Живодерня - Сергей Арно

Сергей Арно

Живодерня

Чудь изображается как дикий народ ("белоглазые племена"), живший грабежом, иногда как великаны (на местах битв с чудью находят огромные кости) и людоеды. В одной из былин "белоглазая чудь" осаждает Иерусалим при царе Соломоне. Скрываясь от преследования (христианизации), чудь живет в ямах в лесу (исчезает в ямах), прячет там свои сокровища (клады), которые невозможно добыть, т.к. они "закляты" чудью. Земляные бугры и курганы называются "чудскими могилами".

“Чудь или чудики вырыли подкопы, ушли туда со всем добром, подрубили стойки и погибли.”

“Чудь белоглазая! Чудь в землю ушла. Чудь живьем закопалась, чудь под землей пропала.”

ЧАСТЬ I

ПРЕДИСЛОВИЕ

Кругом была кровь. Кровь была не только на полу, но и на стенах и даже на потолке, словно какой-то псих или шутник кропил ею для смеха и произведения пущего театрального эффекта. И эффект ему удался. Но не это казалось самым омерзительным и жутким в комнате. Везде: на старой оттоманке, на подоконнике, в шкафу, где валялось ветхое ненужное белье, и просто на полу – в лужах крови как попало были разбросаны внутренние органы.

Капитан Свинцов – следователь из двенадцатого отделения милиции – с профессиональным любопытством оглядывался по сторонам. В комнате лежали только внутренние части организма – тело, или скорее всего тела, отсутствовали.

– Да-а… – Его спутник, недавно назначенный в помощники Григорий Алиев, разглядывал большой узел переплетенных кишок, свисавших из шкафа на пол. – Ну, такого я еще не видел, – бормотал он, водя по сторонам восторженными глазами. – Живодерня!.. Прямо живодерня какая-то…

– Старая история, – пробормотал в глубокой задумчивости Свинцов.

– Что вы сказали? – отведя взгляд от созерцания кишок, рассеянно взглянул в его сторону Гриша.

Капитан, не ответив, прошел в глубь комнаты, где на диване в загустевшей подсохшей луже крови лежал еще какой-то орган. Осмотрел его пристально. Пуговица на полу привлекла его внимание – капитан оглянулся и, подняв ее, быстро и незаметно спрятал в карман.

– Пожалуй, такого зверства я еще не встречал. – Гриша торопился везде поспеть вперед своего шефа. – Это ж разделочный цех какой-то. Куда они, интересно, тело спрятали? Пылища здесь кругом, а следов, похоже, никаких.

– Ух ты! – В комнату вошла группа из криминальной лаборатории и засверкала вспышками аппаратов.

– Ладно, пойдем. Нам здесь больше делать нечего. Похоже, ничего… – уходя, сказал Свинцов руководителю группы.

– Мы найдем, – заверил тот.

– Вряд ли, – устало и удовлетворенно проговорил Свинцов, спускаясь по лестнице.

Во дворе нежилого, готовящегося к капитальному ремонту дома, где в одной из комнат были обнаружены останки, Свинцов, перешагивая через кучи мусора, пошел к подворотне, Григорий последовал за ним. Миновав дежурившего во дворе сержанта, вышли на улицу.

У подворотни стояли автомобиль оперативной службы и машина "скорой помощи". Григорий подошел к двоим скучающим санитарам.

– Видать, ваш клиент, – сказал он, кивнув в сторону дома. – На такую расчлененку только сумасшедший маньяк способен.

– Да, гоняемся за ним уже полгода, с ног сбились. Кто знает, что у него на уме?.. – устало проговорил один из них, протягивая пачку сигарет Григорию для угощения. – Маньяк – он и есть маньяк.

Свинцов, уже севший в машину, просигналил. Григорий взял сигарету и прощально махнул санитарам рукой.

– Что-нибудь заметил? – спросил Свинцов, заводя двигатель, и бросил взгляд на помощника.

– Да чего в таком месиве заметишь? Видно, из потерпевшего там фарш прокручивали.

Свинцов взглянул на него внимательно:

– Помнишь Джека Потрошителя?! Тут похлеще потрошитель, – и улыбнулся.

– А по-моему, на ритуальное убийство похоже, слишком уж театрально, – сказал Григорий задумчиво, – или Парикмахер сработал. Это уже из оперы безумия. Вон ребята из психушки сколько за ним гоняются. Все поймать не могут гада.

Глава 1

ИСЧЕЗНУВШАЯ НОЧЬ

Он не сразу понял, что это музыка, возвращаясь из вяжущей мути сна долго и трудно. Забытье боролось с музыкой из реального мира…

– Я знаю пять имен девочек: Таня – раз, Лиза – два, Катя – три… – При каждом слове раздавался стук. Музыка ушла, ему был противен этот назойливый детский голос и стук… а голос начинал все сначала: – Я знаю пять имен мальчиков: Сережа – раз, Дима – два, Илья…

Услышав свое имя, он открыл глаза, с трудом приподнял голову. Он лежал на диване в незнакомой комнате, в чужом халате. В комнате был полумрак. В центре письменного стола горела лампа. Девочка в цветастом платье с рыжими, завязанными "фонтанчиком" волосами стукала резиновым мячиком в пол. Девочку, казалось, он где-то уже видел. Но где? Да и вообще, как попал сюда? На его имени девочка запнулась, то ли запутавшись, то ли почувствовав движение. Мячик, наполовину черный – наполовину красный, не пойманный, подпрыгивая, покатился к кровати. Девочка догнала его и, взяв под мышку, остановилась, глядя на Илью. Илья тоже молчал, не зная, что говорить.

– Дядя, а почему у тебя такие большие глазки? – вдруг спросила девочка.

– Чьи?

Илья снова лег на подушку головой, ощущая сильное недомогание. Он лежал, глядя в потолок и размышляя, что же ответить любознательной девочке, но не мог ничего сочинить.

– Чтобы лучше видеть тебя, – произнес Илья первое, что пришло на ум, подняв голову от подушки.

Девочки в комнате не было.

– Странно. А все-таки что это за комната? Как я сюда…

Илья старательно потер ладонью лоб, оглядывая просторную комнату с большим зашторенным окном и развесистым, как паутина, огромным книжным стеллажом. Горевшая на столе лампа много света не давала, но для Ильи и этого было достаточно, чтобы уяснить твердо, что в этой комнате он впервые.

Он помнил, что выехал из Новгорода, собираясь остановиться на ночь в Петербурге у тетушки своего приятеля. Как садился в поезд, он помнил хорошо, но дальше… Может быть, он уже у тетушки или… А может, он еще из Новгорода не выбрался?.. Сделав над собой усилие, он приподнялся, сел. Голова непривычно закружилась, потемнело в глазах. Он осмотрел чужой, чрезвычайно обширный для его тела халат. Руки были в ссадинах.