Тень могущества - Роман Струков

Сам Шагга-Ильвинский возился у объёмистого цилиндра, видимо и бывшего пресловутым «Сяо Луном». Рядом с цилиндром был открыт люк с вытащённым оттуда ворохом разноцветных проводов — там, судя по всему, нашёлся бы разъём на любой случай.

Современному террористу вовсе не нужно проникать внутрь охраняемой зоны — он вполне может сделать это извне.

Ещё один участник вечеринки — девушка в сенсорных браслетах программного оператора и чём-то, похожем на костюм для подводного плавания — смотрела в синеватое нутро голографического шлема и время от времени отдавала какие-то команды — хотя со стороны это напоминало разновидность индийского танца.

Больше никого не было — я, впрочем, выждал минут десять на всякий случай, но вся троица была поглощена своими занятиями.

Поняв, что ждать больше нечего я проверил предохранитель кольта, и плавно выступил из дотоле скрывавшего меня сумрака.

— Полагаете, вам удастся изменить мир? — спросил я негромко.

Тот парень, что караулил лифт, сделал попытку повернуться в мою сторону, но выстрел над головой отбил у него всякую охоту совершать любые телодвижения. Программистка рассеянно вынырнула из своего электронного морока, оценила обстановку, и вернулась к работе.

Оружия на ней не было — совершенно точно! — а останавливать её я не стал.

Танцевала девушка красиво, а вот судьба «Ионного щита» мне была совершенно безразлична.

— Я не идиот, Стоун, — Шагга затянул какой-то маховик на корпусе «Дракона» и повернулся ко мне. Руки он развёл пошире, показывая, что в них ничего нет.

— Однажды придуманную технологию уничтожить нельзя, детектив. Но… новую ПБЗ будут строить лет двадцать как минимум. Я хочу дать человечеству шанс.

Я скривился.

— Не люблю высоких слов, господин Ильвинский. Наш с вами спор уместнее бы смотрелся парой дней раньше, в баре.

— Вряд ли вы захотите меня остановить, Стоун, — Шагга улыбнулся.

— Вас только трое? — перешёл я к насущным вопросам.

— Как видите. Прочих я отослал, чтобы не мешались.

— Они уже никому не помешают, — сухо сказал я, и меня вновь передёрнуло от воспоминания — обезглавленный очередью игольника труп спортсмена.

Я посмотрел на незадачливого часового.

— Ты, у лифта! Положи свою дуру на землю и отойди к стене, живо!

— Выполняй, Ричард, — подтвердил Шагга.

Выбритый затылок повернулся ко мне, в лицо оказавшись относительно молодым гоблином, в чертах лица которого явно прослеживались черты семейного сходства.

Ричард опустил на землю винтовку и держась ко мне лицом отошёл почти в полутьму.

Карман Ричарда Ильвинского оттопыривался так явно, что я даже не стал это комментировать.

Держите Стоуна за идиота — не удивляйтесь, если старый хрыч преподнесёт вам сюрприз.

— Линда, чисто! — крикнул я в темноту и вновь посмотрел на Ильвинского.

— Пистолет я опущу, — предупредил я. — Но не советую вам играть со мной в ковбоев. Стреляю я всё равно быстрее.

— Этот момент мне бросился в глаза первым, Джек, — согласился Шагга.

Я перевёл взгляд на танцовщицу-программиста.

— Чем она занимается?

— Шейла? — переспросил гоблин, покосившись мне за спину. — В принципе, уже ничем. Выполняет роль предохранителя бомбы.

— Угу, — безразлично сказал я. — Чтож, мистер Ильвинский, официально зачитывать вам права я вам не буду. Сам понимаешь — выбор у тебя невелик. Либо тебя арестовываю я — и тогда ты выступаешь свидетелем на процессе против Ван Даглера, либо тебя здесь и похоронят. Может, даже мемориал сделают. Получится красивая строчка в путеводителе.

— Да ты идеалист, Стоун, — усмехнулся Шагга. — Неужели ты полагаешь, что полковника вообще допустят до суда? Даже если его захотят снять с поста — его проще будет убить. Меньше вопросов.

— Измена Родине — серьёзное обвинение, — возразил я. — Может быть, под это дело кого-нибудь и судят — чтобы впредь неповадно другим. Но вообще-то, Шагга, ты же понимаешь — для тебя это единственный шанс выбраться с этой крыши живым.

— И меня будет ждать то же самое обвинение, — меланхолично сказал гоблин. — Джек, я не отступлю. Управление климатом могло — и должно было! — стать благом для всей планеты. Заставить всех нас понимать, что мы действительно в ОДНОЙ лодке. А мы закрылись в своём ковчеге, и нам наплевать на остальной мир… но ведь миру не наплевать на нас.

— Я не люблю пафоса, Шагга.

— А это не пафос, Стоун. Наша планета и впрямь стала тесной для людей — чего же удивляться тому, что каждый человек имеет своё видение глобальных проблем? И старается решить их в меру своих возможностей и разумения?

Гоблин грустно усмехнулся.

— Если же говорить о проблемах индивидуальных, я бы побеспокоился скорее о вашей подруге.

Про себя я согласился с Шаггой — Линда и впрямь очень уж притихла в темноте — но вида подавать не стал.

— Она у меня девочка самостоятельная. А что до глобальных проблем — они уже решены. Голосование в Сенате состоялось — и власть из рук военных ушла.

— Джек, — в голосе гоблина прорезался сарказм. — ПБЗ никогда и не была в руках армии. «Ионный щит» — оружие политическое, как ядерная бомба в прошлом веке. Поэтому мне нет дела до Апрельского переворота и политического строя. У меня есть дело — и я его делаю. Используя всё, что под руку подвернётся. И уж если это я создал ионный щит, то мне и решать — работать ему или нет.

— Нет дела до Апрельского переворота и политического строя? — послышался из-за моей спины голос полковника Ван Даглера.. — Зря. Потому что ответ именно на этот вопрос решает, жить вам или умереть.

В этот момент клеть лифта заскрежетала, поднимая на смотровую площадку платформу подъёмника, на которой в боевом полуприседе для стрельбы с колена замерли четверо одинаково безликих спецназовца в полной боевой броне. Фасетчатые забрала шлемов делали их похожими на невиданных одноглазых насекомых.

Ричард, к этому времени отступавший всё дальше в темноту — и слишком близко к краю платформы! — рванулся было к спрятанной под курткой пушке, и даже успел достать её — уже на земле, слепо дёргаясь, как марионетка, у которой обрезали ниточки.

Шагга дёрнулся всем телом — то ли пытаясь броситься к сыну, то ли тоже вытащить пистолет, но в этот момент за моей спиной глухо клацнуло.

Гаусс-пистолет разгоняет стограммовый стальной шарик всего до пятисот метров в секунду — и эта величина может быть уменьшена.

Ван Даглер стрелял с небольшой скоростью — и поэтому стальное ядро всего лишь сломало гоблину ключицу, свалив его на землю в приступе невыносимой боли.