Академия Шекли (сборник) - Квалья Роберто

– А грузовик?! – опешил Иезайя.

– Грузовик придётся бросить тут, – сочувственно качнул головой Гермес. – Но в Фивах, если пожелаешь, у тебя будет две сотни грузовиков, и ты сможешь гонять на них кругами по собственному стадиону имени Иезайи Марвина.

– И то верно, – согласился дальнобойщик. – Что ж, я готов!

Из движимого имущества он прихватил с собой только сигареты, кепку с эмблемой «Техасских рейнджеров», тёмные очки и бейсбольную биту. Последняя была дорога ему как память.

Они выбрались из машины, пересекли старое шоссе и, огибая низенькие деревца юкки и высокие кактусы, двинулись в прерию, следом за опускавшимся в горы солнцем.

– А как зовут этого парня, которого мне предстоит заменить? – спросил Иезайя, едва поспевая за широко шагавшим богом. – Я совершенно не разбираюсь в вашей латиноамериканской политике, но, может, слышал про такого в закусочной или по радио.

Гермес покосился на него с непонятным выражением лица.

– Эдип, – вкрадчиво произнёс он.

– Не слышал, – сознался Марвин, пожав плечами.

Они долго шли по прерии, потом, добравшись до длинной скальной гряды, по указанию Гермеса взялись её штурмовать. У Иезайи начали подгибаться колени, он изнывал от жажды. Вторую проблему Гермес успешно решил, материализовав из воздуха литровую бутыль содовой с приложенным чеком из магазинчика мистера Зорба. Что касается первой, то её Марвин решился озвучить далеко не сразу – из ложной мужской гордости, опасаясь, что попутчик сочтёт его хлюпиком, недостойным царствовать в Фивах.

– Далеко ещё твоя Эллада? Небось тоже граничит с Мексикой? – заговорил он наконец, переложив биту на другое плечо.

– Да уж не близко, – рассеянно сказал Гермес, который думал о чём-то своем.

– А что, партнёр, – произнёс наконец Марвин, чувствуя, что силы его на исходе, – раз ты бог, ты, наверное, мог бы мгновенно перенести нас на место?

– Ну, вообще-то мог бы, – виновато потряс ладошками на шапочке Гермес, – но у меня это, честно говоря, не очень выходит. Как-то раз попробовал я перебросить из Фермопил под Трою турму всадников. Надо было решить кавалерийским наскоком одну небольшую финансовую проблему… Ну и вот. – Он помрачнел и замолчал.

– Что – вот? – потребовал продолжения Марвин.

– Вот так и появились кентавры, – нехотя пояснил Гермес. Помолчав, глухо продолжил: – Главное, применил совершенно правильный алгоритм. Тар-р-р-ртар! В исходной точке разложил всадников на атомы, в пункт назначения направил информацию пятью пакетами по астральной струне, в точке сборки произвёл совмещение – и на€ тебе… Конфуз! – Он нервно кашлянул. – Гены людей и лошадей перемешались во время пересылки. При телепортации такое бывает сплошь и рядом.

– А вот, скажем, сатиры? – безжалостно поинтересовался Марвин, припомнив картинку из детской иллюстрированной энциклопедии. Это была единственная картинка, которую он оттуда помнил: «Пьяный сатир пляшет с нимфой».

– Ну, было, было, – смущенно признался Гермес. – Минотавр, силены, гарпии… Молодой был, неопытный… Но это не означает!.. – внезапно вскинулся он, ткнув в Иезайю указательным пальцем с острым ногтем. – В олимпийском департаменте все допускают ошибки. Никто не застрахован. Скажем, Зевс… Или вон Гефест попытался телепортировать одного специалиста из Гарварда и случайно прихватил с ним муху. Вот было представление, когда бедняга начал понемногу превращаться в гигантское насекомое! Ну, правда, прожил он недолго – подруга застрелила из охотничьего ружья… – Он снова задумался.

– А что, если нам в таком случае сделать привал? – осторожно предложил Марвин. – Если идти ещё далеко, а переместить нас при помощи своих штучек ты не можешь?

– Охотно.

Они обессиленно опустились прямо на тропу.

– Было бы неплохо, если бы мы добрались до места часа за три, – проговорил Иезайя. – Скоро начнёт смеркаться.

– Сегодня точно не доберёмся, – заявил Гермес. – Придётся заночевать.

– Ночевать в горах?! – возмутился Марвин. – Без одеял? Ночами тут, знаешь, бывает довольно холодно.

