"Фантастика 2023-195. Книги 1-17 (СИ) - Горелик Елена Валериевна

– Царь батюшка, кормилец, – первым обрел возможность говорить сын боярина Хвостова. – Да как же так, поперек всем устоям ты сам речи молвить будешь? Не гоже то, традиции вековые…

– Молчать! – рявкнул на него Елизар Елисеевич. – Вот потому сам и буду волю свою обсказывать, что вы наговорите. Как начнете вопрос задавать, так до ночи не закончите. Ваше дело – рядом стоять да головами кивать согласно. Коли не устраивает – других поставлю. Хоть дружину в шубы боярские обряжу. От них всяко проку больше будет. А вас уволю.

Последнее слово произвело наибольшее впечатление. Угроза угрозой, было и такое, что дружину переодевали, когда ситуация требовала. Неведомое же «уволю» страшило. Мысли о том, что может царь приказать сотворить, вселяли ужас. Как после такого домой вернуться. Да и получится вернуться ли после этого «уволю». Дали бы уж с родителями проститься. Бояре и купцы дружно повалились на колени.

– Не вели казнить, государь батюшка. Не увольняй, а коли так решишь, дозволь с семьями проститься.

Василиса смотрела на это и с трудом сдерживала смех. Даже царю было весело. Но он держал лицо. Мало ли, как бояре отнесутся. А ну как решат, что царь не по-людски поступать начал и устроят ему революцию. Им только этой напасти не хватало в дополнение к жрецам. Нет уж, с боярами он будет действовать лаской да пряником, но постепенно отстранит от важных дел. Служилых людей возвысит, жаловать за службу начнет, а не за древность рода. А то мало ли кому что в голову придет, вдруг найдутся такие, кто род свой ведет от древних правителей. Только раскола в государстве не хватало. Нет уж, послушал рассказы Василисы, теперь знает, как ему действовать. Да и раньше в верном направлении двигался, только осторожничал. Сейчас же понял, как оно лучше будет. Понятно, не все от соседей перенимать стоит, костюмы да бороды могут оставаться, в прочем же есть чему поучиться.

Когда воспитание бояр закончилось, и царь отпустил тех, кто будет изображать его свиту, настала очередь колдунов да священнослужителей свое мнение высказывать.

– Защиту мы поставили, – заговорил Кощей. – Обещать ничего не буду, но должна она продержаться, если бог их не рискнет вмешаться.

– Боги наши помощь обещали, – заговорил жрец Перуна. – И не только мой покровитель да Морана, но и все остальные. Понимают, что всех служителей собрать сложно, и без того мы долго выбирали, кому присутствовать. Но и им знать хочется, кто их потеснить решился.

– И мне ответ был, что присмотрят за нами да от зла оградить попытаются, – молвил патриарх, любовно поглаживая свой посох. – А остальное уже в наших руках.

Василиса постаралась сдержать смех. Святому отцу куда больше подобало находиться во главе дружины. Обряди его в доспех да дай копье вместо посоха, и все враги разбегутся, едва завидев такого воина.

– А ты не смейся, – зашептала ей на ухо Яга. – Наш Феофил в молодости в дружине служил, до сотника дослужился. В кулачных боях ему равных не было. А потом горе в семью пришло – от болезни родители да жена скончались. Остался с двумя малыми детьми. Вот и ушел в обитель, потому что там и мальчиков помогут на ноги поставить, и самому легче будет. Сынки его теперь сами сотнями командуют. А батюшка наш души людские врачует. Ни кому еще не отказал в утешении.

Девушка только кивнула. Не зря ее рука тянулась изобразить патриарха воином. Собственно, вспомнив о своих художествах, она поспешила продемонстрировать рисунки, сделанные на базаре.

– Не думаю я, что стоит ждать от этих переговоров добра, – заговорила юная колдунья, доставая изображения. – Давеча решила я на базаре жреца послушать, может, услышу что важное, да своим даром решила воспользоваться. Вот что вышло из этого.

Елизар Елисеевич только взглянул на рисунки, после чего передал их дальше. Священнослужители поспешили внимательно изучить изображение, но ничего ясного увидеть не смогли. Патриарх только пробормотал что-то о геенне огненной, но подобные ассоциации были у всех. Костя тоже не смог сказать ничего определенного.

