Снайпер должен стрелять - Валерий Прохватилов

Машина медленно вывернула из-за поворота. Улица освещалась слабо, но даже издали можно было различить, что это скорее всего тяжелый «форд» весьма устаревшей уже модели. Казалось, он с трудом вписался в поворот и тут же исчез, так как подфарники и фары его, включенные на полную мощность, ослепляли. Виляя из стороны в сторону, словно за рулем сидел человек, плохо уже соображающий, что он делает, «форд» двинулся к особняку Мондов. Его так кидало от обочины к обочине, что он представлял явную опасность для всего, что могло попасться на пути.

И случилось то, что должно было случиться. Пьяный шофер не заметил стоящий, как и положено, сбоку от дороги серо-серебристый «вольво». При очередном вираже «форд» врезался ему в левую заднюю дверцу. Разразившись невероятными ругательствами, из «форда» тут же вывалилась пьяная компания. Все орали и размахивали руками, чудом удерживая равновесие. Здоровяк, сидевший за рулем, сделал несколько шагов и оказался у передней дверцы «вольво». С силой рванув ее на себя и отшатнувшись назад, так как дверца служила, видимо, не слишком надежной ему опорой, он заорал:

— Г-где ставишь м-машину, по-подонок? Поч-чему не г-горят г-габариты? Полиция-а-а!

Из «вольво» быстро выбрались три человека. Лица их выражали досаду. Понять, с кем им придется иметь дело, не составляло труда. Расфуфыренные франты средней руки — гуляли. Справа от водителя «форда», сильно качаясь, но упорно стараясь сохранить равновесие, топтался его товарищ, на голову его ниже и какой-то уж очень тощий. Так и казалось, что он вот-вот боднет шофера, и это мешало тому выбраться из машины. Слева покачивался еще один. Этот был крупен и едва ли уступал собутыльнику в росте и ширине плеч. Опираясь на багажник, четвертый их товарищ стоял к ним спиной. Его, похоже, мутило.

Выбравшиеся из «вольво» серьезные мужчины, видимо, хорошо знали свое дело. По выражению их лиц можно было судить, какая судьба ожидает пьяную компанию. Видя, что дело близится к развязке, шофер «вольво» потянул маячившего перед ним «малыша» на себя, правильно рассчитывая, что с ним можно разделаться одним ударом. «Малыш», вместо того чтобы подставиться под удар, неожиданно легко нырнул в кабину, боднул-таки шофера в челюсть и забарахтался в его объятиях. Остальное произошло мгновенно.

Рудольф нанес молниеносный и страшный удар в шею своему противнику, явно не подготовленному к такому повороту дела. Того выкинуло на капот, он скользнул по нему, падая, перевернулся и остался неподвижно лежать на асфальте. Руди это уже не интересовало. Железными тисками он сдавил запястья шофера «вольво», высвобождая Андрея. Тот мигом юркнул под его правой рукой наружу. Рудольф дернул шофера на себя и тут же снизу нанес ему удар коленом в подбородок. Голова шофера мотнулась и глухо стукнулась о кузов машины. Он обмяк.

К этому моменту все уже было кончено. Вацлав, словно подставляясь своему противнику, качнулся вперед, тот вытянул руку, намереваясь то ли ударить его, то ли провести какой-то прием, и попался совсем уже нелепо. Крыл перехватил его кисть левой рукой, а правой ударил под локоть. Инклав волок уже своего противника в сторону от дороги, туда же оттащили и остальных.

Молча собрали оружие и документы, рацию, ключи от машины, очистили «бардачок», прокололи шины и с потушенными уже огнями рванулись к мастерской художника. На всю операцию ушло меньше пяти минут.

— Двадцать первый вызывает патрульную машину, двадцать первый вызывает патрульную машину. Прием. — Руди спешил, понимая, что у них остались скорее всего считанные минуты. — Двадцать первый вызывает патрульную машину. Прием.

— Сержант Киппер слушает. Что случилось, Руди? — Голос звучал спокойно и буднично. — Прием.

— Сержант, — имя Киппера выскочило у Руди из головы, — бандитское нападение на два объекта: Кэлтон-роуд, 14 и Грин-стрит, 8. Преступники на двух «вольво», — вероятно, человек восемь. Вооружены. Нас четверо, движемся в сторону Кэлтон-роуд, 14, на «форде». Вы нужны на Грин-стрит, 8. Постарайтесь наладить связь с Доулингом. Там, у Хьюза, бросьте все к черту.

— Вас понял. Выезжаем.

«Форд» приткнули у въезда на участок. Пригнувшись, кинулись к входу в коттедж. Цепью, прямо на клумбах, залегли вдоль фасада. В ночной спокойной октябрьской тишине выглядело это нелепо, тем более что дом, светящийся всеми огнями, почти не оставлял места тени, в которой можно было бы укрыться. Но они знали, что делают.

Обитатели дома никак себя не обнаруживали, хотя трудно было предположить, что «форд» не заметили.

