Великие рогоносцы - Эльвира Ватала

Приходит духовник. Кардинал идет к нему навстречу, обнимает и любовно говорит: «Добро пожаловать, святой отец, герцогиня очень нуждается в вашей помощи». А сам ощупывает его тело и без труда нащупывает толстого мальчугана, которого францисканец принес в своем рукаве. «Слава богу, — продолжает кардинал, — великая герцогиня счастливо разрешилась от бремени, к тому же еще и мальчиком».

Придворные начали смеяться, Франческо который ничего не знал об этой мистификации — в ужасе, а Бьянка в диком бешенстве. Но известный французский писатель Стендаль, путешествуя по Италии, и посещавший музеи, вероятно, от итальянского гида услышал не совсем правдивую историю и миру о ней поведал. Образ Бьянки Капелло многими легендами оброс, а ее мнимые роды, спектаклем разыгранные, на самом деле увенчались успехом. И вот как это было на самом деле.

Когда любовный треугольник между Бьянкой, ее мужем и герцогом Франческо Медичи стал обременительным для любовников, и мужа благополучно усмертили, Бьянка любой ценой хочет сделаться королевой. (Тосканское княжество королевскому равнялось.) От первой жены у князя двое детей растут, они являются законными наследниками, но Бьянка решает прозондировать почву и спрашивает своего любовника: «Скажи мне, любимый, если у меня родится сын, то сможет ли он быть твоим преемником?» — «В моей власти узаконить его», — отвечает влюбленный герцог. Ну, после таких слов Бьянка энергично принимается за дело, и вскоре сообщает герцогу радостную новость — она беременна. Сейчас же герцог приказал позвать повивальную бабку и та клятвенно подтвердила, что да, Бьянка на четвертом месяце беременности. Ну ее, теперь как драгоценную хрупкую амфору окружили нежностью, заботой и вниманием. Она целыми днями томная лежит в постели и до любовных утех князя не подпускает: как бы плод не повредить. Терпел бедный герцог любовными муками изнывая, но ради наследника… И вот наступили роды. 29-8-1576 года (хроникеры точную дату записали) у Бьянки Капелло рождается сын. Радости герцога, конечно конца нет, он своего любимого Антони (так сына назвали) целует, Бьянку тоже, на кровать ей драгоценности, как камушки, рассыпает и даже не догадывается, как ловко это дельце провернуто было. Подкуплены были все: домашняя челядь, повивальная бабка, служанки. В то время, когда Бьянка в болях родовых дико вопила, в соседней комнате вместе с нею рожали три крестьянки, только им вопить запрещалось и в этом рожающем квартете только Бьянка могла кричать. Она правильно рассудила: хоть один-то из трех рожаемых младенцев будет мужского пола. И конечно, был. Матери-крестьянке дали огромное вознаграждение за принесение королевскому трону наследника и отослали в родную деревню. Но Бьянке теперь необходимо удалить с лица земли всех свидетелей ее мистифицированных родов. И она, подсыпав в кипрское вино отраву, убивает всех: повивальную бабку, посланца, принесшего герцогу радостную новость, служанку, свидетельницу ее лжеродовых потуг и вообще всех неугодных. Что-то так в сумме пять или шесть человек. И с чувством хорошо исполненного долга с триумфом возвращается во Флоренцию и герцог с радостью усыновил своего Антонио, не подозревая даже, что это крестьянский сын. Но в это время тяжелый удар постиг Бьянку: у жены герцога родился в это время законный сын Филипп. И как теперь признать Антонио наследником, когда законный Филипп появился? Вот тогда-то дорогой читатель и произошла эта сцена убивания Бьянки со стороны супруги герцога и месть Бьянки. Супруга умирает от угрызений совести, что она хотела Бьянку с моста в речку бросить (так ли это, при дворе, где отрава была самым действенным методом лишения жизни неугодных), а герцог женится на Бьянке и вот с 1575 года она уже законная Флорентийска королева. Его сыну Филиппу Бьянка позволила дожить до четырех лет, а потом эдак нежненько его отравили. Теперь один наследник остался на Флорентийском троне: сын Бьянки Антонио, от крестьянки рожденный. Но один кардинал обо всем догадался и даже какие-то доводы этой чудовищной мистификации имел, и он решил все герцогу рассказать и правду и справедливость на королевском троне восстановить. Бьянке, у которой во дворце шпионов было, что твоих слуг, обо всем донесли и она решила неугодного кардинала, мешающего ее династическим интересам, тоже отравить. В свою очередь, и у кардинала, как и у французского кардинала Ришелье, было полно шпионов и они ему донесли, что сегодня за ужином, на который он был приглашен его величествами ему не следует есть вкусный десерт бланманже, так как в нем отрава и для него предназначенная.

