Мессия. Том 2 - Бхагаван Раджниш

Человек может быть действительно гордым, лишь, если его одиночество девственно. В противном случае он становится рабом, он становится зубчиком колеса. В этом и состоит моя борьба против целого мира.

Все религии сводили людей в толпы — католики, протестанты, индуисты, мусульмане — все это толпы. Мои люди не толпа, каждый обладает своей собственной индивидуальностью. Вот почему я не даю вам никакой дисциплины, не даю вам никакого идеала, не даю вам никаких «должно». Я лишь объясняю вам, как осознавать.

В вашем сознании вы обнаружите свои «должно», вы обнаружите свой идеал, вы обнаружите свой путь, вы обнаружите свою цель и свой источник — но это будет индивидуальным.

Духовное паломничество — это полет от одинокого к одинокому.

Это не феномен толпы.

У религии нет ничего общего с толпами; она, по существу и окончательно, индивидуальна. Но это трудно понять.

Мать Кейко была так наполнена буддизмом — она специалист по чайной церемонии. Но я хочу знать, что за чайную церемонию она совершает, если она так раздражена, даже разговаривая со мной. Я наблюдал за ее руками: она сжимала их в кулаки, контролируя себя, как будто собиралась ударить меня. Она заламывала свои руки…

Я всегда наблюдаю за руками, потому что вы не осознаете, что делаете ими, а они, по существу, выдают вашу сокровенную суть. Ваши слова могут лгать, но ваши руки еще не знают, как лгать. Они более невинные.

Она разговаривала со мной, как будто она весьма культурная, но руки выдавали ее варварский дух.

В одиночестве своих душ говорили они эти слова;

Но будь их одиночество глубже, они бы знали, что я искал лишь секрет вашей радости и вашей боли…

Если бы вы вошли глубже в свое собственное уединение, вы бы обнаружили, что я разыскиваю не только свой источник жизни, радости и боли, но также источник вашей жизни, радости и боли — потому что они не разные.

В источнике мы — одно.

Точно как в океане, все реки становятся одним.

Вы наблюдали одно странное явление? Уже миллионы лет тысячи больших рек вливаются в океан, но им не удавалось забрать соленость у океана; им не удавалось сделать воду сладкой. Океан настолько огромен, что миллионы рек за миллионы лет нисколько не изменили его соленость. Он остается тем же самым — все те реки исчезают внутри одного источника.

Мы все — реки, которые движутся с разной скоростью, по разным территориям, но всегда в направлении океана, — где вы станете единым целым, где вы неожиданно узнаете, что реки, которые были отдельны от вас, больше не отделены.

… и охотился лишь за вашей большей сущностью, что странствует в небесах.

Халиль Джебран говорит: «Вы спрашиваете меня: "Зачем ты уходишь на вершины? Что ты разыскиваешь там в одиночестве?"»

И Альмустафа сказал: «…охотился лишь за вашей большей сущностью, что странствует в небесах… потому что и это тоже мое. Разыскивая себя, я разыскивал и вас тоже».

Но охотник был и добычей тоже…

Это очень значительное утверждение. Дж. Кришнамурти всю свою жизнь повторял одно утверждение: «Наблюдатель есть наблюдаемое, познающий есть познаваемое; они не являются двумя».

Пока вы считаете их двумя, вы в темноте и невежестве. В тот миг, когда вы видите, что охотник также и добыча, что нет дуальности между охотником и добычей, между познающим и познаваемым, между наблюдателем и наблюдаемым, между мною и вами, — дистанция становится иллюзорной, потому что в нашем истинном источнике мы — одно.

Ибо многие стрелы покинули мой лук лишь затем, чтобы вонзиться в мою грудь.

«Я думал о какой-то далекой мишени, но позже обнаружил, что мои стрелы покинули мой лук лишь затем, чтобы вонзиться в мою грудь. Я скитаюсь вдали, просто чтобы достичь своего дома, просто чтобы добраться туда, где я всегда был».

Так что цель поиска — это, по существу, пробуждение. Если ночью во время сна вам снится, что вы в Риме, и если внезапно кто-то разбудит вас, неужели вы скажете ему: «Погоди! Я должен долететь из Рима до Пуны, потому что сейчас я в Риме»? Нет, в момент вашего пробуждения Рим исчезает. Вы находите себя в своей постели, в своей комнате своего дома, вы никогда не уезжали в Рим.

