Ящик Скиннера - Лэй Ми

несколько дней замечал этого мальчишку. Каждый раз тот появлялся на перроне в одно и то же время и рассматривал пассажиров, садившихся в поезд, словно искал кого-то.

На четвертый день, когда поезд отъехал от станции, мальчик, казалось, лишился последней надежды. Он тихонько постоял какое-то время на пустой платформе, полностью уничтоженный, а потом побрел к киоску, купил гамбургер, банку газировки и сел на скамью перекусить. Разделавшись с едой, оторвал от банки кольцо и надел себе на палец. Поднес руку к лицу, повертел туда-сюда, а потом отбросил пустую банку ногой.

Пустая банка покатилась по плитке и свалилась на железнодорожные пути.

Мальчик встал и размеренной походкой, с безразличным лицом направился к полицейскому.

Эпилог

Несколько сцен из жизни города

Отрывок статьи, опубликованной в «Чанхон Морнинг Таймс» от 6 февраля:

…Юный Ян признался, что выбросил револьвер в самый большой водный резервуар города, Северное озеро. Полиция немедленно организовала поиски, но на момент выхода публикации револьвер найден не был. Следствие по делу продолжается.

* * *

Из статьи от 10 марта:

…В свете того факта, что юному Яну еще не исполнилось 14 лет, когда он застрелил своего отца, суду, как взрослый, он не подлежит. Поскольку других родственников у него нет, Департамент общественной безопасности Чанхона постановил заключить юного Яна в Коррекционный центр для малолетних правонарушителей в Чанхоне, где он пройдет программу перевоспитания…

* * *

Из статьи от 22 марта:

…Семь сотрудников, включая некоего господина Хоу, вице-председателя совета директоров, были арестованы Департаментом по подозрению в поджоге и незаконном использовании взрывчатых веществ. Сразу после их ареста «Этерниум риал эстейт» опубликовала заявление, где утверждается, что господин Хоу с приспешниками действовали самовольно, и их преступление не имеет никакого отношения к политике компании. Источники подтверждают, что некоему господину Ву также предъявлены обвинения в убийстве (или попытке убийства) за границей…

* * *

Спустя месяц после смерти учителя Чжоу Чжан Десянь с женой подали на развод. Вся собственность, общая и личная, отошла жене. Через три дня после подписания соглашения бывшая жена Чжан Десяня с дочерью эмигрировали в Сингапур.

Неделю спустя Тан Чжи мирно скончался в своей постели в Университетском госпитале. На следующий день Чжан Десянь и Цу Рюй явились в Департамент общественной безопасности Чанхона и сдались властям. Дело по убийствам, связанным с Проектом трансформации поведения, было закрыто, а его материалы переданы в прокуратуру для судебного процесса.

* * *

Начальная школа где-то в Чанхоне, сумерки.

На спортивной площадке не было ни души. Приближалась ночь, и темнота медленно поглощала красные гаревые беговые дорожки и искусственную траву. На северо-восточном краю площадки на качелях едва виднелась детская фигурка.

Саммер сидел на доске качелей, медленно раскачиваясь взад-вперед. Фонарей поблизости не было, и его глаза, не отражавшие свет, казались в полумраке глубокими черными дырами. Он негромко напевал себе под нос. Мелодия была старой, слова – неразборчивыми; это больше походило на бормотание во сне, чем на песню.

Каждый раз, когда его ноги касались земли, под ними перекатывалось тельце крошечной собаки, переворачивавшееся с бока на бок в одном ритме с качелями.

* * *

Улица где-то в Чанхоне, поздно вечером.

Фан Му медленно ехал на своем внедорожнике, вглядываясь в пешеходов на тротуарах. Каждый раз, когда ему попадалась молоденькая девушка, он притормаживал и присматривался к ней. Поняв, что это не та, кого он ищет, снова давил на газ и продолжал поиски.

Время от времени мобильный телефон, валявшийся на приборной доске, начинал звонить и вибрировать. Фан Му бросал на экран равнодушный взгляд и ехал дальше; потом вообще зашвырнул трубку на заднее сиденье.

По его лицу пробегали пятна желтого света от уличных фонарей, и видно было, насколько оно усталое. Глаза, однако, оставались зоркими и блестели настойчиво и тревожно.

* * *

Из главных ворот Коррекционного центра для малолетних правонарушителей человек двадцать заключенных вынесли корзины, полные стеклянных бусин, и стали загружать их в кузов фургона. Как только они закончили, фургон заурчал и тронулся с места. Заключенные выстроились в ряд, охранники пересчитали их, и те побежали обратно внутрь, громко повторяя на бегу речевку.

В темноте кузова тем временем что-то зашевелилось – в одной из корзин, полных бусин. Десятки крошечных стеклянных шариков просыпались на деревянный настил с доски, которая приподнялась над корзиной, и из-под нее выбрался маленький мальчик.

Фургон остановился на красный свет. Когда загорелся зеленый, он двинулся снова, но дежурный полицейский на мотоцикле заметил, что задние двери фургона открылись и несколько корзин со стеклянными бусинами вывалились на мостовую.

С широко распахнутыми глазами полицейский включил сирену и помчался за фургоном.

Неприметный силуэт в сером метнулся на другую сторону улицы и скрылся между домов.

Когда он возник снова, то вместо серой формы Коррекционного центра на нем была обычная одежда, хоть и на несколько размеров больше. Он спокойно пошагал по тротуару прочь.

* * *

Забор вокруг «Дома ангелов» уже снесли, а на маленьком двухэтажном здании повсюду виднелись проломы. Тяжелая строительная техника расчищала завалы из кирпича и обломков бетона. Некогда ухоженные клумбы и огород были похоронены под грудами мусора, и лишь кое-где из-под него пробивались редкие зеленые побеги.

В клубах пыли, перед неузнаваемым теперь «Домом ангелов» стоял мальчик. Его одежда была покрыта плотным слоем сажи и песка.

С площадки раздался резкий свист, и рабочие по двое-трое стали отходить на тротуар.

Минуту спустя к «Дому ангелов» подъехал передвижной строительный кран с тяжелым чугунным шаром, подвешенным на цепи; за рулем его сидел упитанный коротышка с дымящейся сигарой во рту. Он затормозил прямо перед центральным входом в здание. Рабочие поснимали каски и оперлись на свои лопаты и кирки, обмениваясь шуточками и угощая друг друга сигаретами.

Двигатель крана взревел, и гигантский шар начал раскачиваться. Водитель поправил угол наклона, и в следующую секунду шар тяжело врезался в стену.

Раздался грохот. Двухэтажное здание пошатнулось. Вниз заструились осколки стекла и кирпичей, но «Дом ангелов» устоял.

Рабочие, наблюдавшие за сносом, презрительно расхохотались. Водитель выплюнул сигару изо рта, снова поправил угол и еще раз ударил гигантским чугунным шаром в цель.

Опять грохот.

На этот раз маленькое здание не выдержало напора. С ужасающим звуком, похожим на стон, оно обвалилось вниз в облаках пыли и цементной крошки. Рабочие пригнулись, пряча головы.

Только мальчик так и стоял неподвижно, глядя на то, как волна пыли несется к нему.

* * *

Несколько минут спустя пыль