Малиновый сорбет - Д. Фрейман-Кольцов

Д. Фрейман-Кольцов

Малиновый сорбет

Я зашла в ЦУМ в половине третьего. На улице стояла жуткая жара, градусов, наверное, тридцать. Ни единого облака, загородившего бы собою палящее Солнце, ни легкого ветерка, охладившего бы разогретый воздух. Ни-че-го. Оно и понятно, было седьмое июля, иной погоды ожидать не стоило, поэтому я надела легкие хлопковые брюки и блузу, не забыв прихватить шляпку. Но даже такой простой наряд не спас от потения и головной боли. В ЦУМ я зашла преимущественно потому, что банально оказалась неподалеку. Ресторан на четвертом этаже послужил превосходным укрытием от летнего зноя. Я не надеялась, что смогу найти в нем свободного места, но милый официант резво проводил меня до симпатичного столика, грациозно вручив меню. От такой жары ничего не хотелось есть, однако я заказала свой любимый малиновый сорбет и бокал итальянского Требьяно. На удивление, заказ принесли достаточно быстро. Ох, какое же это удовольствие – ощущать, как холодный десерт нежно тает на языке, возбуждая вкусовые рецепторы и удерживая желание скорее его проглотить. А после глотания – чувствовать холодок, проходящий по пищеводу. Так можно было провести весь день: есть сорбет и запивать его вином. Изредка поглядывая в окно, я примечала разных людей, гулявших по Театральной площади, заходивших в ЦУМ и выходивших из него с фирменными апельсиново-черными пакетами, в которых покоились только что купленные брендовые шмотки, украшения и парфюм. Особенность русских людей – выставлять свое богатство напоказ, чтобы прохожие слепли от роскоши. Чего уж таить: я тоже любила так себя вести, и до сих пор обожаю шоппинг в люксовых магазинах, таких как ЦУМ. Но больше всего в этом магазине мне нравятся не бутики, а чудесный малиновый сорбет, что подают в ресторане на четвертом этаже. Истинное блаженство.

Насмотревшись на площадь и прохожих, похожих на муравьев, я потянулась ложкой за сорбетом и обнаружила, что он закончился. Вот, что значит, когда десерт действительно шикарный – не замечаешь, как съедаешь. Подняв взгляд и выискивая официанта, чтобы повторить заказ, я увидела за одним из столиков одиноко сидевшую девушку, поедавшую точно такой же сорбет. Она стала мне интересна, и я задержала на ней свой взор. Видимо, я смотрела на нее до неприличия долго, но меня это, почему-то, ничуть не заботило. Мне нравилось смотреть на ее русые волосы, слегка спадавшие с белесых оголенных плеч, на маленький прямой носик с приподнятым основанием, на яркие холмики перегородки, соединявшей нос с верхней губой. То, как она облизывала свои сладкие от сорбета губы, заставляло меня сглатывать от необъяснимого чувства. На вид ей было не большей двадцати пяти. И она была прекрасна. «Боже, Анна, возьми себя в руки! – подумала я и жадно отпила из бокала. – Тебе сорок пять! О чем ты думаешь!». Но желание овладело разумом, и я вновь посмотрела на нее. С еще большим пристрастием, с еще большим интересом. Вылетел из головы официант, забылся сорбет, бокал был пуст. Все мое внимание было сосредоточено на ней. В перерывах между поеданием своего десерта и коктейлем «Лазурь» она залипала в телефоне и листала ленту, скорее всего, Инстаграма. Да, у такой хорошенькой девочки наверняка есть аккаунт в Инстаграме, причем весьма успешный. Миниатюрные пальчики скользили по экрану смартфона с такой легкостью и с таким изяществом, что даже за этим процессом я наблюдала, словно загипнотизированная. Когда я подняла взгляд на ее опущенные веки, она неожиданно посмотрела в мою сторону. Мне пришлось резко отвернуться, чтобы не попасться. «На меня? – с трепетом подумала я. – Может, решила попросить счет? Но так она уйдет!». Я мельком посмотрела на нее. Она вновь листала ленту. Во рту была десертная ложка. К ней никто не подошел. «Неужели, все-таки на меня?» – радостно раздалось у меня в голове. Сердце заколотилось, во рту пересохло. Пришлось срочно заказать еще вина. Приятная музыка, игравшая в ресторане, шум множества разных голосов, хохот богатеньких подростков, ведших себя, словно в МакДональдсе, – все это будто куда-то испарилось. Всё испарилось. Вся я была сосредоточена на ней. Мне посчастливилось узреть, как она облизала ложку. Господи, как же это было великолепно! На миг я закрыла глаза, и сама невольно облизала губы. А она снова смотрела в мою сторону. Да, теперь точно. Она смотрела на меня. Я замерла, не в силах больше оторвать взгляда от ее лазурных глаз, пленивших своей молодостью и естественностью.

Она улыбнулась. Полностью плененная, я улыбнулась в ответ. Эффект от сорбета и холодного белого вина улетучился; стало невыносимо жарко, будто я резко оказалась на улице. Однако жар этот был столь же приятен, сколь и холод. И мне доставило бы огромное удовольствие сидеть вот так и неотрывно смотреть на чудесную незнакомку, но всему хорошему приходит конец. Ей кто-то написал, и она в спешке стала собираться. Перед тем, как уйти, она еще раз посмотрела на меня и улыбнулась. Провожая ее взглядом до самого выхода из ресторана, я разглядела ее одежду: коротенькое сиреневое платье без бретелек, подпоясанное маленьким белым ремешком, удивительно подчеркивавшее стройную фигуру и спелую грудь. Обнаженные до середины бедер прямые белые ножки шагали так, словно принадлежали супермодели. Мне страстно хотелось побежать за ней, по-человечески познакомиться, сводить куда-нибудь, услышать ее голос… Но подошедший официант невольно удержал меня от этого необдуманного поступка. Как только он закончил наливать вино, я спросила:

– Не подскажите, как часто здесь появляется девушка, что сидела вон за тем столиком?

Голос мой дрожал, я сильно волновалась.

Официант несколько секунд подумал, после чего выдал ответ:

– Да когда как. Бывает, каждый день приходит; бывает, несколько дней не появляется. Больше ничего вам сказать не могу.

– Благодарю вас! – глаза мои засверкали от радости. – Будь добры принести счет, пожалуйста.

– Конечно!

Резко осушив бокал, как это умеют делать только зрелые женщины, я наскоро расплатилась и пошла к выходу, преисполненная чувствами удовлетворения и счастья от возможности вновь увидеться с этим прекрасным созданием. Обнаружив, что прошла мимо столика, за которым она сидела, я остановилась. Густой аромат парфюмерного экстракта Баккара Руж 540, которым она воспользовалась, скорее всего, утром, до сих пор не исчезал и еще сильнее будоражил мои мысли.

Ехать домой было хорошо. К вечеру жара немного спала, и ветерок решил посетить утопавшую в пробках Москву. Но меня пробки совсем не волновали. Мне удалось как-то быстро преодолеть ТТК и выехать на Звенигородское шоссе, а потом на проспект Маршала Жукова, где