– Что ж, – вздохнул царь, – раз понятно нам, что ничего понятного нет, то будем завтра осторожны. Ты, Василиса, сиди и рисуй. Да Яге подавай знак, когда надо пошуметь немного. Если надобно что, говори сразу. Я распоряжения отдам.

– Не беспокойтесь, царь-батюшка, я с мастеровыми уже договорилась. Им моя техника рисования интересна, так что они в обмен меня всем нужным обеспечивают. Давайте лучше о сигналах условимся.

После недолгих переговоров решили, что легкое покашливание – значит, пытаются жрецы юлить. Коли ложечка по блюдцу постукивает – обманывают не скрываясь, а если посуда на пол сыпаться начала – переговоры сворачивать надобно. Все мелочи обговорили, но, поскольку всего не предусмотреть, то решили, если что-то не то, о чем договориться не успели, происходит, или чашку громко на стол поставят, или просто по столу постучат.

– А если карандаши на пол посыпались – у меня руки-крюки, – сделала последнее замечание Василиса, после чего обсуждение закончилось.

Боярам сигналы было решено донести утром. Вдруг еще что вспомнится. Но то уже сама Василиса думать будет. Собственно, девушке было времени до утра, чтобы обозначить все опасности, что могли их подстерегать.

После этих переговоров Елизар Елисеевич отправил слуг к жрецам с приглашением на переговоры, кои на следующий день в полдень состояться должны в палата царских. Участникам же велено было за два часа явиться, чтобы все в последний раз обговорить да в помещении разместиться.

На следующий день царское подворье гудело. Бояре явились все, столпились на дворе и чего-то ждали. В палаты их не пускали, кроме тех, кто должен был царскую свиту представлять. Даже захворавшего боярина Хвостова привезли. Тот возлежал в повозке и что-то вещал, то и дело взмахивая посохом. Люди сторонились его от греха подальше, а ну как получат в лоб золоченым набалдашником. Боярин серчал, кричал громче, брызгал слюной, а взмахи посохом становились все чаще и чаще. Торговцев не было, разве что несколько лоточников предлагали пироги, квас или семечки с орехами на площади в виду царского терема. Зато священнослужители пришли все. Те, кому выпало участвовать в беседе, прошли в покои, а остальные выстроились возле крыльца и принялись читать молитвы. Жрецы старых богов стояли ближе к ступеням, за ними – православные священники, католический, муфтий, раввин и даже пара экзотических служителей то ли Будды, то ли Кришны и даосский монах, неизвестно как забредшие в Московию. Их тоже попросили присутствовать и вознести молитвы тем, кому верят. Узнав причину такой просьбы, монахи согласились.

Колдуны вошли на двор единым строем. В центре Яга, справа от нее – Кощей, слева – Василиса. Прежде чем войти в царские палаты, они подошли к священнослужителям и попросили у них благословения. Пусть боги помогут, коли жрецы с недобрыми мыслями и таким же богом прибыли. Только после этого отправились они в отведенные для встречи покои.

Покои за ночь подготовили основательно. Помимо ширмы за которой поставили стол с самоваром и пирожками для колдуний, скамеек по обе стороны трона для свиты и пары табуретов жрецам, подготовили и засаду. В соседней комнатке размесили стрельцов. В стене осторожно выпилили отверстия и до поры замаскировали их. За ширмой над самоваром висела веревка, которая сквозь одно такое отверстие уходила к комнатку к стрельцам и соединялась там с подвешенными к потолку колокольчиками. Если что-то пойдет совсем не так, женщины должны были дернуть за веревку. Стрельцы, услышав звон, выбивали заглушки со своей стороны и стреляли в жрецов. Задачей Кощея было беречь царя. Женщины находились в стороне, куда выстрелы бы не достали. А вот в случае опасности Елизару Елисеевичу могло не поздоровиться. Бояр, купцов и даже патриарха решено было не жалеть. Впрочем, расставили всех так, что жрецы размещались ближе к ширме, а бояре дальше от нее.

Воевода лично побеседовал и со священнослужителями, объяснив, что делать, коли из стены дула пищалей появятся. И с царем долго разговаривал, чтобы тот, в случае опасности не гнушался за троном укрыться. Константину и вовсе лекцию прочитали. Бояр да купцов просто предупредили, что в случае пальбы на пол падать надобно. Василиса и Яга лишь посмеивались на их лица глядючи. Как же так, важные люди, да кафтанами пыль собирать. Но ведь упадут, коли жить охота.