История Украинской ССР в десяти томах. Том пятый: Украина в период империализма (начало XX в.) - Коллектив авторов

Массовым явлением в начале XX в. на западноукраинских землях стала продажа имущества трудящихся с аукциона за долги. Только во Львове в 1900 г. через аукцион местные власти взыскали с населения около 46 тыс. крон. С молотка продавались ежегодно десятки тысяч крестьянских хозяйств. Если в 1900 г. в Галиции за долги было продано 14,6 тыс. хозяйств, то в 1910 г. — уже 27,2 тыс. На Буковине в связи с неуплатой долгов в течение 9 лет (1903–1911) 10 тыс. крестьян лишились земли.

Не последнее место в распродаже крестьянских хозяйств занимали кредитные учреждения, которыми заправляла украинская буржуазия. На Буковине ¾ крестьянских земель были заложены и в любой момент могли быть распроданы с аукциона. Аналогичное положение сложилось и на других западноукраинских землях. Правительство Австро-Венгрии, страшась возникновения волнений трудящихся, вызванных тяжелым материальным положением и голодом, направило в 1900 г. в Закарпатье чиновника министерства земледелия Э. Эгана для ознакомления с условиями жизни населения. В своем докладе он вынужден был отметить массовое безземелье местных крестьян, а закарпатских украинцев прямо назвал «вымирающим народом». «Русский (т. е. украинский. — Ред.) крестьянин, — писал Э. Эган в 1901 г., — не видит целый год ни мяса, ни яйца, разве что выпьет несколько капель молока, а в пасхальный день съест кусок ржаного или пшеничного хлеба. Повседневное его питание — овсяная лепешка и, когда есть, картофель».

Бедственное положение трудящихся усугублялось отсутствием на западноукраинских землях какой — либо системы охраны здоровья. Плохое питание, ужасные жилищные условия, отсутствие медицинской помощи были причинами высокой смертности населения. В Восточной Галиции она была самой высокой среди всех провинций империи. Особенно возрастала смертность среди трудящегося населения в неурожайные годы, во время сильных наводнений и страшных эпидемий, уносивших сотни, тысячи, а иногда и десятки тысяч людей. Очень высокой была детская смертность. Даже по далеко не полным официальным данным, каждый пятый ребенок галицийского рабочего или крестьянина умирал в возрасте до одного года.

Смертность достигла огромных размеров и на Буковине, где свирепствовали туберкулез и пеллагра. Не лучшим было положение и в Закарпатье, где население повально болело дифтеритом, скарлатиной, трахомой, дизентерией, тифом, туберкулезом, холерой. По статистическим данным того времени, средняя продолжительность жизни западноукраинского рабочего была такой же короткой, как и у рабов в колониях Африки и Азии.

Политический и национальный гнет. Клеймя Австро-Венгерскую империю как тюрьму народов, разоблачая угнетательскую политику ее правительства, революционер — демократ Иван Франко с гневом писал:

О Австрия! Ты — страшный символ гнета,Где станешь ты ногой — там стон народа,Там с подданных сдирают третью шкуру.Ты давишь всех, крича: «Несу свободу!»И грабишь с воплем: «Двигаю культуру!»[300].

Свою колонизаторскую политику на западноукраинских землях правительство Габсбургов осуществляло в различных формах: установлением административно — территориального деления, не отвечавшего ни этническим, ни хозяйственным особенностям края; введением избирательной системы в государственные учреждения, направленной против трудящихся; разжиганием межнациональной вражды и беспощадным подавлением национально — освободительного движения.

Постоянно руководствуясь принципом «разделяй и властвуй», австро-венгерское правительство проводило Коварную политику по отношению к угнетенным народам, прикрывая зачастую свои действия различными лицемерными конституционными актами.

Ликвидировав в 1907 г. куриальную систему и введя всеобщее избирательное право, правительство Австро-Венгрии сохранило ряд цензов (возрастной, оседлости и др.), ограничивающих права трудящихся. От выборов в австрийский парламент, галицийский и буковинский сеймы народные массы фактически отстранялись еще и установлением высокого имущественного ценза. При такой системе в списки избирателей не могли быть включены рабочие и бедняцко — середняцкие массы. Женщины вообще не имели права голоса.