Притворяясь приветливой и веселой, Бьянка кардиналу радостно улыбается и гостеприимной хозяйкой предлагает ему отведать кушанья, а особенно изумительно вкусный бланманже. Но несмотря на назойливые настояния Бьянки кардинал от десерта решительно отказался. Франческо, который никогда бланманже не ел (он как и наш Григорий Распутин — сладкого не ел), вдруг заявил: «Ну, раз кардинал не хочет есть бланманже, я его попробую» и накладывает себе полную тарелку. Бьянка поняла, что разоблачение будет для нее страшнее смерти. И тут же принимает поистине героическое решение: она тоже накладывает себе это кушанье и съедает его. Оба умерли в 1587 году. Хроникеры даже точную дату дня и месяца записали — 19 октября.

Да, трагически закончился этот любовный треугольник по вине мужа и жены. Не зазнайся муж (Пьетро), не обмани жена второго мужа, может, и не было бы этой трагедии в Флорентийском герцогстве. И мало кто знает, дорогой читатель, а Стендаль вообще об этом факте не упоминает, что Франческо Медичи и Бьянко Капелло — это родной отец и неродная мать — мачеха Марии Медичи, французской королевы, вышедшей замуж за Генриха IV. Имея так любвеобильного отца и так любвеобильную к отравам мачеху, неудивительно, почему Мария Медичи пошла в их следы: и любовным треугольником обзавелась и в убийстве Генриха IV пальцы макала.

Любовный треугольник Марии Медичи

Злая жена есть опасный зверь.

 акая это была супруга, вы уже знаете, дорогой читатель, из вышепредставленной главы. Но вот какая трагедия совершилась на королевском дворе, причиной которой явилась Мария Медичи — об этом стоит рассказать.

Поговаривали, что при жизни у флорентийки было два любовника: граф д’Эпернон и Кончини, будущий маршал д’Анкр. Эпернон был французом, Кончини — итальянцем, которого Мария Медичи вместе с его женой Леонорой Галигаи и многочисленной свитой в несколько тысяч человек привезла с собой из Италии. Мимолетных любовников, не очень долго остающихся в постели Марии Медичи, и таких, которые шли в ее альков исключительно ради своей карьеры, тоже было несколько, и среди них знаменитый кардинал Ришелье, который при сыне Марии Медичи Людовике XIII большую власть взял и фактически он, а не король правил страной. Он потом заставит короля выгнать мать из Франции и Людовик XIII это сделает. Но сейчас Арман Ришелье еще мало кому известный епископ, и чтобы продвинуть свою карьеру, ему необходима помощь королевы. И он притворяется влюбленным в Марию Медичи. Потом он будет влюбленным в жену Людовика Анну Австрийскую, в госпожу Шеврез, придворную даму королевы, во многих других дам, хотя существует превалирующее мнение, что Ришелье женоненавистник. Великие люди, а к таковым Ришелье относился, всегда обладают странностями. У Ришелье была одна странность: он хотя очень любил котов, себя изображал конем. В определенные моменты жизни, особенно, когда его государственный мозг был в большом напряжении, у него появлялся так называемый спасительный рефлекс, когда мозг выключался, а совершенно непомнящий себя Ришелье, изображая из себя коня, бегал галопом вокруг стола, фыркал, как лошадь, и даже копытами, пардон, ногами бил. Потом в беспамятстве падал на пол и придворные уложив его в постель, давали ему возможность проспаться несколько часов, после чего Ришелье просыпался и абсолютно ничего не помнил.

