Игра лисиц. Секретные операции абвера в США и Великобритании - Ладислас Фараго

– Сколько раз я должен повторять это? – спросил он. – Все это есть в программе демократической партии, и я твердил об этом сотни раз!

– Я знаю, господин президент, – ответил один из главных спичрайтеров Роберт Шервуд, – но не похоже, что они это слышали. Вам придется повторять это еще, еще и еще.

Именно тогда в бостонскую речь были включены знаменитые слова: «Я обращаюсь к вам, отцы и матери. Я даю еще одно твердое обещание. Я уже говорил об этом, но повторяю снова и снова: ваши сыновья не будут посланы на чужую войну».

Судья Сэмюэл Розенман, близкий друг и советник Рузвельта, напомнил, что в программе демократов далее следовали слова «за исключением вероломного нападения». Рузвельт ответил, что об этом нет смысла говорить.

– Естественно, если на нас нападут, мы будем защищаться. В текст речи вошла только первая часть программного заявления.

И в этой напряженной обстановке, когда Рузвельт отступал, а Уилки набирал очки, Джон Льюис решил нанести решающий удар по надеждам Рузвельта добиться переизбрания. В очередной уик-энд Льюис и Дэвис встретились в Скарсдейле обсудить планы заключительного этапа кампании. Льюис не мог считать себя удовлетворенным. Он потерпел поражение, поддерживая Уилера, и ему не удалось создать третью партию. Теперь он был вынужден стать на сторону Уилки. Именно из дома Дэвиса он позвонил в Нью-Йорк Уилки и договорился с ним о встрече, чтобы обсудить возможности сотрудничества. Они встретились на следующий день, в субботу.

В отчаянной попытке положить конец вражде между президентом и профсоюзным лидером Уолтер Джонс устроил его встречу с Рузвельтом в надежде, что президент сумеет умиротворить Льюиса. Это оказалось бесполезным. На следующий же день Льюис сообщил Дэвису, что будет поддерживать Уилки.

21 октября некто, назвавшийся личным представителем Джона Л. Льюиса, позвонил в крупнейшие нью-йоркские радиовещательные корпорации – «Коламбия бродкастинг систем» (Си-би-эс), «Нэшнл бродкастинг компани» (Эн-би-си) и «Мчел нетуорк» – и закупил для обращения Льюиса к радиослушателям время на 322 радиостанциях. Звонивший не был представителем ни ВКТ, ни ОГА, ни Независимой лиги труда, которые обычно занимались организацией подобных мероприятий. Заказчик назвался личным представителем мистера Льюиса. Это был Уильям Р. Дэвис. На вопрос, кто будет платить за выступление, Дэвис ответил:

– Вышлите счета непосредственно мистеру Льюису[162].

В тот же день Льюис объявил, что выступит по радио 25 октября. В этот день в девять часов вечера 25 миллионов человек слушали его речь.

Он перешел к сути дела решительным заявлением: «Его [Рузвельта] целью и задачей является война». Это было не единственной сентенцией, почерпнутой Льюисом из аргументации немцев и постоянно им повторяемой. «Если он будет переизбран, – пригрозил Льюис, – я приму это как выражение доверия к нему и на съезде конгресса производственных профсоюзов в ноябре уйду в отставку».

Слова президента КПП прозвучали как угроза, рассчитанная на то, чтобы запугать миллионы американских избирателей и заставить их голосовать против Рузвельта.

Это было последнее перед выборами выступление Льюиса, но немцы считали, что в запасе у них есть еще кое-что. 30 октября, всего за шесть дней до выборов, Риббентроп телеграфом прислал Томсену копию донесения польского посла в Вашингтоне графа Ежи Потоцкого от 7 марта 1939 года, найденную немцами в захваченных архивах МИДа Польши в Варшаве.

Посол излагал содержание своей беседы с послом США во Франции Уильямом Буллитом, который, очевидно с согласия Рузвельта, заверил поляка, что президент готов в случае войны оказать союзникам, включая Польшу, «всяческую помощь».

По мнению Риббентропа, телеграмма польского посла служила неоспоримым доказательством того, что Рузвельт – поджигатель войны, а его заверения, данные в бостонской речи американским отцам и матерям, являются «преступным лицемерием».

Документ был отправлен вместе с личным приказом Риббентропа обеспечить его самое широкое распространение с помощью радио и прессы. Томсен, хорошо зная, что Потоцкий не пользовался хорошей репутацией в вашингтонских кругах из-за своих антисемитских взглядов, не думал, что свидетельство польского посла будет принято во внимание, но выбора у него не было.