В начале XX в. в Галиции в выборах фактически принимало участие лишь около 7, а на Буковине—4,9 % населения. Новый избирательный закон не ликвидировал старой системы дискриминации украинского населения. Так, немцы избирали одного депутата от 40 тыс. человек, а украинцы — от 102 тыс. Поэтому в рейхсрате и местных сеймах фактически хозяйничали австрийские, венгерские, немецкие, польские, румынские помещики, капиталисты и чиновники.

Угнетательская политика правящих кругов Австро-Венгрии по отношению к украинскому населению проявлялась также в попытках задушить в нем чувство национального единства со всем украинским народом, чувства близости к русскому народу. Осуществляя политику ассимиляции украинцев, монархия Габсбургов опиралась в Галиции на польские, на Буковине — на румынские, в Закарпатье — на венгерские правящие классы. Украинская культура и язык беспощадно притеснялись в школах, учреждениях, даже в быту. Чиновники своевольно зачисляли украинцев к другим национальностям, заменяли украинские названия населенных пунктов немецкими, венгерскими и польскими.

Одним из показателей национального угнетения и дискриминации украинцев на западноукраинских землях был уровень занятости украинского населения в промышленности, на транспорте, в торговле и правительственных учреждениях, где украинцев работало значительно меньше, чем немцев и поляков.

Основная цель эксплуататорских классов и их партий на западноукраинских землях состояла в том, чтобы препятствовать росту классового сознания и единства трудящихся всех национальностей в борьбе за социальное и национальное освобождение.

Украинская буржуазия, помещики, кулачество, духовенство, буржуазная интеллигенция на западноукраинских землях экономически и политически были слабее польских, венгерских и румынских правящих классов. Не полагаясь на собственные силы в сохранении и укреплении капиталистических порядков, украинские буржуазно — националистические партии («национально — демократическая» — в Галиции, «прогрессивная» — на Буковине), как и польские, румынские, венгерские, сионистские, действовавшие в то время на западноукраинских землях, выступали верными союзниками сильной власти австро — венгерской монархии.

Антинародную политику проводила и клерикально — консервативная партия, созданная при активном участии митрополита униатской церкви А. Шептицкого — одного из лидеров реакционного лагеря, а также «москвофилы», действовавшие на всех западноукраинских землях. Являясь по существу агентурой царизма, «москвофилы» не признавали права украинского народа на самостоятельное национальное существование. И хотя между «москвофилами», «национально — демократической» партией в Галиции и «прогрессивной» на Буковине велась ожесточенная полемика на страницах периодической печати, всех их объединяло враждебное отношение к освободительному движению трудящихся масс.

Правительство Австро-Венгрии поощряло услуги украинских националистов. Оно предоставляло субсидии «Просвите», где заправляли предводители украинских буржуазных националистов К. Левицкий и Ю. Романчук. Добившись депутатских мест в рейхсрате и сеймах, украинские буржуазные националисты обращались к правительству с различными несущественными запросами, оставляя в стороне насущные потребности украинских трудящихся и тем предавая их коренные интересы.

Лагерю реакции на западноукраинских землях противостояли классово сознательные рабочие и крестьянские массы, выразителями интересов которых выступали революционер — демократ И. Я. Франко и его соратники — прогрессивные деятели украинской культуры О. Ю. Кобылянская, О. С. Маковей, Л. С. Мартович, М. И. Павлик, В. С. Стефаник и др. Они решительно разоблачали колониальную политику Габсбургов, вели борьбу против антинародной деятельности буржуазных националистов, католической и униатской церкви, выступали за дружбу между украинским, русским, польским и другими народами. От имени всех своих многочисленных единомышленников И. Я. Франко в период первой российской революции публично заявил: «Мы все русофилы… Мы любим великорусский народ и желаем ему всяческого добра, любим и изучаем его язык и читаем на этом языке… Мы считаем себя солидарными с лучшими сынами русского народа, и это крепкая, прочная и ясная основа нашего русофильства»[301].

Большое и благотворное влияние на творчество И. Я. Франко и других передовых западноукраинских писателей оказала ленинская «Искра» и другие революционные издания, воспитывавшие и укреплявшие у трудящихся западноукраинских земель чувство единства со всем украинским народом и исторической близости с русским народом. Пламенные интернационалистские призывы партии большевиков сплачивали всех трудящихся во главе с рабочим классом на революционную борьбу против эксплуататоров и эксплуатации.