В объятиях страха, или За котом на край Вселенной - Мария Лунёва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но трубы воздуховодов узкие, поэтому и должны идти только мы с тобой, – поняла я, куда он клонит.
– Да, – кивнул Кир, – и Мумрика туда нельзя. Я его вам, капитан, оставлю. Он поможет и пригодится.
– Не годится. – Айзек покачал головой.
– Тогда все умрут. – Кир пожал плечами.
– А если мы с тобой подумаем? – Айзек присел перед мальчуганом.
– Только быстрее думайте. А я просто напомню, что там, наверху, наши с раненым Диком. Времени мало, – напряженно пробормотал Ан.
Повисла напряженная тишина. Опасения Друза были более чем ясны. Пока мы тут спорим, кто и куда пойдет, там, наверху, наши остаются один на один с местными тварями.
Я взяла руки мальчика в свои, решив, что если кто и знает, что тут и как, то только он.
– Кир, а если мы на лифте поедем в генераторную, то капитану и Ану куда идти?
– В холл на третьем этаже. Шахты ведь туда ведут. А как мы вылезем, если мертвые толпятся? Они должны будут убивать их и ждать нас. Нужно всего лишь слушать Мумрика и стрелять им в шею. Я видел, как те, кто прилетал, так их убивали.
Я взглянула на мрачного Айзека.
– Я не отпущу тебя, Лидия, – покачал он головой.
– Придется. – Как-то виновато улыбнувшись, я наблюдала за тем, как Кир передает поводок Ану.
– Только берегите его. Слушайте внимательно. Мумрик очень послушный. Не пускайте его близко к «осьминогам».
– Все ясно, – важно кивнул Ан.
– Да ничего не ясно! – Забывшись, Айзек повысил голос. – Никуда вы одни не пойдете…
Положив руку ему на грудь, я потянулась и поцеловала в губы.
– Он все это время был здесь, – прошептала я, вглядываясь в глаза любимого мужчины. – Кого нужно слушать, Айзек?
– Его, – выдохнул он и запустил пятерню в волосы.
– Держи, малец. – Ан забрал у Кира поводок и протянул ему маленький бластер. – Главное правило знаешь?
– Нет. – Мальчишка осторожно взял оружие.
– Никогда, даже в шутку, не наводи на своих. Пали, не думая, в чужих. Если сомневаешься – стреляй. Он заряжен. Тебе останется только нажать кнопку-курок. Знаешь, где она?
– Да, дяденька.
– Ан. Называй меня по имени.
– Хорошо.
– Так объясняйте, где вас ждать, – нехотя произнес Айзек.
Мы шли в сторону столовой. Айзек был категорически против этой затеи, но иного плана у нас просто не было. Капитан сумел уступить, пусть и нехотя.
Миновав открытое пространство, услышали шорох за стеной. В воздуховодах.
Серые панели казались бордовыми в свете ночных ламп. Они скрывали за собой смертельную опасность для всего живого.
– Это вот этими шахтами вы будете возвращаться? – глухо прорычал Айзек.
– Нет, капитан, – прошептал Кир, прикладывая к губам палец. – Здесь трубы широкие, а там узкие. Они по ним хоть и ползают, но о-о-очень медленно. Как улитки.
Поджав губы, Айзек смолчал. Мы тихонько двинулись дальше. Второй коридор…
Внезапный душераздирающий вопль прямо под нами вынудил всех замереть.
– Это где? – мрачно полюбопытствовал Ан.
Мысленно представив схему станции, определила предположительное местонахождение тех несчастных, что сейчас так страшно умирали.
– Лидия?! – Айзек даже не скрывал своего раздражения. Его кулаки постоянно сжимались в кулаки и разжимались.
– Продовольственный склад, – пробормотала я. – Заблудились, наверное. Хотя там тупик. А схему можно посмотреть на каждом этаже…
Капитан снова угрюмо хмыкнул.
– Нет, не заблудились – специально туда пошли. Это падальщики там вопят, – отстраненно буркнул Кир. – Корабли постоянно камнем падают на посадочную полосу. Я наблюдаю за ними из третьего жилого отсека. Люди выходят и бегут сюда. А потом… умирают.
– Скоро мы улетим. – Я приобняла его. – И все у нас будет хорошо. Мы купим Мумрику большую лежанку и много вкусного бульона, а тебе магнитную доску. Однажды я видела, как ты вкатился на такой в ресторан. Ты ловко катаешься, как спортсмен.
– А после сестра отобрала ее у меня и больше не вернула. И мама встала на ее сторону. Неприлично, сказала. – Мальчишка тяжело вздохнул. – Мисс Илистрон, почему взрослые такие непонятные? Почему эти падальщики такие жадные?
– О чем ты? – не поняла я его вопроса.
– Я за ними наблюдал все эти дни. – Он пожал худыми плечиками. – Они ведут себя хуже детей! Вместо того чтобы сразу спускаться или искать схему станции, они начинают лезть на склады. Ищут их, а не заправочную или генераторную. Ничего не слышат! Я говорил им: там опасно! Там много уже таких, как они. Не слушают! Как только видят дверь, лезут активировать каталог. И резко глупеют! Столько радости в их голосах, словно клад нашли. Даже шорохи за стенами их не останавливают. Кричат, лезут все вскрывать, разбрасывают коробки… Почему они такие?
– Не знаю, Кир, – честно призналась я. – Но я тоже заметила, что с некоторыми людьми что-то не в порядке.
– Потому что алчность, малой, у некоторых сильнее чувства самосохранения, – хмыкнул Ан. – В падальщики идут те, для кого жажда наживы превыше всего. У них свой кодекс и полное отсутствие понятия о морали. Они забывают обо всем: о жалости и сострадании, о чести и достоинстве. Все, что имеет для них значение, – это шуршание наличных в кармане. Падальщика нельзя оставлять за своей спиной – он выстрелит не задумываясь. У них нет понятия о дружбе, родстве, преданности. Они зверье в человеческом обличье. И не стоит их жалеть. Получили то, за чем сюда явились. Они ведь не людей спасать сюда летят, а разграбить эту станцию.
– А мне все равно их жалко, – смущенно произнес Кир. – Они ведь живые.
– И это правильно, – кивнул Ан. – Этим мы все отличаемся от них.
Крик повторился, и вдруг стало тихо.
– Что они с ними делают? – нервно выдохнула я.
– Не знаю, я всегда убегаю. Но мне кажется, что это кричат те, у кого иммунитет к пиявкам. – Кир сделал большие глаза. – Наверное, их «осьминоги» отдают мертвым или…
– Хватит! – оборвал его фантазии Айзек. – Сейчас мы дойдем до нужного места, вы залезете через шахты в эти генераторные, врубите там нужный рубильник, и мы уберемся из этой дыры подальше. А после забудем все, как страшный сон. А мальчишка еще совсем малец. Бередить его фантазию и вовсе не нужно. И знать, как и кто тут умирает, тоже. С него и так достаточно! Так что это просто крик, и все.
Я согласилась с его логикой, чем меньше мальчик размышляет на тему происходящего здесь, тем лучше.
– Где эти
