Дело о счастливых ножках - Эрл Гарднер

Эрл Стенли Гарднер

Дело о счастливых ножках

От автора

Перри Мейсон обладает исключительным правом находиться среди популярных вымышленных героев. Эти герои неподвластны течению времени, они никогда не стареют. Много лет назад наш юрист начинал свои судебные расследования, тот мир нам теперь кажется совершенно отличным от сегодняшнего. Судебное разбирательство вокруг «счастливых ножек» застало Перри Мейсона во время становления его карьеры, а также это было время значительных популярных иллюстрированных журналов, как, например: «Сэтеди ивнинг пост», «Коллис», «Либерти». Выжил только «Сэтеди ивнинг пост». Это было время, когда вкусно поесть можно было только в барах-закусочных (в которых, кстати, незаконно торговали спиртными напитками); когда двери с панельной обшивкой считались стандартным оборудованием. Более того, в этих ранних судебных историях Перри Мейсон обладал огромным преимуществом полной свободы действия. Те, кто уже читал о приключениях Перри Мейсона, согласятся, думаю, с тем, что слава иногда ставит в невыгодное положение: молодой, сравнительно неизвестный, настойчивый криминальный юрист может попасть в ряд переделок с разгадками тайн и будет полностью пренебрегать более деликатными вопросами юридической этики.

И теперь, когда Перри Мейсон прославлен, обитатели баров-закусочных полны мрачных предчувствий и опасений.

В те давние времена, когда только немногие знали Перри Мейсона как бесстрашного и находчивого юриста, у него всегда имелись с собой ключи к тайнам.

Итак, кто желает встретиться с одним из приключений Перри Мейсона, кто загорелся страстным желанием окунуться в те давние времена, я предлагаю вам «Дело о счастливых ножках» и верю, что ждущие вас волнения и развлечения стоят ваших затрат.

Глава 1

История эта началась в то прекрасное утро, когда в дверях прокуренного кабинета Перри Мейсона показалась не менее прекрасная Делла Стрит.

– Мистер Дж. Р. Брэдбери, – объявила она.

За ней вошел мужчина немногим старше сорока, с беспокойными глазами и открытой, дружелюбной физиономией.

– Здравствуйте, мистер Мейсон, – сказал он, протягивая руку.

Перри Мейсон поднялся навстречу незнакомцу и протянул свою. Делла Стрит, стоя в дверях, наблюдала за ними.

Перри Мейсон был выше Брэдбери и несколько тяжеловеснее, но вовсе не от склонности к полноте, а от общего физического развития ширококостного тренированного тела. Словом, Мейсон был недурно сложен, и особенно это стало заметно, едва он поднялся из кресла. Он напоминал гранитную скалу, и его твердое лицо ничуть не изменилось, когда адвокат ровно произнес:

– Очень приятно, мистер Брэдбери. Присаживайтесь.

Делла Стрит наконец-то поймала взгляд Мейсона и негромко спросила:

– Что-нибудь нужно?

Адвокат покачал головой. Когда дверь за Деллой закрылась, он повернулся к посетителю:

– Итак, вы сказали секретарше, что посылали мне телеграмму. Но в наших папках нет телеграммы, подписанной Брэдбери…

Брэдбери усмехнулся и положил ногу на ногу. Он очень старался чувствовать себя непринужденно.

– Это легко объяснить. Я подавал телеграмму в офисе, где мое имя известно. Мне не хотелось афишировать его, поэтому подписался Евой Лэймонт…

Перри Мейсон чуть приподнял брови.

– Стало быть, вы – тот самый, кто послал авиапочтой фотографию? Там снята молодая женщина.

Брэдбери кивнул и вытащил из кармана сигару:

– Я закурю?

Перри Мейсон кивнул и, подняв телефонную трубку, попросил Деллу Стрит принести фотографию и телеграмму, подписанную Евой Лэймонт. Посмотрев, как Брэдбери оторвал кончик сигары, адвокат взял сигарету из своего серебряного портсигара, лежащего на столе.

Брэдбери чиркнул спичкой о подошву ботинка и, вскочив, моментально поднес ее Мейсону, затем, прикурив сигару, кинул обгоревшую спичку в пепельницу. Тут вошла Делла Стрит и положила на стол Перри Мейсона папку.

– Что-нибудь еще? – спросила она.

Адвокат покачал головой. Делла Стрит обвела оценивающим взглядом хорошо одетого и пускающего клубы дыма посетителя, отвернулась и вышла.

Как только дверь за ней закрылась, Мейсон развязал папку и достал фотографию, отпечатанную на глянцевой бумаге. Это был весьма смелый снимок молодой особы с обнаженными плечами, бедрами, руками и ногами. На фотографии отсутствовало лицо позирующей, но, судя по гибкости фигуры, изящным рукам и стройным ногам, в ее молодости можно было не сомневаться. Она очень высоко подняла юбку, показывая пару бесспорно красивых ног. Под изображением шла подпись: «Девушка со счастливыми ножками».

