Очищение огнем - Джессика Марч

– Чтобы пойти дальше Кинси и доверять полученным данным, Лора предложила до мелочей отработать методику.

– Нужно убедиться, что люди отвечают искренне, независимо от того, какого рода вопросы мы им задаем.

– Есть только один способ убедиться в том, что наши данные верны, – сказала Кей. – По-моему, главный критерий научных исследований – непосредственное наблюдение. Именно это нам необходимо, Лора, – настоящая работа в лаборатории, проверка исследуемых объектов. Вместо того чтобы беседовать с людьми в гостиных, как Кинси, нужно наблюдать за ними в спальнях.

Лоре потребовалось несколько секунд, чтобы убедиться в серьезности заявления Кей.

– Существует разница между научным трудом и вуайеризмом,[37] – отпарировала она.

– Может, нет, – покачала головой Кей, – когда предмет исследования – секс.

Когда Кей впервые предложила такой подход, Лора решительно отвергла его, но позже они все-таки постоянно возвращались к этому предмету, и Кей объяснила преимущества возможностей прямого наблюдения.

– Нам не обязательно в самом деле проникать в спальни. Главное – создать условия, ведущие к интимности и позволяющие изучать происходящее, не стесняя людей своим присутствием.

– Например, используя зеркала с односторонним обзором?

– Или телевизионные камеры. Можно записывать разговоры на пленку или снимать действие скрытой камерой, – кивнула Кей. – Конечно, этого нельзя делать без согласия испытуемых. В этом вся сложность – придется найти мужчин и женщин, которые не откажутся заниматься сексом для научных целей.

Но Лора по-прежнему сомневалась. Люди, позволяющие подглядывать за собой, возможно, попросту извращенцы, охваченные неестественным желанием и потребностью выставлять себя напоказ, но в этом случае от них трудно ожидать достоверной информации о мотивах поведения обычных мужчин и женщин.

Но Кей снова не согласилась. Студенческая среда может обеспечить идеальный источник сексуально-активных индивидуумов и партнеров, которые могут перенести вмешательство в личную жизнь по ряду вполне обычных причин.

– Поверь моему опыту, – сказала она, – небольшая плата может быть достаточным стимулом для десятков студентов, нуждающихся в деньгах. Кроме того, некоторые изучают психологию или медицину, и они будут с радостью участвовать в опытах во имя науки.

И наконец Кей привела самый веский и очевидный довод: существует достаточно много совершенно нормальных людей, которые будут рады любому предлогу, чтобы, как говорят дети, «перепихнуться на травке».

Наконец, недели две назад, Лора смирилась, поняв наконец, что радикальный подход Кей позволит получить более ценные результаты, но по-прежнему сомневалась, что деньги на такой бросающий вызов всем условностям проект можно будет получить из обычных организаций, предоставляющих субсидии, – фондов, колледжей, правительственных агентств.

– Для исследований, связанных с сексом, всегда было трудно добыть деньги, – сказала она. – Но для подобной работы это, по-видимому, вообще невозможно. И ты, и я уверены в чистоте наших намерений, по люди, ответственные за распределение денег, каждый день получают достаточно интересные заявки, и к тому же на менее скандальную тему. Боюсь, они посчитают то, что мы собираемся делать, немногим лучше грязного анекдота.

– Все равно, стоит попытаться, – настаивала Кей. – Мы можем получать эти знания и всегда могли, только слишком боялись. Подавляющее множество мужчин и женщин полагаются на недостоверность информации, передающейся из уст в уста, почти таким же примитивным способом, как сказки, которые рассказывали друг другу у костров пещерные люди. Черт возьми, Лора, не зря триста лет этой страной правили пуритане. По-моему, сейчас самое время избавиться от их влияния.

На этом спор прервался. Несколько оставшихся до выпуска недель Кей была так занята подготовкой к экзаменам, что почти не виделась с Лорой. Но та и сама, казалось, не очень-то стремилась встречаться с Кей, и постепенно девушка начала подозревать, что она попросту передумала. Возможно, ради спасения собственной репутации на медицинском факультете Лора решила не поддерживать столь сомнительный проект и даже не иметь ничего общего с той, в чьей голове родился этот проект. Поэтому приглашение Лоры на ужин в честь окончания университета и дорогой подарок быстро развеяли страхи Кей, что такая драгоценная дружба отныне потеряна. Только теперь стало ясно, что все эти недели Лора почти не показывалась именно поэтому, что всеми силами пыталась найти спонсоров для их исследований.

– Я надеялась, что к этому времени смогу все уладить, – вздохнула Лора, – чтобы ты не чувствовала себя не у дел после выпуска. Из этих денег ты должна была получать зарплату и стипендию, если бы захотела учиться в аспирантуре, но, к несчастью, как я и предвидела, пришлось столкнуться с упорным сопротивлением во всех распределяющих субсидии организациях.

Кей мрачно слушала, мысленно взвешивая все возможные перспективы. Как заработать на жизнь? Неужели продолжать позировать для Ларри Мейера?

Но тут Лора сказала:

– У нас есть еще шанс в одном частном фонде с огромными средствами. В основном, деньги даются на филантропические цели – постройка зданий для университетов, больниц для бедных, раздача субсидий артистам, художникам, все в этом роде. Я знаю попечителей этого фонда, поэтому меня выслушали и не отказали сходу.

– А что это за фонд?

Лора чуть поколебалась, словно защищала источник информации от конкурентов.

– Фонд Джеррона.

Кей мгновенно узнала имя. Каждый, кто учился в университете Джефферсон, знал о семье Джерронов, много лет бывшей одной из главных благотворителей. Основы состояния Джерронов были заложены в конце девятнадцатого века Натэниелом Джерроном из Балтимора, начавшего со строительства железных дрог, потом занявшимся нефтью и под конец – банковским делом. Состояние, которое сумел накопить старик, поставило его в один ряд с миллионерами вроде Рокфеллера, Карнеги и Форда, и как все финансовые магнаты, он занялся служением отечеству. Одно время он даже был министром финансов и, кроме того, пожертвовал значительную часть богатства на основание благотворительного фонда. Натэниел Джеррон был уверен, что стал родоначальником династии после того, как жена родила троих сыновей, но две ветви семейства были жестоко отсечены, когда двое старших мальчиков после летнего путешествия в Англию возвращались домой на совершавшем первое плавание «Титанике». Но хотя оставшиеся в живых члены семьи – потомки третьего сына – предпочитали держаться в тени, не выставляя себя напоказ, они считались богатейшими людьми в Америке, а сумма пожертвований, сделанных фондом, доходила до нескольких миллиардов долларов. Основные субсидии имел университет Джефферсон, поскольку Натэниел, основатель династии, сумел закончить колледж, прежде чем составить состояние.