Убивая маску (СИ) - Метельский Николай Александрович

— Да я тебе хвосты в жопу засуну, если ещё хоть одна коробка упадёт! Ты меня понял?! — раздался из дома звонкий голос Хирано.

— Что-то она перегибает, — вздохнул я.

— Хирано-сан занимается как раз коробками с продуктами, — заметил Каджо.

Хм…

— Ну тогда ладно.

Сейджуна не хватает. После возвращения из Италии я решил не брать его с собой на Филиппины, так как мне предстояло участвовать в боях и этот придурок преданный мог увязаться за мной. Оставить его дома, кстати, было не так-то и просто, уж больно настырный он мужик. А его щенячьи глазки, несмотря на бандитскую наружность, на удивление работали. И где только этому научился?

Но именно в такие моменты, когда Каджо с Хирано были заняты приготовлением обеда, а я сидел за кухонным столом и маялся от скуки, он бы пришёлся в тему. Было бы над кем пошутить и поговорить на самые разные темы. Как ни крути, а этот амбал, весь вид которого кричит, что он не прочь пообедать младенцем, очень и очень образован. Я вообще от него довольно много чего узнал. Об истории этого мира, к примеру. Или как обходить те или иные законы.

— Может, вам помочь в чём? — спросил я Каджо с Хирано.

— Господин, — произнёс Каджо, не отрываясь от нарезки мяса. — Позвольте нам сделать для вас хоть что-то.

Хирано была более категорична.

— Я твоей готовке не доверяю, так что сиди там и не рыпайся, — произнесла она, помешивая что-то в кастрюле. — Если скучно, расскажи, что у вас на совещании происходило.

— Ничего там не было, — вздохнул я. — Совещание как совещание.

— Что, вообще, ничего? Может, кто-то тебя превозносил, а тебе стыдно было, или может кто-нибудь дурость какую-нибудь совершил? Или спорить с тобой стал. А ты такой — раз! И жуткую яки на всех наслал.

А у самой аж хвост появился, правда один и призрачный, но вилять им ей это не мешало.

— Определились с планом и датой начала операции, — произнёс я.

— Демоны, мне от твоего тона самой скучно становится, — перестала она вилять хвостом. После чего поменяла половник и, зачерпнув им из кастрюли, попробовала. — Дай-ка соль. Да не эту, ситими дай.

Каджо на это медленно повернул голову и пару секунд смотрел на лисицу. После чего, покачав головой, всё же отошёл к нужной полке, с которой достал баночку с порошком ржавого цвета. Его реакцию даже я понял, так как ситими это популярная японская приправа, смесь из нескольких других приправ. И как он должен был догадаться, что ей нужен именно ситими, лично я не представляю. Это ведь ни разу не соль, хоть она там и присутствует. Кстати, конкретно эту баночку мне дала Кагами, типа ситими её личного приготовления. Правда, непонятно, почему так мало, видимо, там что-то очень редкое используется.

— Кагуцутивару на совете выделился, — произнёс я, наблюдая за этой парочкой.

— Насколько сильно? — спросила Хирано.

— Ну… — задумался я. — Просто выделился.

— И? — повернулась она ко мне. — Продолжай. Что там за история?

— Да ничего такого, — опять вздохнул я. — Просто проголосовал не как все.

— Наверняка ведь не просто так, — вернулась она к помешиванию. — Рассказывай давай.

— Да лень мне рассказывать, — ответил я. — Ничего там не было интересного.

— Ну так сиди и ленись, — произнесла она раздражённо. — Чего ты ко мне со своим совещанием лезешь.

Не… ну это… Блин, эти женщины…

— Слушай, — пришла мне в голову мысль. Раз уж про Кагуцутивару вспомнил. — Ты ведь опытная… вредина. Совет нужен.

— Да, есть такое, — завиляла она хвостом. — Спрашивай, помогу, чем смогу.

— Нужно наказать Кагуцутивару, но так, чтобы у них претензий ко мне не было. Как быть? — спросил я.

— А что тут такого? — повернулась она ко мне. — Накажи их нежно.

— Это как? — не понял я.

— Ну-у-у… — задумалась она, крутя половником. — Ну вот, например, ты же хотел рассказать некоторым Родам про нас? Расскажи. А Кагуцутивару ни слова.

Да я и так уже… А, не важно.

— И как они узнают, что наказаны? — спросил я лениво.

