Синяя Птица. (Трилогия) - Елена Самойлова

Высокий потолок был выложен мозаикой из драгоценных и полудрагоценных камней, призванной изображать эпизоды истории Андариона, а стены были искуснейше зачарованы таким образом, что казались сотканными из облаков и тумана. То есть создавалось впечатление, будто бы ты стоишь на облаке, вокруг тебя звенят вольные ветра, а над головой – прекрасная мозаика из радуги. Я подошла к одной из стен и недоверчиво коснулась пушистого «облака» ладонью.

По правде говоря, я ожидала, что почувствую холодный мрамор под искусно наведенной иллюзией яркого голубого неба и облаков, но кончики пальцев ощутили только прохладный влажный туман, словно и впрямь коснулись настоящего облака! Азраэл за моей спиной пояснил негромким голосом, в котором проскальзывала явная гордость:

– Этот дворец создали наши древние мастера, можно сказать, что это единственное, что осталось у айранитов от прежних времен. Во время переселения в эти горы и последующего за ним нападения драконов Снежный дворец оказался одним из зданий, которые уцелели после боевых действий. Можно сказать, что Андарион пришлось отстраивать заново. У Небесного Храма сохранилось только святилище, все остальное пришлось перестраивать, да и во время бунта он сильно пострадал, только-только отстроить успели… – Азраэл еле слышно вздохнул и продолжил с грустью: – По правде говоря, боюсь, что на этот раз и ему не устоять. Аранвейн грозит нам войной, а народ раздирают противоречия и сомнения. Половина Андариона считает, что мы с верховной жрицей нарочно не ищем истинного короля, чтобы трон достался мне.

– А разве ты не хочешь править? – поинтересовалась я без всякой задней мысли.

И только спустя несколько секунд до меня дошло, что именно я сказала! Н-да, недаром мне говорили, что язык мой – враг мой… Я попыталась спасти положение, пока это возможно, и, повернувшись лицом к Азраэлу, уже открыла рот, чтобы извиниться, но айранит только пожал плечами.

– Я солгал бы тебе, Синяя Птица, если бы ответил, что нет. Я действительно желаю править Андарионом, поскольку это моя страна и мой народ и кому, как не наследнику, нести за нее ответственность, но само существование истинного короля говорит о том, что существует айранит более достойный, чем я, иначе он не был бы избранником Небесного Хрусталя. – Азраэл склонил голову, и длинные русые волосы скользнули по плечам, наполовину укрыв узковатое лицо с волевым подбородком. – Когда король появится, я без колебаний исполню волю талисмана и народа.

– Он появится, не волнуйся. – Хэлириан коснулась плеча принца кончиками перьев на правом крыле. – Я как Хранитель Небесного Хрусталя могу с полной ответственностью заявить, что король существует, а значит, мы найдем его! Да и Еваника поможет, она вообще что хочешь отыщет, лишь бы ее это заинтересовало!

– Ну, Хэл…

Я слегка покраснела под заинтересованным взглядом принца, который явно прикидывал, как бы меня втянуть в дело отыскивания короля, но, слава богу, вмешалась Вилья. Полуэльфийка со свойственной ей прямотой бесцеремонно влезла в разговор, намереваясь все-таки выбить для нас заслуженный отдых:

– Азраэл, а до завтра это все не подождет? Просто мы с Евой и Данте целый день в дороге, и заниматься сейчас вашими внутренними проблемами нам как-то не с руки, веришь?

– Верю, конечно! – Принц сверкнул белозубой улыбкой, но от впечатляющего «оскала» айранитов нам с Вильей было уже ни горячо ни холодно. – Синяя Птица, я нашел твою родственницу, одну из потомков твоего рода, правда, из очень дальней ветви, но это не столь важно. Она позаботится о тебе и о твоей бескрылой подруге, а сегодняшнюю ночь прошу вас быть моими гостями в Снежном дворце. Шайджен покажет вам, где вы можете отдохнуть и набраться сил.

С этими словами Азраэл склонился в глубоком поклоне, показывая, что аудиенция окончена, и мы с Вильей, переглянувшись, направились к дверям. Хэлириан пошла за нами, а Данте остановил негромкий оклик принца:

– Чернокрыл, прошу тебя, задержись.

Я обернулась у дверей: аватар уже усаживался рядом с принцем на мраморные ступени у небольшого изумрудно-зеленого трона с высокой спинкой, который я не заметила, занятая разглядыванием убранства зала. Похоже, разговор у этих двоих будет крайне долгим – судя по всему, Азраэл настроен выслушать подробный отчет о нашем путешествии.

– Ева, идем!