— Звоню, — сказал Андрей, вскочил и бросился к двери.

— Кто? — это был голос Эрделюака.

— Ник, открывайте быстро, это Андрей.

Дверь распахнулась. Андрей, а за ним и остальные ввалились в коридор, отшвырнув Эрделюака к стене.

— Вы что, взбесились? — заорал он.

— Погасить свет, включить наружное освещение, — командовал Андрей. Неожиданные гости, гася свет, прошли в комнаты первого этажа и заняли оборону по четырем сторонам дома.

На площадке второго этажа появились Мари, Николь, Вера и Арбо. Лица их были встревожены.

— Ник, что происходит? — голос Николь дрожал.

— Черт его знает, — откликнулся тот.

— Ник, подойдите ко мне, — громко позвал из мастерской Андрей, — остальным оставаться наверху и к окнам не подходить.

Эрделюак махнул рукой стоящим на площадке, словно загоняя их в комнаты, и быстро подошел к Городецкому:

— Что вы, черт возьми, себе позволяете?

— Так. Слушайте меня внимательно. И постарайтесь пока не задавать вопросов. Очень может быть, что на нас, я хочу сказать, что и на вас тоже, будет совершено нападение. Объяснять почему — некогда. Есть в доме какое-нибудь оружие?

— Разве что охотничьи ружья.

— Прекрасно. Сколько?

— Два.

— Кто умеет с ними обращаться?

— Я и Николь.

— Так. Я уже просил включить наружное освещение. Далее, берите ружья и поднимайтесь на второй этаж. Откройте пару окон. Не высовывайтесь. По моей команде стреляйте в воздух. Как можно больше шума. Понятно?

— Нет.

— Сэр, — жестко сказал Андрей, — дело гораздо серьезнее, чем можно подумать. Недалеко отсюда уже лежат четыре полутрупа, которым очень бы хотелось быть не там, а здесь.

— Извините, Андрей.

— Так-то лучше.

Все распоряжения Андрея были выполнены. Тем не менее с первого этажа участок просматривался плохо, мешали кусты. Дом, погруженный в темноту, притих. Ник и Николь замерли у распахнутых окон. Мари, Вера и Арбо сидели на кровати Николь, прижавшись плечами друг к другу.

Глава третья

Бессонная ночь

Начальник регионального полицейского управления — кем и являлся Сэмьюэл Доулинг — обладал огромными полномочиями, а главное — возможностями так вести свои дела, что ни вышестоящие, ни рядом стоящие власти по существу не могли серьезно влиять на ту политику, которую он проводил. Этим он не отличался от других начальников управлений. А возможности свои они черпали из давних традиций, определивших их место в обществе.

Не следует думать, что власть главных констеблей ничем не ограничивалась, но контроль над ними носил не столько чиновничий, сколько этический характер. Поэтому умение правильно строить взаимоотношения с власть предержащими и убирать в тень то, что не обязательно выставлять на всеобщее обозрение, практически обеспечивало начальникам региональных полицейских управлений несменяемость. Пожалуй, лишь резкое ухудшение криминогенной обстановки и поднимаемый в связи с этим журналистский скандал могли поколебать их положение. В худшем случае это кончалось парламентской комиссией, которая, рьяно принимаясь за дело, постепенно засасывалась бюрократической трясиной управления и тихо умирала от нарастающего комплекса собственной профессиональной неполноценности.

Поэтому, срочно вызванный к министру внутренних дел, Доулинг не видел оснований для беспокойства.

Министр, лысеющий брюнет среднего роста и, по мнению Доулинга, столь же средних способностей, обладал, однако, не только приличным капиталом, но и обширными связями в деловых и парламентских кругах. С ним следовало считаться, не забывая, впрочем, что кресло начальника управления много устойчивее министерского. Все это и определяло ту позицию, которую занял Доулинг в несколько неожиданном для него разговоре.

— Я знаю, что вы сейчас очень заняты, сэр, — начал министр, — но обстоятельства вынуждают меня обговорить с вами ряд вопросов.

Он занимал подобающее ему место, Доулинг восседал в одном из кресел, расположенных по другую сторону стола.

— Я весь внимание, господин министр, — ответил он.

— Дело, собственно, вот в чем. Я полагал, что нашумевшая история с очередным маньяком забыта. Вы знаете, как нервно общественность реагирует на подобные явления. И вдруг начинают распространяться слухи, что он якобы всего лишь исполнитель, а за ним стоят какие-то странные силы. — Он помолчал, желая, видимо, подчеркнуть свое недоумение. — Слухи есть слухи, — продолжил он, — однако общественность взбудоражена тем, что после убийства молодого Бэдфула обнаруживается наследница, оказывающаяся женой весьма уважаемого человека. Мотив преступления присутствует или кажется, что присутствует. Полиция начинает преследовать доктора Хестера. Есть люди, которые утверждают — терроризировать его. Доктор вынужден бежать, бросая дом, жену, а главное — клиентов, многие из которых занимают весьма высокое положение.