– Предоставь это мне, – произнес бог.

И действительно, когда они через несколько часов окончательно остановились на ночёвку, Гермес довольно быстро соорудил костёр, две большие керамические кружки с горячим глинтвейном, суточный сухой паек армии США и спальный мешок для Марвина. Поскольку самому Гермесу сон не требовался, он собирался всю ночь медитировать и раскладывать пасьянс из порнографических карт. Спустя пять минут путешественники уже сидели возле костра, завернувшись в пёстрые пончо, и с удовольствием прихлёбывали дымящийся ароматный напиток с пряностями.

– Прекрасная обстановка для того, чтобы попытаться расширить своё сознание, – авторитетно заявил Гермес, прихлопнув надоедливого москита.

– Мескалин жрать не буду, – отрезал Иезайя.

– Уважаю чёткую жизненную позицию, амиго, – развёл руками Гермес.

В тишине что-то вдруг пронзительно пискнуло, а потом затеньдеренькало. Гермес с неудовольствием снял с пояса пейджер и, щурясь в свете костра, прочёл адресованное ему послание. Марвин, правда, данной мизансцены не понял – в его время пейджеров ещё не изобрели.

– Тар-р-р-ртар побери! – с чувством выругался Гермес. – Племена тутси и хуту в Африке снова занялись ритуальным взаимогеноцидом. Мне надо срочно сопроводить в Царство Мёртвых кучу народу. – Он вздохнул. – Ненавижу, когда это случается. Столько возни… – Он нехотя поднялся с земли и предупредил: – Только не уходи никуда. Я вернусь через пять минут.

Лопнула в костре сырая ветка, а когда Марвин снова перевёл взгляд на Гермеса, того уже и след простыл, только колыхнулся прохладный воздух, схлопнувшийся на том месте, где только что сидел античный бог.

– Эй! Пст! – тут же донеслось из темноты.

Иезайя поднял голову и на всякий случай взялся за биту. Здесь, вдали от цивилизации, запросто можно было наткнуться на какого-нибудь маньяка или мексиканца. Иезайя смотрел «Резню бензопилой в Техасе» и потому был предупреждён о возможных осложнениях во время этого путешествия, а кто предупреждён – тот, как известно, вооружён.

Из кустов в освещённый костром круг пространства выбрался высокий парень в обтрёпанных шортах, гавайской рубашке и камуфляжной панаме. На ногах у него были пляжные сандалии, в руках – разобранная бамбуковая удочка в прозрачном чехле. Он уселся на камень возле костра, удочку прислонил рядом, демонстрируя, что у него нет ни оружия, ни враждебных намерений. Тем не менее Иезайя продолжал неотрывно наблюдать за ним, не выпуская биты из рук. Незнакомец был одет совсем неподходяще для этих мест, и это было в высшей степени подозрительно.

– Ну? – сухо поинтересовался Марвин, когда гость устроился у огня.

– Я Эдип, – деловито сказал незнакомец. – Привет. Будем знакомы. – Он протянул Иезайе широкую ладонь.

Марвин сурово сдвинул брови.

– Не так быстро, приятель! – произнёс он, не принимая рукопожатия. – Отвали, место уже занято! Теперь я Эдип!

– Да нет, ты не понял. Я не претендую на твоё место. Я настоящий Эдип.

– Тот, который исчез? – проявил осведомлённость Марвин.

– Ну. – Эдип снова сунул клешню Иезайе, и на сей раз тот с опаской пожал её.

– Джез, – представился Марвин. Он ненавидел своё имя и, представляясь, всегда старался сократить его до минимума. – Я вижу, ты даром времени не теряешь.

– Ну! – Эдип хлопнул ладонью по удочке. – Гавайи, все дела. Собственный рыболовецкий катер, смуглые туземки, гавайская гитара. Постоянно приезжают фотографы из «Плейбоя» с красивыми моделями, поснимать на природе. В общем, я неплохо устроился. – Он блаженно прищурился, потом нахмурился. – А вот ты, парень, как я посмотрю, сидишь по переносицу в дерьме.

– Чего это? – обиделся Иезайя.

– Какого чёрта ты влез в эту историю? Думаешь, я просто так сбежал, по собственной дурости? – поинтересовался Эдип. – Отправился от добра добра искать?

– Ну, – буркнул Марвин. Он уже привык за свою нелёгкую жизнь, что если собеседник говорит такое и таким тоном, значит, всё сказанное верно с точностью до наоборот. Но кривить душой всё равно не стал.