Все его попытки предложить документ для публикации в крупнейших американских изданиях встретили решительный отказ. Наконец, издатель желтой воскресной газеты «Нью-Йорк инквайр» Уильям Гриффин опубликовал скандальную полосу в своем издании. «Инквайр» был одним из немногих периодических изданий США, ведущих прогерманскую пропаганду, по той простой причине, что Гриффин был одним из платных агентов Вирека. За 5 тысяч долларов Гриффин 1 ноября напечатал под огромным сенсационным заголовком «Приготовления Рузвельта к вступлению Америки в войну» телеграмму польского посла сначала в своей газете, а затем еще и специальным выпуском тиражом в 250 тысяч экземпляров. Томсен доложил Риббентропу, что «публикация статьи в канун выборов может оказаться весьма эффективной».

Статья с телеграммой произвела некоторое впечатление, но «разорвавшейся бомбой» (как Томсен преподнес ее Риббентропу) не стала. Заявление Потоцкого было опровергнуто Рузвельтом и государственным секретарем Халлом, а после выборов вообще забыто. Эта малоуспешная попытка повлиять на исход выборов стала последней в ведущейся Томсеном кампании.

Но вот все кончилось – речи, кампания, выборы. На очередном съезде КПП после сентиментальной прощальной речи в конференц-зале отеля «Челси» в Атлантик-Сити перед 600 делегатами Льюис, как и обещал, ушел в отставку. Через девять месяцев от сердечного приступа умер Уильям Роде Дэвис – сломленный, разочарованный и скомпрометированный. Он сделал миллионы, занимаясь своим бизнесом, но провалил свою самую большую сделку.

В первом раунде борьбы за получение общественной поддержки в Америке – то, что Герберт фон Штемпель называл «самой большой программой», – нацисты потерпели поражение. В ретроспективе весь этот заговор Дэвиса и роль в нем Джона Л. Льюиса выглядят несерьезными, дилетантскими и жалкими. Но для Томсена это стало победой особого рода.

Хотя он и не смог нанести поражение Рузвельту, он на протяжении этого незабываемого месяца боролся с президентом. Он загонял Рузвельта в угол, и тому приходилось обороняться. Позднее Шервуд писал: «Возможно, он [Рузвельт] мог бы действовать и лучшим образом и быть более откровенным, освещая этот случай. Что касается меня, я считаю, что было ошибкой позволять им вести столь разнузданную пропаганду. <…> Все это осталось пятном на его биографии, которое смогло быть смыто только последующими пятью годами его деятельности».

Глава 35

ОСТРИЕ ИЗМЕНЫ

Утром 11 ноября 1940 года офицер Аст-Х с кодовым именем И.М.6 доложил начальству, что получил личную телеграмму от друга из Мадисона, штат Висконсин. Она содержала лишь семь слов по-английски: «Сердечные поздравления за хорошо сделанную работу, Фил».

Текст телеграммы был заранее обусловлен.

Если бы «Фил» прислал просто «поздравления», это означало бы, что Соединенные Штаты планируют «активное вмешательство в войну в будущем». Но «сердечные» поздравления означали, что «вмешательство предопределено и неминуемо».

Эта информация встряхнула абвер. Что-то приносила авиационная война против Англии, но на остальных фронтах было тихо. Единственное важное событие произошло под Таранто, где атака британских торпедоносцев уничтожила итальянский военный флот[163].

Хотя Соединенные Штаты за несколько недель до этого приняли закон о частичной воинской повинности и только что переизбрали «поджигателя войны Рузвельта» на третий срок, ничто из его действий не предвещало событий, предсказанных в зловещей телеграмме. Не зная, доверять ли этой информации или отмести ее, командование абвера приказало И.М.6 разыскать своего американского информатора и выяснить, на чем основано предупреждение.

Офицером, поддерживавшим связь с информатором, был лейтенант Герхард Иоахим Мецгер, юрист по образованию, занимавший должность Sonderfuehrer (специального офицера) в управлении военно-морской разведки абвера.

Американским другом, приславшим телеграмму, был Филип Фокс Лафоллет, член известной династии прогрессивных политиков штатов Среднего Запада и губернатор Висконсина, избранный на этот пост в третий раз.

Лейтенант Мецгер позднее рассказывал, что он полетел в Италию, откуда абвер обычно связывался по телефону со своими агентами, и позвонил Лафоллету в Мадисон, лишь чтобы услышать, что тот выехал в Нью-Йорк для произнесения антивоенной речи. Мецгеру дали номер телефона для связи, и он на следующий день созвонился со своим информатором, который, по словам Мецгера, «был очень осторожен в выражениях».