Записки узника Дахау. Arbeit Macht Frei - Иван Изолов

Иван Изолов

Записки узника Дахау. Arbeit Macht Frei

יה יי אהיה אשר אהיה, שדי, צבאות עמנו משגב לנו אלהי

יעכב סלה

יה יי אהיה אשר אהיה, שדי, צבאות, אשרי אדמ בוטח בך

יה יי אהיה אשר אהיה, שדי, צבאות הושיעה,

המלך יעננו ביום קראנו

( Еврейская молитва:“ Творец, Бог, Всемогущий, Превечный, Владыка Небесных воинств, прошу Тебя о спасении! Царственный Господь обязательно ответит нам в тот самый день, когда мы искренне к нему будем взывать”)

Пролог

После Второй Мировой войны ученые-историки собирали огромное количество информации из архивных записей, мемуаров, записок, дневников. Сбор данных был необходим для развития истории как науки. Требовалось подтверждать исследования реальными фактами, то есть тем, что записано в документах той эпохи. Как известно, некоторые участники тех ужасных событий вели дневники. Так, в своих работах узники концентрационных лагерей писали о тяжёлой судьбе, страданиях, муках, душевной и физической боли. В 67 году в мои руки попали архивные записи из концлагеря Дахау. Я лично изучил больше 1000 страниц различных документов. Провёл анализ, сделал соответствующие выводы. О умозаключениях, к которым я пришёл, будет написано ниже. Важное отметить, что на меня, на опытного историка, данный дневник произвёл серьёзное впечатление. Первые ночи после работы над ним мне снились кошмары, в которых я являлся в образе того самого узника.

Дахау был одним из самых жутких концлагерей. Перед входом в него висела металлическая табличка с издевательской надписью:”Artein Macth Frei” ( с нем. “ работа освобождает”). Среди тонны приказов распоряжений начальства, среди записей врачей и многих других бумаг мне удалось найти один дневник. Его вёл один из пленников Дахау, имя своё автор нигде не фиксировал. Поначалу я думал, что нужно искать инициалы между строк или же пытаться отыскать специальный шифр, но потом пришёл к выводу, что работа действительно является безымянной. Автор дневника пишет о том, что видел в Дахау. Он описывает ужасные подробности пыток, проводимых фанатичными врачами, рассказывает о мучениях других узников, говорит о своём физическом и душевном состоянии. К сожалению, некоторые страницы невозможно прочитать и, соответственно, изучить. Часть страниц пожелтела, на некоторых частях дневники были отчётливо заметны пятна крови. На последних страницах записи крайне неразборчивые. После достаточно долгого анализа данной работы я пришёл к следующим выводу: к концу жизни автор дневника сошёл с ума либо серьёзно повредил руку, что мешало ему писать разборчиво. Многое из того, что записано на последних страницах, напоминает бред сумасшедшего. Дневник является ценным предметом исследования. Отсутствие указания личности автора может также свидетельствовать и том, что данная работа является собирательной, то есть её создатель изложил тягостные судьбы и страдания сразу нескольких человек. После двух лет каждодневной работы мне удалось практически полностью восстановить записи, сделанные в дневнике.

Вот всё, мне что удалось восстановить.

4 января.

Я уже давно забыл запах хлеба. Сегодня почувствовал аромат жареного мяса. Думал, что начальник лагеря устроил пир по случаю очередной локальной победы. Лучше б было так. А на деле немцы загнали 200 еврейских женщин в здание, примыкающее к нашему зданию, и сожгли их там. Они забавы ради вырезали еврейским детям на лбу символ СС. Я помню, как штандартенфюрер отрезал нос маленькому еврейскому мальчишке, который посмел чихнуть на его наглаженную форму с железным крестом первого класса. “Юде, штикенд юде” – так нас называли. Мы были изгоями. Нас унижали, как только могли. Казалось, что немцы получают оргазм при виде того, как еврей в мучениях умирает. Звери, они звери.

10 января

Я провинился – уронил лопату в снег. Меня схватили за шею и потащили к главному корпусу. Там меня облили холодной водой. На улице было холодно, где-то – 10. Похоже, я подхватил пневноманию.

25 января

С 10 января болею. Тяжело дышать, легкие чересчур сильно сжимаются. Харкаю кровью, периодически задыхаюсь. Ужасная одышка. Кажется, у меня действительно острая форма пневмонии.

30 января

Генрик умер от воспаления легких, его дочка не так давно скончалась от истощения организма. Выпало много снега, нас заставили 9 часов без перерыва работать на морозе. Старики, женщины, дети – всех. Один из заключенных попытался бежать, но немец спустил на его овчарку. Собака перегрызла ему глотку и изуродовала лицо. 3 человек застрелили за то, что они отказались копать снег после 7 часов труда. Некоторые рабочие харкали кровью, которая выходила из легких. Заместитель начальника лагеря сказал, что скоро к нам переведут ещё 2000 человек. Видать, амбициозные нацисты опять что-то масштабное с нами задумали. Мы для них вещь, игрушка, инструмент, говорящее животное, низшая раса. Сначала для таких как я создавали гетто, а теперь мы в лагерях. В гетто, конечно, было страшно, но не настолько.

1 февраля

Привезли 1200 новых пленных. Всю колонну разделили, одежду погрузили в повозки и отправили на дезинфекцию. Потом была стрижка, их стригли как овец. Женщин раздевали и загоняли в баню, немецкие солдаты поливали их из шлангов водой. Женщины не знали, как им спрятаться от наглых глаз гитлеровцев. Детей у женщин забирали и отводили в другой корпус. Сегодня меня избил надзиратель. Ему не понравилось, как я работал. Он считал, что я отлыниваю.

3 февраля

Меня повели на каменоломню, расположенную в пяти километрах от лагеря. Это был изнурительный труд. Я таскал громадные булыжники, а немцы смеялись надо мной и курили. Они наслаждались тем, что имели над такими как я полную и безграничную власть. Мы для них второй сорт, расходный материал.

10 февраля

Немцы выбрали 100 заключенных для проведения опытов. Заключенных специально заражали малярией и туберкулезом. Немецкие врачи испытывали вакцины и псевдонаучные методы лечения, травили ядами, помещали в барокамеры, изучали влияние на организм перепадов давления. Подопытных заставляли пить морскую воду, немцы искали способы превращения солёной воды в питьевую.

12 февраля

Любимая Фрайда, как я хочу хоть на мгновение прикоснуться к твоим родным губам. Если бы ты знала, как мне тяжело без тебя. Не знаю, что меня больше заставляет жить: профилактические удары надзирателей или любовь к тебе. Боже, как я хочу тебя увидеть. Даже если в последний раз.

16 февраля

Сегодня мой день рождения.