Навигаторы. Кадет - Яна Усова

Госпожа дала мне две недели, чтобы привыкнуть к окружению и… Начались прятки-догонялки. Я быстро вычислил, когда будет мой день, и старался к этому дню находить проблемы. Узнав, что на маяке в качестве временного груза содержатся необычайно вонючие рептилии мира Сафт, я вызвался помочь суперкарго чистить клетки этих животных. Каюсь, пару раз меня стошнило прямо там, в клетках, но из-за специфичного запаха экскрементов этих животных никто этого не заметил. Когда смотрительница вызвала меня к себе в отсек, я явился, не приняв предварительно душ (ну а что, начальство желает немедленно видеть) — Рэнита вытолкала меня из своей спальни уже через минуту.

В следующий раз, помогая орсу Иэттену разбирать прибывшие медикаменты, я «случайно» разбил ампулу с вакциной от ангелийского червя, на которую у меня была сильнейшая аллергическая реакция: распухали ноги, руки, заплывали глаза и начинался страшный аллергический ринит. Главе медицинской службы ничего не осталось, кроме как поместить меня на пару дней в амниотическую капсулу.

Однажды, зайдя к себе после дежурства в медицинском отсеке, я обнаружил в своей кровати Рэниту. Это был не мой день, поэтому я не готовился к встрече с ней. Она лежала, одетая в пеньюар, который совсем ничего не скрывал. Белая кожа, тёмно-рыжие завитки волос в самом низу живота, розовые соски…Это шикарное зрелище не вызвало никакого отклика.

— Рэн, — низко промурлыкала она, — твоё дежурство закончилось ещё тридцать минут назад, где же ты пропадал?

— Делал проверку, вы же знаете, нужно обновить походные аптечки после вашего спуска на Вэйжу.

Она кивнула и похлопала рукой рядом с собой.

— Иди сюда, твоя госпожа требует, чтобы ты сделал ей массаж. Вас ведь учили в вашем элейском университете делать массаж?

Я кивнул, и шальная мысль озарила меня… Действительно, нас учили делать массаж. А ещё нас учили тому, где находятся болевые точки на теле распространённых рас, точки, с помощью которых можно простимулировать удовольствие, боль, расслабление, сон…

Я кивнул и подошёл к ней. Расположился на кровати, подтянул Рэниту поближе. Она застонала от предвкушения, и я почувствовал исходившую от неё волну похоти. Мне стало противно, но, отбросив это чувство, я поцеловал её в шею…

— Да чего же ты такой робкий? — прошептала смотрительница мне на ухо.

Я усмехнулся про себя, пробежал пальцами вдоль её позвоночника, нажимая на ключевые точки. Через несколько секунд Рэнита уже спала. Я не знал, записывает ли искин происходящее, поэтому решил сыграть на публику — заботливо укрыл смотрительницу одеялом, запечатлел поцелуй в уголке её пухлых губ и произнёс:

— Отдыхайте, моя госпожа.

Сам же я отправился в гостевой отсек, надеясь, что неделя выиграна.

Утром за завтраком госпожа нье' Халего задумчиво смотрела на меня, барабаня пальцами по столу. Гарем, то есть экипаж смотрел то на госпожу, то на меня. Так и повелось дальше: раз в неделю я придумывал разные причины и отговорки. И всё же я понимал, что долго так продолжаться не сможет, грядёт взрыв.

Не считая назойливого внимания со стороны смотрительницы, в остальном служба на маяке шла прекрасно. Мы даже нашли общий язык с главой медицинской службы. А парни, кажется, сделали ставки, сколько я продержусь.

Спать с Рэнитой я не хотел. Мне претила мысль о том, чтобы заниматься сексом с девой, с которой это делают ещё пять мужчин, иногда разом. Хотя я давно не был девственником и даже был готов к некоторым экспериментам, но жить такой дружной семьёй… Нет, такого мне не хотелось.

В остальном госпожа нье' Халего была хорошим смотрителем: хваткая, деловая, она содержала маяк в хорошем состоянии, отлично управляла командой. Ребята и правда стояли за неё горой. Что до личных предпочтений… Что ж, у каждого свои червоточины в голове. Великая матерь, я начинал мыслить, как виги!

Сколько бы я не бегал от Рэниты, однажды она меня достала…

— Коору, Ле, Рэн, вечером спускаемся на планету. Махант Тури, местный правитель, устраивает небольшой приём и приглашает нас в гости. Рэн, в этом секторе элефины редкость, на тебя будут глазеть. Не обращай внимания.

Как обычно, я лишь пожал плечами. Мне было не привыкать. Планета оказалась обычной для гуманоидного типа рас — зелёно-голубой. Правда, в той её части, куда мы приземлились, было жарковато. Из тепортационного центра нас сопроводили к бело-голубому дворцу, представлявшему собой причудливое сочетание голубых куполов, резных белых колонн, длинных лестниц с балюстрадами и резных балконов, опоясывающих ярусы.

Приём уже начался, и охрана маханта сопроводила нас к своему повелителю. Им оказался тучный мужчина в белых одеждах и со странным убором на голове: огромный тюрбан из белой простыни держался, казалось, только за счёт разнообразных цепочек и брошей.

Госпожа нье' Халего учтиво поклонилась, и нам царственно махнули на соседний ковёр со множеством подушек. Мы с Коору и Ле встали позади госпожи смотрительницы: фактически мы считались её охраной, и относились к нам соответственно. Рэнита лениво перекидывалась фразами с соседями, тянула оранжевое вино из хрустального бокала, иногда протягивая руку к непривычным для меня фруктам, и смотрела на танцы одалисок. А мы с парнями обливались потом от жары: напитки нам не полагались. Одалиски, женщины в полупрозрачных шароварах, плотных корсажах, эффектно подчеркивающих и поднимающих грудь, танцевали. Лица их скрывались под лёгкой полупрозрачной газовой тканью. Они двигались синхронно под ритмичную музыку, и множество браслетов на их руках и ногах позвякивали в такт мелодии. Ещё никогда я не видел такого зрелища. Одетые в цветные одежды, девушки, словно диковинные ожившие цветы, кружились в завораживающем хороводе. Их фигуры соблазнительно изгибались, и девы то и дело поглаживали себя по груди и бёдрам. Такой танец никого не мог оставить равнодушным, и мне даже захотелось прижать к себе одну из красоток, зацеловать её…

Серьга в этот раз была у меня в ухе — Рэнита была чем-то очень довольна, махант испытывал возбуждение от танца одалисок и ещё… предвкушение чего-то. Ле и Коору, как и я, злились от того, что им жарко, но в то же время были возбуждены.

Госпожа нье' Халего сообщила нам, что мы останемся на планете ещё на один день, и нас разместили в гостевых покоях. В них оказалось заметно прохладнее, чем в зале, где проходил приём. Заметив кувшин с водой, я ринулся к нему. Выпив половину содержимого, я вдруг почувствовал лёгкое головокружение. Скинув клинки, с которыми не расставался, прилёг отдохнуть.

Очнулся я от того, что почувствовал нечто странное. Следом за этим