Объектный подход. (Дилогия) - Руслан Ароматов

Я показал.

— И это называется «Там никого нет»? — спросил я.

— Откуда мы могли знать, что сюда придет диверсионный отряд орков? И я же предупреждал тебя об осторожности. И вообще — надо было позвать подмогу или вернуться!

— Ты бы это сделал?

— Я? — он на секунду задумался. — Нет. Ладно, поздравляю с первым настоящим магическим поединком.

— Я дрался как последний первокурсник! — крикнул я. — Оставь свои поздравления для другого раза, — уже спокойнее добавил: — Лучше заберите трупы, особенно мага — у него есть странный посох и наверняка амулет для открытия портала.

Тинлиин открыл портал рядом со мной и вышел на опушку леса, с наслаждением вдыхая наполненный запахом леса воздух.

— Благодать!

— Ага, если не принимать во внимание одиннадцать трупов рядом, — вернул я на землю целителя.

Он подошел к трупу колдуна.

— Посох ты уничтожил вместе с ним, а вот амулет портала здесь, — он наклонился и дернул за цепочку на шее мумии, отчего у той просто отвалилась голова. В руке у него оказалась пластина из темной бронзы, с выплавленным на ней рисунком. Нет, рунами, потому что на рисунок это не походило.

— Это на каком языке? — спросил я.

— Две руны — Путь и Место, — учитель задумчиво вертел амулет в руках, — на хар'усе — языке демонов. А это говорит о многом…

— О чем?

— Тебе пока не обязательно знать, да и времени займет много. А тебе давно пора идти.

— Ты сам приберешь? — удивился я.

— И не подумаю. Пусть валяются. Когда их найдут, это послужит дополнительным предупреждением. С тобой не свяжут — ты будешь далеко. Ведь будешь?

— Буду, буду, — я понял намек. — Уже иду.

Как здорово шагать по хорошей утоптанной тропе, прихотливо извивающейся среди осеннего леса. Полное ощущение, что находишься где–нибудь в окрестностях Волговерховья. Накатили воспоминания — друзья, походы, новые места, песни у костра. Ольга, фотографирующая подснежники, стоя на коленях на ковре прошлогодних листьев. Виталик рубит на дрова собранный валежник. Серега приподнимает камни и ищет под ними червей для случайной рыбалки. Паша пытается вытащить намотавшиеся на звездочку велосипеда травины, а подбородок у него в смазке. Иришка загорает, разложив спальник на нагретой за день скале. Мы с Серёгой идем по пояс в воде и тащим то, что осталось от катамарана.

С новой силой захотелось домой. Зачем я здесь? Что я делаю? Занимаюсь какой–то ерундой, вместо того, чтобы искать дорогу домой. Плыву по течению обстоятельств? Наверно, да. Другого выхода нет, а этот вариант пока единственный.

Треск в кустах отвлек меня от размышлений. Мне стало любопытно — кто там ломится? Опасности он не представлял, иначе Сеть сообщила бы об этом.

В зарослях ежевики сидел медведь и с видимым аппетитом уплетал фиолетово–черные ягоды. Глядя на него, мне тоже захотелось. Да и люблю я ежевику. Эх, хорошие места!

Я подошел, излучая спокойствие и дружелюбие — обращение с животными — одно из самых простых умений. Мишка на мгновение прервался, чтобы посмотреть, кто пришел, а потом вернулся к своему занятию.

— Ну как, сладкая в этом году ягода? — спросил я, почесав его за ухом. Сидя, он был лишь немногим выше меня. Он что–то утвердительно буркнул, немного удивив меня этим. А может, понравилось, что я его почесал?

Я отошел подальше, чтобы не досаждал запах, исходящий от хозяина леса, и тоже принялся за еду.

К вечеру тропа вывела меня на грунтовую дорогу, разбитую колесами телег и копытами, идти стало не так приятно. Впрочем, идти по ней мне предстояло лишь до перекрестка с большим торговым трактом, связывающим столицу с крупным городом Мохачем и затем — Эннолом. Я должен выйти на него примерно в двадцати днях пути от Вайдоха — столицы. Такое большое расстояние до цели учитель обосновал тем, что мне необходимо вживаться в роль, упражняться в нюансах языка и вообще, крутиться среди людей. В столице же моего присутствия пока не требовалось.

До самого торгового тракта не встретилось ни одного человека — эта дорога вела в какие–то захолустные деревеньки и не могла похвастаться оживленностью.

На постоялый двор попал уже ночью. Даже не обратил внимания на название.

Заспанная пухленькая служанка впустила меня внутрь, недовольно надув губки. Других признаков недовольства не видно — встречать ночных гостей входило в ее обязанности. А еще — кормить. С ужина оставалась каша, еще теплая, и остывшее мясо — не самый худший вариант для голодного путника.

