«Моссад» и другие спецслужбы Израиля - Александр Север

В январе 1956 года Ульрих Шнепт вместе с Сами Мория выехал в Париж, чтобы оттуда на самолете компании «Эйр-Франс» добраться до Израиля. Внешность он изменил в точном соответствии с указаниями своего «друга» и был очень доволен, когда Мория, встретив Шнепта на улице, сделал вид, что не узнал его.

В Париже Мория старался все время неотлучно находиться при Шнепте, чтобы тот, не дай бог, не передумал. Правда, получалось это не всегда. Например, когда Шнепт решил пойти в ночной стриптиз-бар, Мория получил от начальства разрешение купить только один билет – для «клиента». Покупать за деньги «МОССАДа» второй билет ему было запрещено личным приказом самого директора разведки Исера Харэля. «Чтобы не разбазаривать казенные деньги и не приучать сотрудников к буржуазному разврату!» – так пояснил Харэль свое решение. Таким образом, пока Шнепт наслаждался стриптизом, Мория торчал на январском морозе, вспоминал тихим, но недобрым словом Исера Харэля и думал, поверил ли Шнепт в то, что он не посещает стриптиз лишь по религиозным соображениям…

Ульрих Шнепт благополучно долетел до Израиля и в аэропорту имени Бен-Гуриона был арестован сотрудниками «Шабака». Шнепт начал давать показания уже на первом допросе. Он подробно рассказал о том, как купил поддельные документы на имя Габриэля Зивса, как въехал в Израиль, как встретился с сотрудниками египетской разведки в Риме. Поведал он и о цели своего нового визита в Израиль, однако при этом так и не назвал имени Эдана Ибн-Эдана – по всей видимости, он продолжал считать его капитаном иракской разведки и нисколько не винил в своем аресте. В том же 1956 году суд приговорил Шнепта к семи годам тюрьмы, но спустя пять лет, в 1961 году, его освободили по амнистии.

После своего освобождения он покинул Израиль. С тех пор о его дальнейшей судьбе ничего не известно [443].

Рафат Али Эль-Гамаль родился в 1927 году. С юности отлично владел английским и французским, страстно мечтал стать кинозвездой и на самом деле обладал определенными актерскими способностями. Однако карьеры в кинематографе он не сделал – довольствовался эпизодическими ролями в нескольких кинофильмах, а на жизнь зарабатывал, плавая на торговом судне. Бывая в разных европейских портах, Эль-Гамаль с блеском проворачивал всевозможные мошеннические сделки, что давало весомую прибавку к его жалованью. Со временем зарвавшийся доморощенный бизнесмен утерял всякую бдительность и попал в поле зрения зарубежных правоохранительных органов. В результате в 1954 году он был арестован прямо на судне, стоявшем на якоре в египетском порту. Его поставили перед выбором: многолетнее тюремное заключение или сотрудничество с египетскими спецслужбами. Он выбрал второй вариант.

Первым заданием Рафата Эль-Гамаля стало внедрение в еврейскую общину Александрии и регулярные отчеты обо всем, что в ней происходит. Для этого ему оформили документы на имя Жака Битона. Египетские власти не без оснований подозревали, что представители этой общины поддерживают контакты с агентами «МОССАДа», а точнее, работают на израильскую разведку. От природы искусный лицедей, Гамаль очень скоро стал своим среди александрийских евреев. Он подружился с некоторыми своими ровесниками и даже выбился в столпы местного еврейского общества. Никому и в голову не приходило, что этот милый и обходительный молодой человек к еврейству не имеет никакого отношения.

По утверждению отдельных авторов, именно Жак Битон помог египетским спецслужбам ликвидировать разведывательно-диверсионную резидентуру, которую в 1954 году создал «Аман» в Александрии. Подробно об этом рассказано в главах, посвященных «Аману» и операциям «Политической разведки». Сейчас лишь отметим, что Жак Битон был завербован израильской разведкой и был членом этой разведывательно-диверсионной группы. Его задержали вместе с остальными, и он провел какое-то время в тюрьме. При этом египетская контрразведка не знала, что он выполнял задание израильской разведки, поэтому к нему относились как к обычному заключенному.

Существует как минимум две версии того, как он попал в Израиль и почему почти сразу же попал под наблюдение местной контрразведки.

Согласно первой, Жак Битон вообще не жил в еврейском квартале Александрии и, соответственно, о разоблачении разведывательно-диверсионной резидентуры узнал из египетских газет. И его путь на Землю обетованную проходил через Рим, где он прожил несколько месяцев, изучая иврит на курсах для репатриантов.

