Как Суворов перешел через Альпы - Олег Петрович Орлов

Олег Орлов

Как Суворов перешёл через Альпы

ОДНО СЛОВО — КОНЧАНСКОЕ…

Название села Кончанское происходит от слова «кончаться».

Когда-то местные жители так и считали — на этих землях свету конец, дальше — болота, озёра, непроходимые леса. Идти пешему или конному, а тем более ехать в телеге — некуда.

В те времена, о которых пойдёт речь, село Кончанское было имением Александра Васильевича Суворова, известного всему миру полководца.

Служить Суворову довелось при императрице Екатерине Второй. Императрица ценила полководца, который одержал много побед и не потерпел ни одного поражения.

Но императрица умерла, и царствовать стал её сын Павел Первый, человек вспыльчивый и гневливый по пустякам. Он узнал, что Суворов недоволен новыми порядками в армии, да ещё изволил смеяться над ним, императором… И Павел сослал полководца в Кончанское. А в приказе по войскам повелел написать: «…Фельдмаршал граф Суворов, так как войны нет и делать ему нечего, отставляется от службы».

…Выла в трубах февральская вьюга, заметала вокруг Кончанского дороги и овраги, а возле изб наметала сугробы.

Фельдмаршал кутался в лисий халат, читал книги о славных баталиях и тосковал. Он тосковал по любимому воинскому делу, по солдатам, которых любил, как отец, по дальним походам.

«Неужто не понадоблюсь? — думал Суворов. — Неужто до конца не нужен?»

Старческая бессонница мучила его. Он бродил по маленьким комнатам своего домика и кашлял в кулак…

«Забыли, забыли полководца. Кончилась жизнь. Одно слово — Кончанское…»

КУРЬЕР

Но в один из зимних солнечных дней на дороге зазвенели бубенцы.

— Прошка! — крикнул Суворов денщику, старому солдату, с которым проделал все походы. — Прошка! Никак, едет кто? Выгляни на крыльцо!..

— Кому ехать-то? — отвечал обленившийся Прошка. — И какое крыльцо? Всё снегом позаносило. Дверей не открыть…

Но бубенцы — ближе: тройка заворачивала во двор. Знать, горячие кони, если пробились по заснежённой дороге! Уж не курьер ли по важному государеву делу? Так и есть — курьер! Да не какой-нибудь — генерал! Ахти, из самого дворца… Отдал честь фельдмаршалу, откинул подбитый мехом плащ и, как шпагу для салюта, выхватил конверт с красными печатями:

— Пакет от императора!

— Для дела, что ли, понадобился? Поглядим… — сказал Суворов.

Посыпался сургуч, хрустнула толстая бумага. Суворов, прищурясь, начал читать: «Сейчас получил я, граф Александр Васильевич, известие о настоятельном желании венского двора, чтобы вы предводительствовали армиями его в Италии…»

Вот оно что! Австрийцы зовут его, Суворова, на помощь…

В те годы Австрия воевала с Францией, а Россия была Австрии союзницей.

Прошка с беспокойством заглядывал в двери. За Прошкой толклись дворовые. «Ужели новая хула на Александра Васильевича? Не дальше ли куда, не в Сибирь ли решил упечь старика царь-император?..»

— Прошка! — крикнул Суворов. — Собирайся в дорогу. Едем к армии! В поход! В Италию! Французы австрийцев побили. Вся надежда на русского солдата.

— Что ты, батюшка! Какая Италия? И денег нету.

— За деньгами вели послать к старосте Антону. Сказать ему: граф Суворов взаймы просит двести пятьдесят рублей. А генерала напоить, накормить!.. Да ты, сударь мой, садись к столу! Устал, чай… Что там в Европах? Я тут газет не читаю. Что слыхать о предводителе французов, генерале Бонапарте?

— Бонапарт удивляет Европу своим проворством. В генералитетах считают, что только вы, граф, сможете ему противостоять.

— Ну, ну, поглядим… А что государь Павел Петрович?

— Государь ждёт вас, граф, чтобы сказать, чтобы вы, граф, воевали по-своему, как умеете. А он мешать не будет… А старое, что было меж вами, — забыть!

— А я и забыл, — сказал Суворов.

ВОЕННЫЙ СОВЕТ

Французы в те времена воевали со всей Европой и захватили многие страны. У них была самая сильная армия, храбрые солдаты и умелые генералы. А во главе стоял самый умелый — генерал Наполеон Бонапарт.

Австрийцы же очень хотели освободить от французов Италию, чтобы самим там хозяйничать.

Но одним австрийцам воевать с французами было не под силу, потому они и пригласили Суворова с его полками.

Приехал Суворов в Вену, столицу Австрии, явился на военный совет.

Австрийцы разложили на столах большие карты, шелестят по ним рукавами, расшитыми золотом: «Вот так мы будем воевать, если французы отсюда двинутся… А так, если не двинутся…»

Объясняют союзники-австрийцы Суворову, что, мол, воевать надо осторожно, не спеша. Сегодня переждать, завтра наступать, послезавтра — отдыхать…

— Это что за река? — спрашивает Суворов, оглядев план.

— Это, ваша светлость, река Адда. Здесь мы намерены кампанию закончить. Реку переходить опасно. Да и не надобно… У нас всё рассчитано. Вся война от начала до конца. А как ваша светлость полагает?

— Как полагаю? — И Суворов перечеркнул австрийский план крест-накрест. — Начну переходом через Адду, а кончу где бог даст.

Так Суворов начал Итальянскую кампанию…

ПОБЕДЫ, ПОБЕДЫ, ПОБЕДЫ…

Из Италии в Россию, в Петербург, в самый дворец, мчались гонцы-фельдъегери. Не успевал один передать весть, следом уже скакал другой:

— Новая победа Суворова!

— Суворов взял крепость Брешию!

— Суворов выбил французов из города Бассано!

— Суворов освободил Милан!

— Захватил Турин!.. Разбил французов у Треббии!.. Победил при Нови!..

— Вся Италия освобождена от французов! — принёс очередную весть в Петербург суворовский гонец.

И в царском дворце зажгли сотни восковых свечей. Праздничный бал!

…Разгромленная французская армия отступала, бросая оружие и знамёна.

Но был у французов генерал, который поклялся во что бы то ни стало взять Суворова в плен. Этот генерал был смелый человек и талантливый воин. Звали его — Массена. С ним Суворов ещё не воевал: Массена со своими дивизиями стоял на севере, в Швейцарии, за высокими горами Альпами.

НОВЫЙ ПОХОД

Италия была освобождена от французов, но теперь австрийцы требовали от Суворова новых побед.

— Хорошо бы вашей светлости освободить и Швейцарию, — говорили они Суворову. — С вашим императором мы уже договорились. Он согласен.

И верно — гонец от Павла: «Идти в Швейцарию!»

Всю ночь просидел Суворов над картой нового похода. На карте были нарисованы высокие горы, а там,