Золотая клетка - Линетт Нони
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это не имеет значения, – утешающе сказал Кива, вытирая кровь со стремительно бледнеющего лица Делоры. – Давайте-ка…
– Кива! – прикрикнула Делора, и раздражение придало ей сил. – Этот кинжал может отнимать магию. Это был подарок богов – подарок Саране, чтобы победить Торвина. Чтобы остановить его.
Кива отшатнулась, в ушах стоял звон после жутких слов Делоры.
«Этот кинжал может отнимать магию».
– Я не… – испуганно охнула Кива и не смогла закончить предложение.
Делора выпустила Киву и подняла край кофты, открыв неровный шрам на животе. Темная магия все клубилась над бледной кожей.
– Ты спрашивала, как я подавила собственный дар? – голос Делоры вновь слабел. – Я уд-ударила саму себя этим клинком. Око высосало из меня всю магию, лишив меня шанса использовать ее во зло. Я не х-хотела всю жизнь ее бояться.
Кива уставилась на шрам и все поняла.
– Лекарство… Я пыталась его воссоздать, но оно не сработало, потому что… Потому что…
– Потому что дело вовсе не в ингредиентах, – подтвердила Делора. – Я нарезала их кинжалом. Вот он и заблокировал твою магию.
Она вновь взяла Киву за руки – в этот раз за обе; старческая кожа была холодной и влажной.
– Ты не такая, как они, Кива, ты свет во тьме. У тебя чистый дар и доброе сердце. Я ч-чувствую это.
По щеке Кивы сбежала слеза – не только из-за слов Делоры, но и потому, что Кива видела: она угасает. Осталось недолго.
– Но тебе н-нужно быть осторожнее, – слабо, совсем слабо продолжала Делора. – Хватит всего одной ошибки, всего одного неверного выбора. Тебе придется с этим бороться. Не становись, как они. – Она с трудом набрала воздуха и призвала остатки сил, чтобы прошептать: – Будь светом во тьме, Кива.
Ее глаза закрылись, и черная дымка рассеялась вместе с последним выдохом.
Кива склонила голову, с подбородка капали слезы. Она почти не знала бабушку, но все равно понимала, что Делора не заслужила такого конца.
Это была вина Зулики.
Она убила их бабушку.
Жестоко убила ее.
И забрала кинжал – оружие, которое могло украсть у Джарена не только королевство… Но и его магию.
Кива шатко поднялась на ноги, провела по лицу ладонью. Делору нужно было похоронить, но для этого можно вернуться потом. Сейчас нужно возвратиться во дворец и предупредить Джарена, пусть даже раскрыв о себе всю правду. На кону стояло слишком многое, чтобы скрывать от него таящуюся угрозу. Нужно было защитить Печать королевы и, насколько это возможно, приготовиться защищаться от смертельной магии Зулики. Потому что хоть Кива и видела, на что способны Валлентисы со своими стихийными силами, они понятия не имели, что может Зулика. А если она собиралась напасть без предупреждения… Особенно с этим кинжалом…
Кива бросила на бабушку последний взгляд и выбежала из комнаты. Она не позволит сестре навредить кому-нибудь еще сегодня вечером – или когда-либо еще.
Дорога обратно в Валлению была такой же мучительной, как и путь в Чернотопье, но Кива лишь подгоняла скакуна. Ее терзали ужас и отчаяние, а еще она все сильнее боялась, что опоздала. Она не представляла, как давно Зулика уехала из Чернолесья, но нагнать ее не получилось. Может, она уже во дворце и…
«Хватит!» – внутренне взвыла Кива, не давая себе погрузиться в эту пучину.
Когда перед ней наконец выросли дворцовые ворота, Кива чуть не расплакалась; такая же потная, как и ее лошадь, она промчалась мимо стражи и полетела по ухоженной садовой тропинке. Едва успев остановиться, она спрыгнула с коня, сунула поводья слуге и понеслась между колонн ко входу. Легкие пылали, в боку кололо, но она все бежала и бежала, перепрыгивая по две ступеньки зараз; она вбежала прямиком в бальную залу, ворвалась сквозь изукрашенные двери и увидела…
Танцующие пары. Смех. Оживленную беседу.
Все было как прежде.
Все было в порядке.
Кива облегченно всхлипнула и постаралась разыскать в толпе Джарена – он, конечно, уже устал ждать ее в Речной гостиной.
Его нигде не было видно, как и Миррин; но она заметила Кэлдона, который танцевал с темноволосой дамой. Кива испугалась, что это Зулика, и сердце пропустило удар, но при следующем стремительном повороте она разглядела, что это не она.
Кива рванулась к ним через всю залу, и ее растерзанный внешний вид вызвал в толпе аханье и перешептывания. Заметив ее, Кэлдон остановился на середине танца, извинился перед дамой и поспешил навстречу ей.
– Да что с тобой случилось? – Он оглядел ее с головы до пят.
– Где Джарен? – пропыхтела Кива.
Кэлдон закатил глаза:
– Серьезно? Вам надо…
Кива ухватила его за лацканы и яростно встряхнула.
– Кэлдон, где Джарен?!
Принц встревожился.
– Когда я видел его в последний раз, он шел с тобой.
Кива закрыла глаза. Неужели Джарен в самом деле ждал ее, как и обещал?
– Зулику видел?
– Только что была здесь, искала тебя, – ответил Кэлдон. – Кто-то ответил, что видел, как вы с Джареном давно ушли в Речную гостиную.
Кива побледнела, и Кэлдон добавил:
– За ней пошла Наари, проблем не будет.
Кива все поняла и собралась бежать обратно ко входу.
– Эй, стой! – окликнул ее Кэлдон, легко поспевая за ней длинными шагами, когда она выскочила из бальной залы и понеслась к ближайшей лестнице. Пристроившись рядом, он спросил:
– Что случилось?
– Зулика опасна! – Они взобрались на следующий этаж, и Кива не медля побежала по коридору. – У нее есть сила. Злая сила. И кинжал, который…
Кива с Кэлдоном ворвались в Речную гостиную, и она не успела договорить. А потом и вовсе не смогла произнести ни слова, потому что, когда увидела, что сестра стоит с Джареном у панорамного окна, ее пригвоздила к полу волна тьмы.
Это было не похоже на тот раз, когда королева сковала ее ноги льдом. Нет, ощущение было такое, словно сами ее кости сплавились, ноги насильно разъехались, руки вытянулись по швам, рот захлопнулся, и все тело пронзила боль, пока темная магия Зулики подчиняла своей воле ее мышцы и сухожилия.
Рядом, успела заметить Кива, застыл в той же позе Кэлдон: они оба попались в ловушку силы Зулики, как и Джарен на другом краю комнаты, неподвижный, но яростно сверкающий глазами.
Но Джарен смотрел не на них. Даже не на Зулику.
Его взгляд был прикован к полу.
Где распростерлась Наари.
С закрытыми глазами.
В луже крови.
У Кивы остановилось сердце. Но тут она заметила, что
