимый призом,

Твоей любимой улыбкой,

Твоим любимый рабом…

Я держусь за твои слова

Живу твоим дыханием

Чувствую твоей кожей

Всегда ли я буду здесь?

В твоей комнате,

Твои горящие глаза

Заставляют страсть восставать

Ты позволишь огню угаснуть скоро,

Или я всегда буду Здесь?

Твоей любимой страстью,

Твоей любимой игрой,

Твоим любимым зеркалом,

Твоим любимым рабом…

перевод песни группы Depeche Mode – In Your Room

Недалёкое будущее, центр Долус-сити, Эспенриг

– Неужели наша малышка Элли боится?

– С чего вы взяли? – Эльвира отрывисто хмыкнула. Правда, получилось недостаточно естественно, поскольку пришлось намеренно повысить и голос, и звук смешка, дабы её могли расслышать за ближайшей перегородкой мастерской, которая притягивала и взгляд девушки, и всю её искушённую сущность будто любопытную муху к клейкой ленте.

Сердце наяривало сумасшедшей чечёткой с такой бешенной скоростью и силой, что от его мощных ударов в буквальном смысле раскачивало изнутри. А эти периодические приливы то удушающего жара, то обжигающего холода… Сложно держаться в столь плачевном состоянии надменной королевой бала, причём без самого бала, так ещё и на чужой территории.

– Выглядишь, как не в своей тарелке. Мне казалось, за столько лет ты должна была уже много к чему привыкнуть.

– Просто… не ожидала, что вы меня вызовете. Я даже не помню, в каком году мы вообще это обсуждали.

– Но сам уговор ты не забыла, судя по всему? Так с чего это МНЕ было о нём забывать?

Вопрос определённо был риторическим, поэтому Элл и стушевалась, в конечном счёте решив не отвечать. Да и собственное состояние не позволяло сконцентрироваться чересчур рассеянным вниманием, как на происходящем, так и на своей реакции на происходящее. Мысли постоянно путались, эмоции атаковали паническими приступами каждую божью секунду с такой же мощью и глубиной проникновения, как и за несколько минут до этого. По сути, так же, как и при любом другом пересечении в пространстве и времени с Элизабет Кэрролл. И, как это обычно бывало, обострившиеся чувства начинали играть с воображением девушки в весьма злобные шутки.

Она не могла разглядеть за полупрозрачной перегородкой фотомастерской лица Лиз, но зато ощутила всеми сенсорами своей чувствительной кожи, как так усмехнулась. Или ей показалось, что ощутила? Тогда каким образом Кэрролл удалось определить, как при этом выглядела сама Эльвира?

Святая святых – главная фотостудия рекламной фирмы «Вёрджл-Флеш», как и большинство находящихся в административном здании рабочих павильонов, по выходным и праздникам всегда считалась официально закрытой. Само собой, это не значило ровным счётом ничего. Для таких грандиозных компаний-монстров, понятие нормированный рабочий график имело весьма пространное значение. Другое дело, что попасть сюда в столь позднее время мог далеко не всякий сотрудник фирмы, если ты, конечно, не дежурный охранник, уборщик или же член совета директоров «Вёрждил-Флеш». Но в том-то и дело, Эльвира Бергман не являлась для этого места ни первым, ни вторым и, уж конечно, далеко не третьим.

В принципе, она себя сейчас таковой и ощущала – безликой тенью, которой разрешили проскользнуть сюда лишь с царского позволения единоличной хозяйки сих владений. Никем и ничем. Задолжавшей за столько лет безвольной куклой, которая пытается хорохориться и выглядеть совсем не так, как себя чувствует на самом деле, и кем всегда и была всё это время. И знакомый интерьер окружающих стен ей нисколько не помогал, не облегчая общего состояния ни на йоту.

Огромный павильон фотостудии, расчлененный на отдельные секции рабочих зон передвижными стенами-перегородками или лабиринтами-переходами из одной «кабинки» в другую. В одной из таких огороженных от всего этажа «комнаток» девушка сейчас и стояла. А ещё точнее, в небольшой гримёрке – возле огромного зеркала с яркой подсветкой и хромированной столешницей, буквально заставленной по всей поверхности всевозможной косметикой: от ядовитых красок театрального грима до ядрёных лосьонов, способных снять с лица практически вместе с кожей самый едкий макияж.

Лиз неспешно передвигалась за полупрозрачным блоком из чёрного оргстекла, где-то в пяти ярдах от Эльвиры. Неторопливые, будто скользящие в огромном «аквариуме» движения расплывчатой фигуры в чёрном. И всего три светлых пятна угадывающихся кистей рук и светловолосой головы. Колдовской ритуал со священной фотоаппаратурой, который не суждено увидеть ни одному смертному, как и попасть на закрытую территорию истинной королевы «бала».

Кэрролл никогда не пускала в свои мастерские чужих. Банально говоря, вообще никого впускала. Может быть за очень редкими исключениями, о которых Элл ничего не было известно. По крайней мере, девушка не помнила, чтобы Лиз (всегда окружённая столь внушительной свитой из личных обожателей) уделяла кому-то чрезмерно завышенное внимание или же намеренно возвышала кого-то одного над остальными. Если таковые счастливчики и имелись, то они неплохо маскировались во всеобщей толпе любимчиков своей единственной и почти недосягаемой богини.

Поэтому, увы и нет. Эльвиру никак не могли выделить, ни при каких обстоятельствах и в особенности сейчас. Поэтому-то её так и шторило, пригвоздив к месту истинным осмыслением происходящего, из-за которого она здесь и очутилась. Да! Именно, здесь. В одном из священных капищ королевы Елизаветы (разве что не девственницы). Хотя и не важно где. У данного неофициального королевства на деле не имелось никаких границ, как и ограниченных полномочий для его истинной правительницы, являвшейся миру только в моменты своей спонтанной прихоти.

И сегодняшний день – тому яркое подтверждение.

Лиз позвонила в ПЯТЬ часов утра (!) и как ни в чём ни бывало напомнила об условиях их устной сделки пятилетней давности. Разговор длился не более минуты, несмотря на то, что Элл в те секунды успела пережить как минимум четверть своей прошлой жизни, пронёсшейся перед глазами чёрно-белыми кадрами немого кино.

В общем, выпала она тогда из реальности чуть ли не вместе с сознанием, ослепнув и оглохнув практически до окончания телефонного разговора. Удивительно, что хоть что-то сумела тогда расслышать и даже ни разу не переспросить для уточнения, о чём же ей тогда поведали. Это уже потом она примется ломать голову и выдёргивать из гудящей памяти обрывки знакомых слов и предложений (всё ещё звучавших «эхом» знакомого голоса в глубинах шокированного рассудка) и складывая из них более-менее цельный пазл осмысленного контекста. Она должна была подъехать к административному зданию «Вёрджл-Флеш» в самое ближайшее время. И не важно, что её особняк находился в трёх милях от юго-восточной границы мегаполиса в частном пригороде закрытого типа, от которого до цента Долус-сити за несколько минут ну никак не доберёшься, даже при самом большом желании и при наличии сверхскоростного вертолёта. Подобные приказы обсуждению не подлежали, требуя лишь сиюминутного исполнения, без оправдательных задержек и неприемлемых возражений.