История Польши - Михал ТЫМОВСКИЙ и др.

Правые и центристы склонны были к сотрудничеству при условии соглашения в духе того, которое привело в 1923 г. к созданию кабинета Витоса. Лидеры партии «Пяст» и другие сторонники этой концепции недооценивали критическое отношение в стране к подобной инициативе. Общество еще не забыло катастрофических последствий инфляции 1923 г. и ноябрьского кровопролития. Пилсудский считал новый созыв правоцентристского правительства провокацией в свой адрес. Если в 1924–1925 гг. и в начале 1926 г. польская политическая жизнь характеризовалась довольно неожиданной трезвостью суждений и взвешенностью позиций, пониманием необходимости компромиссов ради общего дела и взаимной толерантностью, то теперь доминирующим было желание одержать верх над противником.

Десятого мая 1926 г. Витос сформировал правительство. Это вызвало возмущение всех левых и пилсудовцев. С конституционной точки зрения, правительство имело право на существование, так как обеспечивалось сеймовым большинством, но, с политической точки зрения, все обстояло противоположным образом – правительство не располагало прочной опорой. С 1922 г. симпатии общества изменились и несколько сместились в сторону левых. Решениям не хватало политической мудрости: некоторые из них было явно направлены против влиятельных в армии пилсудовцев. Это, впрочем, совсем не означает, что виновником гибели польской парламентской системы следует считать, прежде всего, правительство Витоса. Многие факты свидетельствуют о том, что пилсудовцы в течение нескольких лет замышляли военный переворот. Еще в конце 1925 г. они предприняли определенные шаги в этом направлении, а в апреле генерал Желиговский в качестве военного министра издал приказ сосредоточить под Варшавой воинские подразделения под командованием верных офицеров-пилсудовцев, якобы с целью проведения маневров.

Недостатки парламентской системы, частая смена правительств, лишенных поддержки относительно однородного сеймового боль- /415/ шинства, отказ от декларированных принципов деятельности при заключении межпартийных договоренностей, коррупция – все это привело к разочарованию в «сеймократии». Со стороны правых Дмовский готовил создание «Лагеря Великой Польши» (хотя окончательно он был создан лишь после майского переворота) – эндековской организации, которая отказывалась от парламентского курса Станислава Грабского с целью введения авторитарного правления посредством давления со стороны внепарламентского движения. Людовец Витос и социалист Дашинский также критиковали гипертрофированный парламентаризм и ослабление исполнительной власти. Никто не отстаивал положений мартовской Конституции, однако провозглашенные ею принципы продолжали сохранять силу ввиду противоречивости предлагавшихся изменений. Вопрос о том, кто первым предпримет попытку свержения существующей политической системы, зависел от степени готовности к нему и от благоприятного стечения обстоятельств. В этом также можно видеть знамение времени. Польша в своем разочаровании парламентаризмом не отличалась от тех европейских стран, которые, как и Польша, не имели опыта парламентского правления в благоприятных условиях экономической и политической стабильности до 1914 г.

Двенадцатого мая 1926 г. Пилсудский, приняв командование преданными ему войсками, двинулся на Варшаву. Вполне вероятно, что планировалась только вооруженная демонстрация силы, которая склонила бы президента Войцеховского к отставке Витоса. Это сломило бы правоцентристскую коалицию и сделало бы из маршала не предусмотренного Конституцией арбитра и посредника. Но Войцеховский отказался подчиниться требованиям Пилсудского. Начались вооруженные столкновения, приведшие к жертвам с обеих сторон. Кроме того, было много случайных жертв среди гражданского населения (всего погибло 379 человек). Отряды Пилсудского в своем первом стремительном броске, переправившись через Вислу, заняли большую часть города, но дальнейшую судьбу конфликта могли решить подкрепления, лихорадочно набиравшиеся и правительством, и маршалом. Успеху инициаторов переворота способствовала организованная социалистами забастовка железнодорожников, в результате которой правительство не смогло вовремя получить необходимые грузы и помощь. В общем, Пилсудский стремился сохранить военный характер своего выступления, чтобы в будущем не оказаться в зависимости от политиков.