Это и есть наша действительная ситуация. Мы думаем, что мы куда-то ушли, далеко-далеко от самих себя. Нет, абсолютно нет… вам только снится, что вы ушли столь далеко. В момент своего пробуждения вы вдруг обнаруживаете, что всегда были здесь — и всегда будете оставаться здесь.

Здесь и сейчас — единственное существование.

Не бывает другого существования.

И кто летал, тот и ползал; ибо, когда я расправлял свои крылья под солнцем, их тень на земле была черепахой.

Прекрасная метафора: когда мои крылья были под солнцем, далеко в небе, моя тень была просто черепахой на земле. Это была моя тень, каким бы ни было расстояние, она принадлежит мне.

Проблема в том, что вы отождествились с черепахой, тенью, и позабыли «летящего под солнцем», который является вашей реальностью. Момент вашего понимания, что отождествленность со своей тенью — это единственная проблема…

Как-то ранним утром лисица выбралась из своей норы, очень голодная, в поисках завтрака. Солнце всходило, и тень от лисицы сделалась такой длинной, что она подумала: «Боже мой! Кажется, мне потребуется, по крайней мере, целый слон, если не два, на завтрак».

Она принялась разыскивать слонов, но ей не удалось найти ни одного. В полдень солнце оказалось прямо над головой, и она опять проверила тень. Тени не было — тень была прямо под ней, даже меньше ее. Она подумала: «Что произошло? Неужто голод довел меня до такого маленького размера? Сейчас, если я получу только кролика, голод не пройдет».

Это притча Эзопа. Эзоп писал только притчи, но они несут столько смысла, что каждая притча может стать светом для вас, помочь найти самого себя.

С чем вы отождествляетесь?

Отбросьте все отождествление, и вы обнаружите свою реальность.

И я, верующий, предавался сомнению…

Люди обычно разделяют; они говорят, что кто-то верующий, а кто-то сомневается. Они не знают, как вы можете верить, если вы не сомневаетесь. Как же вы будете верить, если не сомневаетесь? И как можете вы сомневаться, если не верите? Это две стороны одной и той же монеты.

Каждый верующий подавил свое сомнение верой, и каждый сомневающийся подавил свою веру сомнением. Тут нет разницы. Самое большее, разница в том, что вы стоите на голове, а кто-то стоит на ногах. Но какая же разница?

Я слышал, что первый премьер-министр Индии, пандит Джавахарлал Неру, обычно занимался стойкой на голове каждый день в своем парке на лужайке. Однажды осла, который представлял других ослов, прислали с сообщением: «Нас большинство, а меньшинство управляет нами. Ослов в Индии в три раза больше, чем людей, — к тому же большинство из людей только выглядят как люди, но относятся они к ослам».

Ослы были очень сердиты. Они провели национальную конференцию и выбрали самого красноречивого осла, который был способен говорить за них. Осел этот стал красноречивым из-за того, что его хозяин был помешан на газетах; с раннего утра он читал газеты, а осел обычно стоял рядом. Со временем осел тоже начал заглядывать в газету. Постепенно он изучил то, что было в газетах, поскольку его хозяин имел привычку читать не про себя, а вслух. Многие люди читают вслух: если они не слышат это, они не верят своим глазам. Так осел сделался со временем почти что ученым. Его и избрали идти к пандиту Джавахарлалу Неру и сказать ему: «Меньшинство управляет страной, но мы — ослы — в большинстве, это недемократично. Мы требуем свои права!»

Двое полицейских были у ворот — привратники — но они не беспокоились насчет осла. Если бы там был какой-то человек, они бы задержали его, но это был всего лишь осел… и если он получает удовольствие от небольшой прогулки в саду, пускай порадуется — они были уставшими, почти спали, целую ночь, простояв там — только и ждали других, которые займут их место.

Так осел вошел и обнаружил Джавахарлала стоящим на голове. Осел сказал ему: «Доброе утро, сэр». Джавахарлала подскочил: он никогда не слыхал, чтобы осел разговаривал. Он посмотрел кругом… кто говорит? Осел сказал: «Пожалуйста, простите меня. Не сердитесь, я — говорящий осел».

Джавахарлал сказал: «Целый день в парламенте — с кем, вы думаете, я имею дело? И если говорящие люди ведут себя как ослы, что странного в говорящем осле? Так что продолжай и скажи, чего ты хочешь».

Осел сказал: «Мы требуем свое основное право, которое предусмотрено конституцией, но никто не обращает внимания на наше большинство».

Джавахарлал сказал: «Кто тебя впустил? Сейчас не время, сначала ты должен записаться на прием. Ты перебиваешь мое упражнение».