На приколотой к фотографии телеграмме было следующее:

«ПОСЫЛАЮ ФОТОГРАФИЮ АВИАПОЧТОЙ КРАЙНЕЙ ВАЖНОСТИ ДЕРЖИТЕ ЕЕ У СЕБЯ НЕПРЕМЕННО МЕНЯ ДОЖДИТЕСЬ

Брэдбери наклонился над столом и внимательно посмотрел на фотографию.

– Эта девушка, – сказал он, хмурясь, – обманута, ограблена и предана…

Перри смотрел уже не на фотографию, а на Брэдбери, и его твердый, осторожный, испытующий взор словно пытался проникнуть в истинную суть услышанного. Это был многоопытный взгляд адвоката, который сталкивался с великим множеством самых разных клиентов и научился спокойно, не спеша извлекать подлинные факты, выводя лжецов на чистую воду…

– Кто она? – спросил Мейсон.

– Ее имя Маджери Клун.

– Вы сказали, ее обманули, ограбили и предали?

– Да.

– И кто же причастен к этому?

– Фрэнк Пэттон.

Перри Мейсон указал на кожаный стул:

– Дело пойдет успешнее, если вы сядете и расскажете мне все от начала до конца.

– Но давайте сразу договоримся, – предостерег Брэдбери, – все, что я скажу, останется строго между нами.

– Конечно, – улыбнулся Мейсон.

– Мое имя Дж. Р. Брэдбери. Я живу в Кловердале. Был постоянным акционером Кловердальского национального банка, а также в течение долгих лет его президентом. Мне сорок два. Недавно ушел на пенсию и сейчас занимаюсь исключительно инвестициями. Я – коренной житель Кловердаля и могу дать вам любые справки о нем…

Он артикулировал ясно и четко, словно диктовал стенографистке. Адвокат наблюдал за ним, и казалось, острый взор его пронзал все мысли посетителя, как рентгеновские лучи проникают сквозь человеческую ткань.

– Маджери Клун, – продолжал Брэдбери, – красивая, молодая женщина с характером, сирота. Работала стенографисткой у меня в банке. Возможно, согласилась бы выйти за меня замуж. Но в город приехал Фрэнк Пэттон. Он представлял кинокомпанию, которая искала обладательниц редкостных внешних данных для рекламы «Девушка со счастливыми ножками». Феноменальные конечности фотомодели компания обещала застраховать на два миллиона долларов, а потом использовать самые красивые ножки в мире в разнообразной рекламе…

– Были ли у Пэттона официальные полномочия от кинокомпании? – бесцветно спросил Мейсон.

Брэдбери устало улыбнулся, давая понять, что этот вопрос, задаваемый неоднократно, изрядно его утомил:

– У него на руках был контракт, оформленный на фирменном бланке кинокомпании. Пэттон был волен сам диктовать подходящие для него условия соглашения. Было оговорено, что девушек нанимали на сорок недель за три тысячи долларов в неделю. Но главное, включался пункт, что в непредвиденных обстоятельствах, если вдруг для съемок отыскивалась другая, более эффектная фотомодель, то с прежней контракт по желанию компании расторгался…

– Но каким образом Пэттон получал с этого деньги? – спросил Мейсон.

– Через Торговую палату. Он подкинул им идейку о рекламе, которая станет бешено работать на Кловердаль, если девушка будет выбрана в этом городе… Он продал конторам ценные бумаги, а те сбыли их покупателям. Акция давала владельцу право на прибыль от будущей рекламной пленки.

– Минутку, – сказал Перри Мейсон, – давайте разберемся. Владельцы акций становились совладельцами снятой кинорекламы?

– Не самой кинорекламы, а прибыли от нее. Это большая разница. Мы не сразу поняли это. Фотомодель должна была подписать контракт с Пэттоном, что ему отчисляются проценты от заработка девушки как ее менеджеру. Проценты отчислялись и с гонораров за съемку. Пэттон определил это как дивиденды, идущие владельцу акции…

– И владелец, таким образом, принимал заинтересованное участие в выборе фотомодели? – Адвокат откинулся на спинку кресла.

– Наконец-то вы поняли. Бумаги были проданы в торговые конторы, а там распределяли их с выгодой для себя. Владельцы акций затеяли лихорадочный отбор кандидаток на съемки. Их сыскали около полудюжины. В купальных костюмах, во всеоружии собственной красоты и всех ухищрений косметики, словно в боевых доспехах, они позировали в чулочных витринах модных магазинов, лучшие фотографы города делали самые романтические снимки очаровательных ножек, и фотографии развешивались по всему городу. Это стимулировало бизнес. На самом-то деле эксплуатировались девушки. Пэттон сорвал на бешеной компании большие деньги.