Сложно сказать, было это недоработкой египетской разведки или ошибкой самого разведчика, но во время путешествия на корабле в Иерусалим он позволил себе негативные высказывания о евреях и продемонстрировал незнание отдельных иудейских обычаев. На эти странности в поведении «еврея из Александрии» обратил внимание один из его попутчиков. А когда судно прибыло в Израиль, сообщил о своих наблюдениях сотрудникам «Шабака». И с этого момента Рафат Али Эль-Гамаль был обречен. За ним было организовано наружное наблюдение, и контрразведчики ждали удобного момента для его задержания.

Согласно второй версии, Жак Битон был выслан из Египта после того, как провел несколько месяцев в местной тюрьме. И его путь в Израиль лежал через Францию. В этом случае, кроме вышеназванных причин, заставивших на него обратить внимание израильской контрразведки, появляется еще одна. Его подозревали в том, что именно он сообщил египетской контрразведке о разведывательно-диверсионной резидентуре в Александрии.

Зато точно известно, что поселился Битон в Тель-Авиве, на деньги, которыми снабдили его шефы, открыл туристическое агентство на улице Бренер и принялся с успехом налаживать обширные связи в местном политическом истеблишменте.

Через несколько месяцев после приезда в Израиль Жак Битон был задержан сотрудниками израильской контрразведки. Произошло это во время его любовных утех с 17-летней подружкой, что позволило предъявить ему обвинение в растлении малолетних. Возможно, что выбор момента задержания был выбран специально. Даже если бы в ходе обыска не нашлось улик, доказывающих его шпионскую деятельность, можно было предъявить обвинение в уголовном преступлении. Хотя опасения контрразведчиков оказались излишними. У задержанного изъяли: радиопередатчик; две книги (одна на французском, а другая на английском языке) – использовались для шифрования и расшифровки сообщений, которыми агент обменивался с Центром; ручку с «невидимыми» чернилами, микрофотокамеру и т. п. И снова, как в Каире, ему предложили на выбор: многолетнее тюремное заключение или сотрудничество, теперь уже с израильской разведкой. Он выбрал второй вариант и стал агентом «Егет» («Клин»).

Согласно «официальной», израильской, версии, через «Клина» Тель-Авив передал в Каир огромный объем дезинформации. В частности, о состоянии ВВС Израиля и их роли в период военных действий. Согласно данным «Клина», Военно-воздушный флот Израиля переживал не лучшие времена и заметно уступал по мощи ВВС Египта, поэтому Израиль отказался от идеи атаковать объекты на египетской территории, поскольку боялся зенитных комплексов. Также он сообщил, что Генштаб Армии обороны Израиля главную роль в защите отечества отвел сухопутным войскам и системе противовоздушной обороны.

В 1972 году он вышел на пенсию и прекратил сотрудничать со спецслужбами Израиля и Египта. В 1974 году переехал из Тель-Авива во Франкфурт, где и умер в 1982 году от рака легких [444]. Через несколько лет после его смерти разразился грандиозный скандал, когда израильские СМИ сообщили об агенте «Клин».

В 1948 году в Израиль из Советского Союза приехал Александр Юлин. Он утверждал, что служил в Красной Армии в звании капитана. Правда, дослужиться до аналогичного чина в Армии обороны Израиля у него не получилось. Из-за нарушений дисциплины его разжаловали из лейтенантов и уволили с военной службы. Его семейная жизнь также не сложилась и закончилась разводом.

В 1953 году он поехал в Европу. В Цюрихе он посетил советское посольство и подал заявление с просьбой разрешить ему вернуться в СССР. Ему ничего не ответили, и тогда он поехал в Париж и явился в египетское посольство, где встретил радушный прием. С ним побеседовали сотрудник военного атташата майор Сараг аль-Дин и заместитель военного атташе полковник Саруэт Укаш. Он приехал во Францию в 1954 году и специализировался на сборе информации об Израиле. После этого Юлина отправили в Афины, где с ним долго беседовали офицеры египетской разведки. Затем они заменили его израильский паспорт на французский, в который было вписано имя Альберт-Джозеф Готье, и отправили его в Каир. Там ему объявили, что он должен вернуться в Израиль и следить за происходящим на юге страны. В первую очередь перемещения частей и соединений израильской армии. Всю собранную информацию нужно было в закодированном виде отправлять на почтовый адрес в Афинах.