Мозг, так сказать, находил спасительную реакцию в амнезии, временной и короткой. Поговаривают при дворе, что у кардинала Ришелье кровосмесительная связь со своей племянницей. Великие мира сего тогда часто делали своих племянниц любовницами. О нашем Григории Потемкине тоже шептались, что у него из шести племянниц пятеро побывали в его любовницах. От этого слуха уберегся только кардинал Мазарини, который после Ришелье его место займет. У него было семь племянниц, но ни одну из них он своей любовницей не делал — ему было достаточно Анны Австрийской. И вот во дворе Марии Медичи все уже знают, что кардинал Ришелье живет со своей племянницей маркизой де Комбалле. Аргумент для таких утверждений прямо скажем, убийственный. Она, видите ли, эта любимая племянница, входит в кабинет кардинала на несколько часов с букетиком цветов на груди, а выходит уже без букетика. Спрашивается, куда девался букет? Не кардинальские же кошки его сожрали, которые десятками «бродили» по его письменному столу? И придворные делали вполне логичный вывод: она там раздевается, а потом вновь одевается, но впопыхах забывает прикрепить букетик. Потом стали ходить слухи, что у племянницы от кардинала четверо детишек растут, по разным монастырям рассованные. А уж как выдал кардинал свою племянницу замуж за Антония Дюбур Комбалле — эдакого старого горбуна с лицом изрытым оспой, заплатив огромную сумму приданного, слухи в уверенность перешли. Муж — это «добровольный рогоносец», служащий для прикрытия кардинальских внебрачных детишек и продолжения любовных утех с племянницей. Она, конечно, продолжает ездить в особняк к кардиналу, букетики, конечно, не всегда прикрепляются к груди обратно, и придворные делают вывод, что связь кардинала с племянницей продолжается. А эта неумная племянница вместо того, чтобы тихо сидеть и более осторожно кабинет дядюшки навещать, своими действиями эти слухи подтвердила. Она решила приревновать кардинала к некоей мадам де Шон и решила физически ее, нет, пока не уничтожить, но попортить той личико настолько, чтобы у нее навсегда исчезло желание до любовных утех с кардиналом. И вот ничего не подозревающая мадам де Шон едет в карете, может, со свидания с кардиналом, может, с другим любовником, не знаем, не выясняли, как вдруг в ее карету, наподобие американских боевиков, вскакивают шесть всадников-разбойников, денег и драгоценностей, правда, не требуют, но суют ей под нос какие-то пузырьки с медным купоросом и прочей ядовитой жидкостью. Конечно, в известных целях, чтобы окончательно ее красоту погубить и тем охладить страсть к ней кардинала. Дамочка, конечно, визжит, что есть мочи, лицо руками закрывает, купорос на платье выливается, в нем дыры, в бархатных занавесках кареты тоже, из окон сыплются осколки разбитого стекла и, наконец, один за другим вылетают все шесть всадников. Неизвестно, как дамочке удалось с такими неравными силами победу одержать. По-видимому, отчаяние и, желание отстоять свое лицо (в прямом смысле этого слова) вызвали у нее необыкновенный прилив сил. Подняла же мать, спасая ребенка, попавшего под автобус, всю его заднюю часть, весившую несколько тонн? Загадка для ученых и психологов, рассматривающих вопрос появления неведомой силы в экстремальных жизненных ситуациях личности.