Когда участники переворота овладели почти всей Варшавой, Войцеховский и Витос отказались от борьбы. Правительство располагало /416/ значительными силами, но их применение означало бы начало гражданской войны со всеми трагическими последствиями во внутриполитической и международной обстановке. Четырнадцатого мая прези- /417/ дент и премьер-министр уступили, и было объявлено перемирие. Заместитель президента (согласно Конституции) маршал сейма Ратай сформировал правительство вместе со сторонником Пилсудского Казимежем Бартелем во главе. Пилсудский занял пост военного министра. Это означало капитуляцию законной государственной власти под давлением силы, а позже привело к легализации этой силы.

События мая 1926 г. показали незрелость польской политической системы, но все же обе стороны довольно быстро продемонстрировали готовность избегать крайностей. Капитуляция президента и правительства побудила к сдержанности победителей, отказавшихся от мести. Позорным пятном стало лишь таинственное исчезновение генерала Загурского, скорее всего, убитого пилсудовцами. Пилсудский отказался от президентской должности и предложил вместо себя своего единомышленника, которым был Игнаций Мостицкий, профессор химии, лишенный, как казалось, политических амбиций. Такой выбор был еще одним актом легализации переворота. Неожиданно для всех оказалось, что Пилсудский вовсе не желает роспуска сейма и проведения новых выборов. Скомпрометированный парламент, состав которого не отвечал политическим настроениям страны, был ему более выгоден. На успех в выборах могли рассчитывать только те партии, которые стали бы на сторону маршала, особенно социалисты или левые людовцы из партии «Освобождение» и Крестьянской партии (Stronnictwo Chłopskie). Однако Пилсудский не для того выступил против правых и центристов, чтобы оказаться зависимым от левых. Напротив, он сам желал быть последней инстанцией во всех конфликтах. Теперь Пилсудский придерживался более консервативных взглядов и игнорировал парламентские методы.

На первый взгляд изменения в политической системе оказались незначительными. Второго августа 1926 г. мартовскую Конституцию дополнили признанием права президента на роспуск сейма и сената, а также на издание законов при получении от сейма соответствующих полномочий. Это усиливало исполнительную власть, хотя правительство было по-прежнему подотчетно сейму, который также являлся последней инстанцией в вопросах законодательства. Самый серьезный упрек, который можно было предъявить Пилсудскому, касался сохранения видимости безупречного функционирования парламентаризма, хотя в действительности престиж его упал. Это стало принципом будущего правления. Пилсудский приспособил букву закона к своим целям, а сейм позволял сохранять видимость конституционности и правопорядка. По сути дела, это была диктатура, мяг- /418/ кая по отношению к покорным, но в случае противодействия готовая к репрессиям.

Маршал был, бесспорно, самым популярным человеком в Польше, однако не располагал хорошо организованным тылом. Он мог безоговорочно рассчитывать на узкий круг своих старых соратников из легионов и Польскую военную организацию, занявших теперь видное положение в армии и даже в левых и центристских политических партиях. В армии пилсудовцы быстро стали играть решающую роль. Многие из них сделали блестящую карьеру, в то время как противников маршала отправляли в отставку или не назначали на более высокие должности.

У эндеков попытки ограничения парламентаризма не вызывали особого недовольства, но они продолжали оставаться врагами Пилсудского. Левые и центристы, напротив, активно протестовали против ограничения функций сейма. В течение 1927 г. они перешли в более или менее решительную оппозицию. Все это сопровождалось расколом в партийных рядах, а также выходом из них сторонников Пилсудского. Маршал, в первую очередь, искал себе поддержку среди консерваторов. С момента введения парламентской системы в 1919 г. они имели незначительный вес в польской политике. Однако если Пилсудский враждовал с эндеками, пользовавшимися до сих пор доверием имущих слоев, то для доказательства своих консервативных убеждений он нуждался в сотрудничестве с консерваторами.

Во время подготовки к выборам, которые в 1928 г., в конце концов, пришлось провести, пилсудовцы образовали Беспартийный блок для сотрудничества с правительством (Bezpartyjny Blok Współpracy z Rządem), но он представлял собой, скорее, избирательные списки, чем реальную партию. Политическая программа блока была невнятной. Провозглашенному во время майского переворота лозунгу «моральной санации» (оздоровления) сопутствовала идея превосходства государства над коллективными и индивидуальными интересами. Именно она объединила консерваторов, националистов, людовцев, социалистов, синдикалистов, решивших последовать за Пилсудским. Каждая из этих групп предлагала собственную интерпретацию государственной идеологии. Больше всего в Беспартийном блоке было карьеристов или людей вообще не придерживавшихся каких-либо взглядов, а лишь поддавшихся обаянию маршала.