— Ну, Синдзи, — склонила она голову на бок. — Что за глупые вопросы? Неужто так сложно указать Кагуцутивару на то, что кто-то знает что-то, чего не знают они? Вызови сюда Охаяси, делов-то.

Я сначала не понял, а потом… понял. И правда, простенько и со вкусом. Изначально я собирался заняться этим после войны, но почему бы и не сейчас? Прошу главу Охаяси приехать, демонстративно приглашаю Кояма, Цуцуи и Фудзивара, всё им рассказываю, делаю предложение о торговле с ёкаями, после чего сижу и наслаждаюсь. Пропустить такое Кагуцутивару не смогут, это ведь очевидно, что я собрал для разговора всех самых близких… Не людей, нет, представителей самых близких к Аматэру Родов. Всех, кроме Кагуцутивару. Да они там от любопытства помрут, пытаясь выяснить, что мы обсуждали. Причём им даже обидеться будет сложно, так как они не будут знать, насколько важный был разговор. А вдруг мы реально фигню какую-то обсуждали, а великий Род Кагуцутивару обиженку включил.

— Спасибо, красавица, — улыбнулся я. — Идеальный план.

— Других не держим, — пожала она плечами и вновь повернулась к кастрюле на плите.

Охаяси Дай стоял на палубе родового фрегата и наблюдал за приближающимся портом небольшого филиппинского городка. И как он только тут оказался? С одной стороны, когда тебя приглашает на разговор Аматэру, и не тот мальчишка, каким он был года три назад, а сегодняшний глава Великого Рода Аматэру, то лучше отложить дела и приехать к нему. Хуже-то точно не будет, во всяком случае, для Охаяси. С другой стороны, надо не ехать, а плыть в жопу мира, в страну, где идёт война, причём чуть ли не в эпицентр этой войны. Просто для какого-то там разговора. Аматэру явно хочет использовать его для чего-то, вопрос — для чего и что его Род с этого получит? И он очень надеялся, что наградой будет не возможность точно так же вызвать к себе Аматэру… Что, в принципе, тоже неплохо. Типа я тебе когда-то помог, и ты мне помоги. Такой возможности найдётся применение. Но всё же Дай надеялся, что разговор будет действительно серьёзным. Аматэру по телефону утверждал, что обсуждать они будут что-то очень важное, возможно, выгодное, тут уже от них самих зависит, и уж точно не негативное. Может, он о женитьбе с Анеко хочет… Не, вряд ли, для этого его бы не позвали аж на Филиппины.

И с младшеньким нормально поговорить не удалось. Только и успели обняться, поприветствовать друг друга, перекинуться парой слов и тут нате вам — код “А-красный”. Дай не знал, что это означает, но Райдон сорвался с места, словно его змея в жопу укусила. Последовав за сыном, глава клана был впечатлён его работой. Честно. Он читал газеты, смотрел новости, принимал доклады, но увидеть, как твой сын оперирует сотнями беспилотников в настоящей воздушной баталии… Дай был горд. И гордился он довольно долго, а потом устал ждать, когда это всё закончится. К сожалению, встреча с Аматэру была назначена на конкретный день и немного задержаться, чтобы дождаться, когда Рей освободится, он не мог. Пришлось попрощаться с ним и пообещать себе, что уж на обратном пути ничто не помешает его общению с сыном.

Кстати, Хикару, который напросился вместе с ним в эту поездку, тоже был впечатлён братом… А может, и нет, своего средненького Дай порой понимал с трудом. В общем Хикару насел на него, пытаясь добиться разрешения остаться здесь. В идеале, вместе с Аматэру, но, если что, он и с младшим братом может поработать. И в целом Дай был не против, парень должен знать, что такое война, желательно, конечно, чужая, но… Но вот конкретно Хикару он здесь оставлять не хотел, потому что Дай не знал большего раздолбая, чем его второй сын. Сейчас он взрослый, порывы свои контролирует неплохо, но порой в нём просыпается четырнадцатилетний пацан, который каким-то образом сумел убежать от охраны и потерялся в Токио, а когда его нашли, он уже прижимал к себе латунную катану, купленную за тридцать тысяч йен у какого-то старьёвщика. Дай никогда не забудет тот день, и не потому, что катана оказалась редчайшим артефактом, который увеличивает силу пользователя бахира на целый ранг, нет… Просто он тогда в первый раз в жизни испугался так, что поначалу даже охрану ругать не мог. Первую минуту после услышанной новости он и думать-то с трудом мог. Его дети — это… Это всё. Больше, чем его жизнь. И один из его детей пропал.