Рождение Патриарха (СИ) - Сергей Александрович Малышонок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Большие серые глаза девочки смотрели на меня очень внимательно, однако никаких эмоций на её лице не отражалось. То застыло какой-то восковой маской. Бесстрастной. Совершенной. Холодной…
— Немного, — мыслей не отвечать на вопрос, врать или юлить даже не возникло. — Не думал, что окажусь здесь в ближайшее время.
— Ты сам к этому привёл, выбрав повиноваться инстинктам тела, но не расчёту разума, — сухо, без единой дрожи в интонации или намёка на обвинение сообщила мне странная гостья. Хотя себе можно не врать, я уже знал, кто находится передо мной. Всем нутром чувствовал…
— Ясно.
— Дурак, — голос, по-прежнему тихий и ровный, хлестнул по ушам не хуже выстрела.
Я с удивлением посмотрел на свою собеседницу. Кажется, я не давал повода… Ну, кроме уже озвученного, где вместо того, чтобы действовать магией, например, призвав Теневого Демона, я бросился пить противника непонятных происхождения и силы…
— Именно, — холодно подтвердила она. — Ты слишком расслабился и вместе с тем спешишь. Слишком необдуманно применяешь диаблери, не учитывая, что не все жертвы могут быть тебе по зубам. В первый раз, с тем глупым вампиром, тебе повезло. Его сила подходила, душа была слаба, а другая, старшая я, дала тебе хорошую основу. Но встреть ты этого камбиона на месяц раньше, и сейчас бы уже потерял себя.
Её лицо до сих пор не выражало никаких эмоций, только в самой глубине глаз читались злость и обида, но голос не дрожал. Ни крика, ни ярости — абсолютное спокойствие, но ощущалось оно хуже, чем удары в живот от озлобленного противника, когда ты не можешь защититься.
— Знаю, — значит, моя способность к полному выпиванию называется «диаблери», а та тварь была камбионом, то есть более мощным, чем тифлинг, отпрыском какого-то демона и смертного. — Прости… — пауза. Как разговаривать с женщиной, для которой ты — открытая книга, а сама она, вопреки внешности, не имеет с человеком ничего общего? Мотивы, логика, восприятие реальности… Я ещё помню это ощущение… Бесконечного абсолюта во время единения с Великой Тьмой, и говорить с этим… Убеждать это… — Я боюсь потерять темп и упустить возможности. А каждый выпитый таким образом сильный противник уменьшает мою чувствительность к солнцу…
Тишина. Мы оба молчим, глядя друг другу в глаза. За окном разгорается закат, и комната постепенно наполняется оранжевым светом, но это не мешает нашему молчанию. Время не имеет значения. Только этот взгляд… И тишина.
— Всё, что тебе было нужно, это лишь немного подождать, — с её голосом лица будто коснулся невесомый порыв прохладного ветра…
— Прости…
— Это уже не важно, — она прикрыла глаза, довернув лицо в сторону. — Я пробудилась, и ты выжил… — её губы тронула едва заметная улыбка, вызвавшая на душе бурю… И заковавшая её в стальной каркас монолитной брони. — Хотя и совершенно не заботился о том, насколько легко мне переваривать всю ту гадость, которую ты тянешь в рот. Постарайся в будущем побольше спать, особенно перед осуществлением очередных авантюр. Вернувшаяся молодость тела и обретённая сила ударили по твоим осмотрительности и зрелости взгляда.
— Мы можем разговаривать только здесь? — усилием воли давя вставший в горле ком, спросил я.
— Нет, — серые глаза, обрамлённые пушистыми белыми ресницами, вновь поймали мой взгляд, — но я не хочу исполнять роль безликого собеседника с той стороны телефонной линии. Если захочешь поговорить, то ты найдёшь время смежить веки.
Опять тишина. Солнце за окном закатилось, и последние его лучи нехотя уходят за горизонт, окрашивая тучи в кровавые тона…
— Ты сможешь обучать меня?
— Ты всё-таки это спросил, — она слегка наклонила голову вбок, наградив меня странной улыбкой. — Да, смогу, но только здесь и нескоро. Сперва стань сильнее и опытней. Сейчас ты лишь рабочий, которому показали, как изготовить несколько деталей, но и близко не инженер, который понимает, как такие детали проектировать. Исправь это, иначе ты не сможешь понять даже простейшие из истинных знаний.
— Постараюсь, — ни разу не покривив душой, ответил я, ибо сам всем сердцем жаждал того же самого. — Как долго я могу тут оставаться?
— Долго, но скоро ты перестанешь запоминать то, что здесь происходит, и, проснувшись, ничего не будешь помнить. Так что просыпайся, время тут и так течёт медленнее, чем в материальном мире.
— Жаль. Тогда до встречи.
— Дурак, — без малейшего упрёка констатировала она, отвернувшись и прикрывая глаза. — Мы не расстаёмся.
Будто только того и ожидало, пространство подёрнулось рябью, а я начал ощущать себя в двух мирах одновременно, наполовину бодрствуя, а наполовину ещё находясь во сне.
— Последний вопрос: ты уже придумала себе имя? — вопрос вспыхнул внезапно, но оттого являлся ничуть не менее важным. Ведь не обращаться же к ней просто «Тьма»?..
— Да… Моё имя — Юринэ…
Глава 13
Комната полностью растаяла, и в какой-то момент пришло ощущение, что я лежу с закрытыми глазами. Пробуждение вышло лёгким и приятным, совсем не таким, какого ожидаешь, засыпая в состоянии между лихорадкой, переутомлением и похмельем. Тем не менее мне было хорошо, тело — лёгкое, налитое силой, нигде ничего не болит и не кружится. Благодать. Даже поток информации от различных органов чувств, что привычно потёк в сознание, рисуя картину окружающего мира, не выявил ничего тревожного и никого лишнего, только огоньки жизни и эмоций Айвел и Линвэль. Спокойные, здоровые и находящиеся всего в нескольких метрах от меня.
В ушах ещё звенело имя, прозвучавшее во сне, а перед глазами стоял образ девочки с серебряными волосами. Её слова, предостережения, наказы… Не такие уж и объёмные, если подумать, оставляющие больше вопросов, чем ответов, но почему-то в груди, сквозь трепет, всё равно проступало ощущение умиротворённой радости, а губы так и норовили расплыться в глупой улыбке.
— Всем привет, — натянув обратно сапоги с одеждой,