Голос Хэл выдернул меня из размышлений, и я выскользнула вслед за младшей жрицей в коридор, где нас уже дожидались Вилья и незнакомый айранит, чьи седые, коротко остриженные волосы обрамляли молодое лицо с невероятно старыми глазами. Видимо, это и был Шайджен. Он коротко кивнул нам в знак приветствия и жестом попросил следовать за ним, после чего моментально развернулся и широким скорым шагом двинулся по коридору, даже не удосужившись проверить, идем мы за ним или нет. Мы с Вилькой переглянулись и рванули вслед за Шайдженом. Хэл какое-то время пыталась идти с нами шаг в шаг, но в длинном платье у нее это получалось крайне плохо, и она сдалась уже через два десятка шагов, успев сказать, что навестит нас утром. Я только кивнула на ходу, стремясь не отстать от серокрылого айранита в темно-зеленых одеждах.

Н-да, интересно, айраниты все такие недружелюбные или просто мне крайне «везет» нарываться именно на таких?

Побудка случилась рано. Очень рано. Когда меня наконец-то растрясли, то первое, что я увидела, – это розовые солнечные лучи, падающие в высокое узкое окно, ставни которого, сделанные из цветного стекла, были распахнуты настежь.

Рассвет, чтоб его! И почему меня по жизни будят в такую рань-то? Видать, судьба такая…

Я перестала натягивать тонкое, но довольно теплое шерстяное одеяло на голову и наконец-то посмотрела на того, кто сегодняшним утром «удостоился чести» разбудить меня спозаранку и, соответственно, быть обруганным на орочьем языке – росский я почему-то на рассвете вспоминала не сразу. «Будильником» оказалась довольно симпатичная кареглазая айранит с крыльями нежно-сиреневого цвета, по перьям которых уже пробегали розовые искорки. Так, похоже, что еще чуть-чуть – и меня поднимали бы с помощью левитации. Что ни говори, а проснуться я решила-таки вовремя. Я хмуро оглядела девушку с головы до ног и машинально провела ладонью по встрепанным волосам, пытаясь хоть немного их пригладить. Айранит страдальчески вздохнула и чуточку печально улыбнулась:

– Вот уж не думала, что единственная наследница рода Синих Птиц окажется столь тяжелой на подъем. И столь острой на язык. Меня зовут Мицарель, я прихожусь тебе очень дальней родственницей. У меня самой Синие Птицы в роду были где-то три поколения назад, но все-таки… – Девушка склонила голову в знак приветствия, и заколки в ее каштановых волосах сверкнули гранями драгоценных камней в утренних лучах солнца.

– Еваника Соловьева, – привычно представилась я, выползая из-под одеяла и улыбаясь настолько дружелюбно, насколько это было возможно для меня в столь ранний час.

– Соловьева? – переспросила Мицарель, озадаченно глядя на мое человеческое воплощение.

– Да. Мне дал такую фамилию наставник, когда взял на воспитание. А что?

Я с хрустом потянулась и прошествовала в дальний угол комнаты, где стоял кувшин с водой для умывания и лежало аккуратно сложенное полотенце.

– Ты ведь Синяя Птица… – задумчиво ответила Мицарель, присаживаясь на краешек кровати. – Слушай, я никак понять не могу, почему ты спишь в этой неудобной человеческой ипостаси? И называешься чужой фамилией?

Полотенце выпало у меня из рук. Я изумленно воззрилась на Мицарель, которой, судя по всему, так и не удосужились рассказать историю того, как я стала Синей Птицей. Похоже, Азраэл об этом либо сознательно умолчал, либо попросту не успел ввести мою невесть откуда взявшуюся родственницу в курс дела. Что ж, все, как обычно, придется рассказывать самой. Я присела на кровать рядом с девушкой-айранитом и, положив ладонь на кончики сиреневых перьев, начала свой рассказ.

Странно, обычно меня никогда не тянуло рассказать о себе кому-то, да еще если я знаю его всего несколько минут, но Мицарель почему-то я захотела рассказать многое. Не все, но больше, чем стандартную биографию лесной ведуньи.

Айранит слушала, не перебивая, не задавая ненужных вопросов и не встревая с восклицаниями типа: «Вот это да!» Она просто постаралась выслушать меня и, возможно, воспринять такой, какая я есть. Как айранита, желающего остаться человеком. Как человека, мечтавшего летать в небе подобно птице… Я замолчала, а Мицарель, склонив голову к плечу, пристально смотрела на меня теплыми карими глазами, в которых, как ни странно, я увидела понимание.

– Выходит, ты спишь в образе человека, потому что, в сущности, человеческий облик и есть твое естественное состояние. – Она покачала головой и вздохнула. – Трудно тебе придется среди нас, девочка. Знаешь, Азраэл просил меня попытаться уговорить тебя остаться с нами, в Андарионе, и я, честно говоря, согласилась попробовать. Но теперь я понимаю, что это бесполезно. Ты все-таки не айранит, ты – человек с ипостасью айранита, а это большая разница. Мы осознаем себя крылатыми с рождения, ты же обрела эту способность в двадцать лет, когда твое мироощущение окончательно сформировалось. Да, ты готова к переменам, возможно, ты сама их ищешь, но в глубине души ты все равно останешься человеком.