Фельдмаршал Румянцев - Виктор Петелин

Румянцева крайне удивляло, что в некоторых наказах просили об отмене рублевого оклада на содержание регулярных российских войск, который он ввел вместо натуральной повинности. Он-то думал, что эта мера будет принята с пониманием. Оказывается, она вызвала недовольство. Что ж, может, и правы представители переяславского шляхетства, утверждавшие в своем наказе, что разные земли в Малой России дают разный доход. Переяславцы имеют твердейшие земли, их можно вспахать только в том случае, если впряжешь восемь волов, и на один плуг собирается по четыре, а то и по шесть хозяев. В других же местах один хозяин легко справляется с пашней и в хлебопашестве имеет тот же самый успех, что в Переяславле шесть – восемь человек.

К тому же переяславцы хлеб продают дешевле, так как расположены вдали от торговых мест. Вот и получается, что переяславцы живут беднее, не могут себя и свою семью приодеть. Постоянно нуждаются в деньгах, а тут еще рублевый налог…

Выходило, что вообще ни рублевого оклада не нужно, ни постойной повинности, которую предлагают наложить лишь на одних городских обывателей. А что же будут делать казаки? Винокурением заниматься? Нет, этого мало… Понятны упреки в том, что организация казачьих войск не соответствует нынешним требованиям, военная служба в глазах казаков утратила всяческую привлекательность. И в этом отношении нужно что-то предпринимать, а то их войск совсем не останется, все разбегутся. Да, нужна, ох как нужна реформа военного дела! Жаль, этого не понимают составители депутатских наказов.

Или вот жалуются на обиды и притеснения мирных жителей от регулярных войск. И снова черниговское шляхетство в наказе точнее всех выразило свои пожелания: просят императрицу, чтобы солдаты не занимали домов, освобожденных от постоя, чтобы «лагерями без отводу також не становились, излишним употреблением дров и обращением огорожи и других строений для отопления не наносили убытков, безденежно у обывателей хлебом и ничем не довольствовались».

Историк прошлого века, тщательно изучив вопрос, писал, что содержание, тон и характер наказов ясно и неопровержимо свидетельствуют, что в малороссийском шляхетстве XVIII века не существовало никаких стремлений к национальной или даже провинциальной самобытности. Оно сознавало свою особенность, отдельность от русского дворянства, но вместе с тем стремилось не только сравниться с ним в сословных правах и привилегиях, но и слиться с ним. Вместе с тем, сравнивая свои домашние порядки с великороссийскими, оно неизменно отдает предпочтение последним и просит уравнять его в правах с русским дворянством, учредить в Малороссии шляхетские корпуса, университеты, академии, воспитательные дома для благородных девиц…

Что касается практической стороны наказов, то значительная часть преобразований, указанных шляхетством, относится к области гражданской и финансовой администрации. Многие из них наверняка останутся без результатов потому, что противоречат интересам государства, а также потому, что их парализовали совершенно обратные предложения других малороссийских сословий. Но нельзя не согласиться с тем, что большая часть преобразований, предложенная шляхетством, отличалась здравым практическим смыслом…

И Румянцев полностью поддерживал ту часть преобразований, которая «отличалась здравым практическим смыслом».

Глава 8

Пустеют города

Малороссийская коллегия не знала покоя. Все сословия Украины призадумались о своей судьбе, а богатые участвовали в составлении наказов. Только об этом велись разговоры в домах шляхетства, казачества. Особенно тревожно было в среде мещанства. Эта тревога передалась и коллегии, и самому Румянцеву. Он дал указание внимательно следить за настроениями городского населения и докладывать ему обо всем.

Петр Александрович к тому времени побывал во многих городах Украины, хорошо знал их положение. Но описанное им в «Записке» далеко не отобразило всех их проблем. И потому с особым интересом следил за составлением наказов от городских граждан. Да и он сам вот уже два с лишним года живет в Глухове, слышит разговоры жителей, многое рассказывают подчиненные.

…Он сидел в кабинете, некогда принадлежавшем гетману графу Разумовскому. Богато обставленный заграничной мебелью, он производил внушительное впечатление.

Вошел вызванный им Завадовский, один из самых даровитых сотрудников коллегии.

– Петр Васильевич! Я просил вас узнать, прислали ли глуховские граждане свой наказ.

– Да, ваше сиятельство! Я прочитал его. Есть много интересного.

– Меня очень интересует, что они там пишут.

– Кое-что есть нового по сравнению с вашей «Запиской».

– Все, видимо, о дарованном некогда магдебургском праве?*

– И не только об этом, хотя магдебургскому праву здесь уделяют большое внимание. Прежде всего, ваше сиятельство, составители просто завидуют тем знатным городам, в которых соблюдается настоящий порядок…

– Да, в Глухове нет ни своего магистрата*, ни войта, ни бурмистров. Но есть сотник, сотенное управление, есть, наконец, Малороссийская коллегия, которая не дает в обиду горожан, – задумчиво сказал Румянцев.

– Вот как раз против сотенного управления и возражают граждане Глухова. Вот что они пишут в своем наказе: «…Лишась граждане имущества своего, домов, лавок и прочего, в крайнем разорении остались, и в сем городе Глухове мещан ныне уже остается не многочисленно, да и те за неимением над собою урядников настоящих, войта с потребными ему товарищами, будучи управляемы одним сотенным управлением, терпят крайнюю нужду, потому в безочередных и во всегдашних находятся они употреблениях в подводы, в разные беззаплатныя работы, словом сказать: куда б только кем кто с мещан и подгородных людей ни востребован, туда и посылаемы бывают… И понеже сей видимый беспорядок настоит точно по причине неимения здесь магистрата, по примеру тому, как в других знатных городах имеются оные и соблюдается в них настоящий всегда порядок, для того мы, граждане города Глухова, за необходимость почли просить всевысочайшего ея Величества благоволения и указа о учреждении в городе Глухове магистрата…»

– Кто ж будет возражать против такого предложения горожан! Вот другое дело, что я слышал, будто горожане протестуют против наезжих купцов. Наезжают из других городов купцы, всякими товарами начинают торговать, и в той же купле и продаже какую хотят цену, такую и устанавливают. Вот с чем стоило бы бороться. Но как? Купец свободен торговать своим товаром, а покупатель свободен его брать или не брать. Ну что у вас еще? – спросил Румянцев.