Спаси меня - Samayel

Они вошли в дом и Малфой, извинившись за свою вспышку, взял несколько книг и ушел к себе, сказав, что хочет немного побыть один. Гарри успокоился, налил себе чаю и сел почитать в гостиной. В «Норе» Уизли повисло напряжение, как следствие очень серьезных разговоров, и даже Молли удивилась такой перемене атмосферы. Она предпочла не заострять на этом внимания, поскольку никто из юношей не выглядел сердитым или расстроенным, а лишь встревоженным и нервным. В душе она надеялась, что они преодолеют свои разногласия и оба извлекут из этого пользу. Но пока никто из них не посвятил ее в суть происходящего, она предпочла ждать и думать, что все хорошо.

Драко сидел на кровати, пытаясь читать книгу, которая предназначалась, чтобы занять его мысли, но постоянно отвлекался от поисков нужной информации. Было невозможно сконцентрироваться на чтении, когда Гарри занимал все его помыслы. То, что он сказал, то, как он это сказал. Малфой захлопнул книгу, отбросил на кресло и лег на бок, свернувшись клубочком.

Подушка, лежавшая рядом, хранила запах Гарри: мыло, пот и какая-то пряность. Запах был приятным. Он хотел вдыхать его, пропитаться им навсегда, окружить себя этим запахом. Просыпаться рядом день за днем, год за годом, до самой смерти. Его тело бурно отреагировало на эти мысли и ему пришлось немного передвинуться, чтобы плоти, наливавшейся кровью под брюками и нижним бельем, было удобнее. Он не мог избавиться от мыслей о Гарри, и это усугубляло эрекцию, которая в настоящий момент натягивала брюки.

Никого из них не должно было быть. Мой первый раз должен был принадлежать ему. Он должен был первым коснуться меня. Он бы сделал его прекрасным. Он бы сделал это потому, что любит меня, потому что хотел бы любить меня каждую минуту. Я знаю, что он не причинил бы мне боли. Это должно было принадлежать ему. Он бы трогал меня, был бы внутри меня, заставил бы меня кончить. Боже, как бы я хотел переносить прикосновения! Это несправедливо! Я до боли хочу его! Если бы я мог… я бы позволил ему.

Его наливший член болезненно ныл и Драко, наконец, признал этот вызов. Он расстегнул ремень, рубашку и спустил брюки. Простыня лежала рядом, чтобы прикрыться в том случае, если кто-нибудь постучит в дверь. Он все еще боролся с желанием разрыдаться, когда касался себя, и отчаянно пытался отвлечься и прогнать тяжелые мысли, теряясь в будничной магии оргазма.

Ему хотелось почувствовать, как Гарри крепко прижимается к нему и целует так жадно, как он сам мог бы целовать его. Почувствовать медленные нежные прикосновения, как к чему-то драгоценному, прикосновения, которые не оставили бы на его коже синяков и рубцов. Драко полуосознанно скользнул правой рукой между ног, проводя кончиками пальцев по расселине между ягодиц, и, в конце концов, осторожно дотронулся до того места, которого до сих пор не смел коснуться. Гарри. Он был таким хорошим, спокойным и терпеливым. Он бы постарался доставить ему удовольствие, сделал бы это чем-то незабываемым. Он должен был бы быть первым. Ему это понравилось бы… это не было бы издевательством над ним… это было бы уважительно… с ним бы обращались, как с единственным. Гарри. Внутри него, он бы скользил в нем живой пульсирующей плотью, касаясь тех местечек, которые таят необыкновенное удовольствие… и неописуемые муки… предназначенных только для того, чтобы доставить удовольствие любовнику. Гарри потерялся бы в тумане оргазма, выплескивая свое семя между его бедер в окончательном и завершающем доказательстве любовного насыщения, заполняя его, помечая его, делая его своей собственностью.

Наконец, Малфой достиг апогея и прикусил губу, стараясь не издать ни звука, пока капли белой жидкости выплескивались ему на живот и грудь. Это был самый интенсивный и длительный оргазм, который он когда-либо испытывал, за исключением той ужасной ночи, когда его дядя подарил ему величайшее физическое удовольствие, но тогда это было в тумане наркотического опьянения. Драко сел, тяжело дыша, ошеломленный своей способностью наслаждаться этим актом. Его плохое настроение испарилось.

Салазарова борода! Если бы я знал, что мысли о Гарри могут быть настолько приятными, я бы со второго курса дрочил, думая о нем!

Драко покраснел от смущения, внезапно осознав натурализм и детальность своих фантазий, однако теперь он мог сконцентрироваться на чем-то ином.

Он не думал, что у него хватит смелости позволить себе зайти так далеко, чтобы отдаться Гарри. Это действительно было то, чего он хотел? Он бы хотел этого до того… до того, как прошедший год… изменил его? У него все равно возникло бы такое желание? Эта мысль напрягала его. Сейчас, по здравому размышлению, идея позволить… использовать себя… таким образом, была пугающей. Даже отвратительной. Он так много пережил. Наверно, больше, чем кто-либо другой в его возрасте. Физическая сторона дела не была для него тайной, но мысль о том, чтобы позволить этому случиться… осознанно… или откровенно пожелать близости… была очень странной.

Я… я должен… поговорить с кем-нибудь об этом… Дула! Мне в любом случае надо встретиться с ним, и он… он все объяснит. Он никому не расскажет и не станет относиться ко мне иначе, если я спрошу о таких вещах. Мне бы лучше спросить его об этом перед тем, как я упомяну о Гарри и хоркруксах, потому что хотелось бы получить ответ до того, как он разъярится! Надо как можно скорее связаться с ними по каминной сети и договориться о встрече.

Малфой взглянул на забрызганный спермой торс и липкую руку и, раздраженно застонав, откинулся на подушку.

Но сначала… сначала мне надо отчистить это, чтобы не осталось и следа, а уж потом идти куда-либо. Проклятье!

Глава 38. Не найти слов.

Договориться с Чарли и Дулой о том, чтобы встретиться вечером, оказалось на удивление легко, и Драко совершенно не возражал против того, чтобы Гарри был рядом, его присутствие мешало лишь при обсуждении одного вопроса. Ему предстоял, по крайней мере, один очень серьезный разговор с Дулой… наедине. Приятной стороной дела был ужин с Гарри, Чарли и Дулой и Драко почувствовал слабую дрожь возбуждения, когда подумал о том, что это почти свидание… во всяком случае, очень похоже. У Драко не было ничего такого с тех самых пор, как он целовался с Панси, подавляя тошноту и желание умолять о пощаде между ее визгами, что вряд ли можно было считать приобретением опыта в этой области. Сейчас он с уверенностью смотрел в будущее, и это давало ему большую уверенность в том, что если Гарри захочет заняться с ним этими вещами, то он не будет возражать.

Драко приготовил новые вещи, будучи абсолютно уверенным, что если он собирается пойти куда-то на ужин, то должен выглядеть как можно лучше. Единственный почти травмирующий момент был в ванной, после того, как он принял душ. Зеркало не лгало… он сейчас действительно выглядел лучше, но шрамы все еще покрывали его ноги, ягодицы, спину и Гарри должен был довольно скоро заняться ими. Вообще-то Драко знал, как наносить заживляющую мазь, но это было сложно делать самому. Втирание мази круговыми движениями против часовой стрелки, сделанное с неправильной стороны, могло привести к обратному эффекту. Из-за любого неверного действия все могло пойти насмарку, и если бы даже не причинило прямого вреда, то снизило бы эффективность последующего лечения, а Драко, конечно, не хотел, чтобы это случилось.