Времена не выбирают - Владимир Владиславович Малыгин

Владимир Малыгин

Времена не выбирают

Пролог

«Старики утверждают, что раньше и деревья были выше, и реки шире, и вообще — люди жили совсем другие… Не та мутная мелкота, что нынче заполонила нашу страну. Нет, не та…

Те, старые да древние, были… Богатыри они были, вот что! Не чета нашему нынешнему недоразумению…»

И далее всё в этом роде!

Прочитал пару глав только что купленной книжки и плюнул с досады. Закрыл, засунул книгу в пакет, сам пакет свернул и отложил на сиденье рядом.

На выходе бы не забыть. Оставлю на вокзале. Мало ли кому из пассажиров приглянется…

А если и забуду, то не беда, в вагоне те же самые пассажиры имеются. Кому-нибудь да пригодится!

И книжонка-то пустяк, а раздражение теребит сердце, покоя не даёт. Наверняка и давление подскочило. Из-за такой вот малости теперь весь вечер в трубу!

Брюзжу, словно старик столетний… Да я и есть старик! Только не столетний, до этого почтенного возраста мне ещё жить и жить…

Дежурство это ещё… Сторож ночной я в одной фирмочке. По причине возраста нормальную работу всё равно не найти. Да и такой вариант тоже большая удача.

Есть у меня подозрение, что взяли меня на эту должность потому, что имелась армия за плечами. Намек такой был на собеседовании, про исполнительность и ответственность.

О, моя остановка следующая, пора поближе к дверям двигать! Потянулся рукой книжонку прихватить, да передумал — пусть в вагоне остаётся. Похромал потихоньку на выход. Вагон мотает из стороны в сторону, приходится придерживаться руками за спинки сидений.

В тамбуре передо мной ещё какой-то мужичок выходить собирается.

Остановились. Динамик остановку объявил, жизнерадостным таким голосом, что даже завидно стало — мне бы сейчас такую жизнерадостность!

Двери зашипели, пошли в стороны… Мужичок рванулся на улицу и вдруг словно споткнулся обо что-то! Чертыхнулся, наклонился, присел резко…

А я уже разогнался след за ним и притормозить никак не успеваю! Чудом умудрился не налететь на чужой откляченный тыл!

Извернулся и боком обогнул мужичка, сделав пару приставных шажков вдоль синей стены тамбура! Ох, не по мне уже подобные упражнения! Даже суставы заскрипели от такой нагрузки.

Выпрямился и шагнул на перрон…

…И замер… Прямо передо мной из ниоткуда появилась огромная крылатая фигура! Я моргнул ─ глюки?

Колыхнулись складки серого балахона. Свистнул разрезаемый чем-то острым воздух.

Я и сообразить ничего не успел!

И не почувствовал ничего! Ни толчка, ни удара. Только замигали фонари на перроне, расплылись в жёлтые тусклые кляксы, накренились и завалились на бок. Перрон поплыл вниз. Сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее. Тёмное небо закружилось вихрем, звёзды слились в сверкающую сферу. Промелькнул похожий на глобус шарик моей родной планеты и улетел в сторону. Точно — глюки!

А потом всё исчезло. И ощущение полёта, и сфера со звёздами. Вязкая серость окутала меня со всех сторон…

* * *

Ух! Что это было?

Послышался шелест и свист, еле слышный, на грани слуха…

Насторожился, забарахтался в окружающем «нечто», постарался на приближающийся звук развернуться. Получилось с трудом, но получилось!

Знакомая крылатая фигура промчалась так близко, что меня закрутило и отбросило в сторону взбаламученным потоком! Но успел разглядеть все в подробностях…

Архангел с окровавленным мечом! А на мече, как на вертеле, поникшее тело того самого мужичка из электрички! Вместо которого я на перрон шагнул!

Да ещё и архангел этот меня в пустоте увидел… Зыркнул глазами, как прожекторами, у меня душа самым буквальным образом в пятки ушла! Как не испепелил только?

Вращение замедлилось и остановилось. И голоса услышал, чётко, разборчиво. Словно громкость подрегулировали:

— Что этот у тебя без дела болтается?

— А куда его девать?

— Да сбросить вниз, и вся недолга!

— Вниз ему нельзя! И наверх тоже. Думай, что с ним дальше делать будешь!..

— А что сразу я должен думать? Ты взялся, ты и придумывай!

— Я взялся? Это ты сразу вниз сбежал, чтобы свою ошибку исправить! Устранился, на меня всё скинул! А теперь я крайним оказываюсь? Не выйдет! Вдвоём отвечать будем!

— Тише, тише, успокойся. Не нужно так нервничать. Да и услышать могут…

— Ты совсем там, внизу, двинулся? Ну кто нас здесь может услышать? Нет же вокруг никого!

— А этот? Ошибка который?

— Твоя, между прочим, ошибка!

— Да моя, моя, ты только успокойся. Показалось, что он видел меня…

— Когда?

— Да только что! Когда я с этим грешником мимо пролетал!

— Уверен? Или показалось?

— Не знаю! Но я бы на твоём месте проверил!

— Вот когда на моём месте будешь, тогда и проверяй… Ладно, не пыхти, гляну.

Пространство вокруг размазалось и замерло. Передо мной две огромные пернатые фигуры. Один с мечом завис, с тем самым, но только уже без тела. И крови на лезвии нет, пропала куда-то. «Успел на мойку слетать», — мелькнула мысль. Усмехнулся.

— А ведь он и впрямь нас видит… — вот теперь я их различил по голосу. Этого, который без меча, теперь для себя буду называть Первым.

— А я тебе что говорил? А ты «показа-алось…»

— Это ты засомневался! — не согласился с мечником Первый.

Фигнёй какой-то занимаются. Как дети малые. Делать им больше нечего!

— Как это нечего? Да у нас тут столько дел! — возмутился тут же мечник. Услышал мои мысли, гадёныш… Мечником тогда и будешь!

— Это у тебя столько дел! — тут же возразил первый архангел. — Ты-то у нас мотаешься всё время вниз, не то, что я…

— Так замотался, что ошибки начал делать. Пора перерыв устраивать. Или давай меняться? Я тебе меч, а ты мне свои весы… А ты, — строго глянул на меня. — Следи за тем, о чём думаешь. А то я ведь и рассердиться могу!

— Это да, следи, — тут же поддакнул Первый. — А то ведь так можно и окончательно помере…

— А разве мне есть чего бояться? Я ведь уже всё? Того? — перебил я первого архангела. И после короткой паузы тихонечко добавил. — Или ещё нет?

— Всегда есть чего бояться. Тебе особенно!

— А чего именно нужно бояться?

— Как это чего? Тебе всего! ─И с укоризной покосился в сторону Мечника. — Дорого мне твоя ошибка обходится.

— Ошибся и ошибся, сколько раз можно одно и то же повторять! — не отступает Мечник, но понятно, что просто хорохорится, а на самом деле вину свою давно признал. Потому и разговор тут же переводит:

— Так что