Обеденный зал уже пуст — постояльцы давно спали, чтобы встать на рассвете и двинуться дальше. А другие здесь и не останавливались, только путники: купцы со своими караванами, отдельные торговцы, курьеры, богатые путешественники, военные, редко — крестьяне. Освещение состояло из нескольких свечей, поставленных мне на стол и на трактирную стойку, за которой обычно ошивается хозяин, либо исполняющий его обязанности. Понятие «бара» тут отсутствовало. Посетители давали заказ хозяину, а тот передавал его на кухню. Потом служанки выносили заказ, а он говорил, к какому столу нести. А, может, и не так все было — кто его знает?

Похоже, сегодня посетителей было не так уж много, по крайней мере, для такого незначительного человека, как я, даже нашелся отдельный номер. А это странно — номер–то четырехместный. Но я только рад.

Я не стал разбирать подозрительной чистоты постель, просто кинул сверху собственное одеяло, а потом и себя самого. Сойдет.

Клопы присутствовали. Нет, не так. Тут было много клопов! Как хорошо, что меня снабдили специальным амулетом, отгоняющим насекомых! Как я благодарен за это учителю! Сам бы я ни за что не вспомнил. Ценность этого куска кожи в моих глазах поднялась на недосягаемую высоту, особенно в условиях, когда я не имел права открыто применять магию.

Вставать к завтраку не хотелось не потому, что я не выспался (мне с лихвой хватило этих нескольких часов), а потому, что не хотелось сидеть в толпе жрущих посетителей. Но я же обычный парень, и такие вопросы не должны волновать меня по определению.

Зря волновался, людей оказалось немного, и для меня нашелся свободный столик. Но прежде надо сделать заказ, подойдя к… нет, не хозяину — приказчику. Ну не вписывался тщедушный лысоватый человечек с длинными свисающими усами в мое представление о хозяине постоялого двора. Однако неважно.

— Доброе утро, — интересно, вежливость у них котируется?

— И тебе того же, — без особого энтузиазма ответил приказчик. Встречают тут по одежке — это я понял. Мой поношенный костюм мелкого торговца не произвел на него впечатления. — Что будешь заказывать?

— А что есть?

— Каша, мясо, рыба, капуста, хлеб, грибы, огурцы, помидоры, редька, морковь… — начал перечислять он. Человек без воображения.

— Хорошо, — пришлось его перебить, а то, кажется, он готов был дойти до меню поросят в свинарнике. — Давай кашу (вроде, съедобная) и рыбу. И квас притащи, — я двинулся к столику. — Да, и хлеба не забудь.

Механизм доставки пищи оказался именно таким, как я предполагал.

Посетители постепенно рассеивались, шумно переговариваясь, обсуждая погоду, предстоящую дорогу и мелкие бытовые проблемы. Купцы покрикивали на нерасторопных слуг, снаружи слышался скрип телег, хлопки кнута и отборный мат.

По хорошему, следовало примкнуть к одному из караванов, следующих в столицу. За небольшую плату это давало возможность целыми днями трястись на телеге, дышать пылью, запахами пота, навоза и пялиться в небо. Так мне советовали в Энноле. Но как только я представил такую картину, мне сразу же расхотелось иметь дело с караванами.

Я мог бы двигаться даже несколько быстрее пешком, но такие путники могут вызвать подозрение, ибо не вписываются в классические представления о мелких торговцах. Другое дело — на лошади. Так я мог позволить себе свободное и быстрое (ха–ха) перемещение к столице.

Оставалось купить лошадь.

— Уважаемый, — обратился я после завтрака к приказчику, — не подскажете ли, где можно приобрести лошадь?

Он молча уставился на меня, производя в уме какие–то вычисления. Похоже, мой статус в его глазах поднялся. Потом там же зажглись хитрые огоньки.

— У меня как раз есть неплохой экземпляр, — хм, даже если продавец называет это экземпляр не отличным а всего лишь неплохим, это вызывает подозрения. — Думаю, тебе подойдет.

Он привел меня в конюшню, этому моменту опустевшую, и подвел к дальнему стойлу, скрывавшемуся в густой тени. После яркого солнца было видно только то, что там кто–то есть.

— Вот, — в голосе явственно слышалась фальшивая гордость, — наша Звездочка, — и тут же добавил: — Всего за двенадцать монет серебром ты ее получишь.

Насчет цен меня инструктировали едва ли не подробней, чем насчет всего остального, ведь на этом моменте очень легко проколоться. Ну ладно, вызвать нездоровую подозрительность. Что тоже неприятно. За двенадцать монет в столице, где цены куда выше, я мог купить коня в гораздо лучшем состоянии.