Золотце ты наше. Джим с Пиккадилли. Даровые деньги (сборник) - Пелам Вудхаус

6

Сюда он пришел под бременем скорбей, чтобы побыть в одиночестве, и вроде бы обрел его, но вдруг, откуда ни возьмись, свалился его соученик по школе и университету. По-видимому, тот решил покончить счеты с жизнью, что все-таки странно. Никто не любит, чтобы в него швыряли репой, но это уж чересчур. Ронни так разволновался, что даже вынул мундштук изо рта.

– Что случилось? – повторил он. Хьюго вылезал из воды.

– Это был ты? – осведомился он.

– Где?

– Да здесь.

– Где, здесь?

– Ну да!

– А в каком смысле?

Хьюго подошел к делу с другого конца.

– Ты кого-нибудь видел?

– Когда?

– Сейчас. Кто-то шел по тропинке. Наверное, ты.

– Да, я. А что?

– А я думал, кто-то другой.

– Нет, не другой. Я.

– Да-да, но я-то думал…

– А кто именно?

– Такой Твист.

– Твист?

– Да.

– А что?

– Я за ним гонюсь.

– За Твистом?

– Да. Он хотел нас ограбить.

Они вышли туда, где светлее, и Ронни заметил, что Хьюго ушиб голову.

– Ты голову ушиб, – сказал он.

– Сам знаю.

– Там кровь.

– Кровь?

– Она самая.

Рана – это вам не что-нибудь! Хьюго потрогал голову и осмотрел руку.

– А, черт! И правда, кровь.

– Я же говорю. Пойди, пусть посмотрят.

– Да, – согласился Хьюго, – покажу-ка я Джону. Он наложил корове шесть швов.

– Какой корове?

– Ну, такой. Не помню, как ее зовут.

– А где твой Джон?

– У себя, над конюшней.

– Ты идти можешь?

– Ну, конечно!

Обрадованный Ронни закурил и задал вопрос, над которым много думал:

– Ты не пил?

– В каком смысле?

– Ну, за какими-то ворами гоняешься.

– Почему «какими-то»? Это Твист.

– Откуда ты знаешь?

– Я его раньше видел.

– Твиста?

– Да.

– Где?

– В «Курсе». Это вроде лечебницы.

– В курсе?

– Ну, там гимнастика всякая. Дядя вот лечился.

– И Твист?

– Нет, он – хозяин. Владелец, что ли.

– Такой почтенный человек не будет грабить усадьбы.

– Да сказано, я его поймал!

– Твиста?

– Вот именно.

– Где же он?

– Не знаю.

– Слушай, – мягко сказал Ронни, – иди-ка полечи голову.

Он огорченно смотрел вслед другу, когда тот шел на конюшенный двор. Ему не понравилось, что Хьюго в таком состоянии, хотя чего и ждать, если он всегда в деревне. Сокрушаясь об этом, Ронни услышал сзади шаги и, обернувшись, узрел мистера Кармоди.

Если бы землевладелец был субтильней, мы бы сказали, что он порхал. Как и Джон, он не пошел на праздник, чтобы оказаться на месте к приходу взломщика. Увидев, что тот влез в окно столовой, он поспешил в холл, чтобы проследить за тем, как помещают драгоценную сумку в закуток под лестницей. Он ждал, но Твист не появлялся. Потом послышался лай, а там – и какие-то крики. Мистер Кармоди, как Отелло, был чрезвычайно удивлен.

– А, это вы! – заметил Фиш, небрежно помахав мундштуком. Хозяин посмотрел на него в большом беспокойстве. Уж не хочет ли гость сказать, что Твиста изловили и заперли? Почему-то Хьюго и этот тип ушли раньше времени с концерта, и землевладелец испугался.

– У меня плохие новости, – сообщил Фиш. – Держитесь, Кармоди.

Кармоди чуть не охнул.

– Что… что… что та-а…

– Хьюго свихнулся.

– То есть как?

– Бегал кругами и бился головой о деревья. Говорил, что ловит взломщика. Конечно, никаких взломщиков здесь нет. И вот что странно: обвиняет он весьма почтенного человека. Владельца клиники. Вы его знаете?

– Немного, – отвечал хозяин. – Так, слегка.

– Будет такая персона вламываться в дом? Нет, не будет. Чистая галлюцинация.

Хозяин перевел дух. Ему стало настолько легче, что он чуть не потерял сознание.

– Несомненно, – согласился он. – Хьюго с детства слаб разумом.

– Кстати, – продолжал Фиш, – вы не лазали вчера на крышу, чтобы проверить ласточкины гнезда? В пять часов утра.

– Ну что вы!

– Так я и думал. Хьюго говорит, что лазали. Примерещилось. Дело в том, Кармоди, что сельская жизнь притупляет разум. Не теряйте времени! Не ждите, пока он совсем сойдет с ума. Немедленно отошлите его в Лондон.

Лестер Кармоди редко бывал благодарен за наглые советы, но сейчас это случилось. Нет, какая удача! Поистине, ничего не сделаешь, когда дом кишит любопытными юнцами. На какое-то время ему даже понравился этот Фиш.

– Хьюго говорил, – вспомнил он, – что вы с ним собираетесь стать партнерами.

– Да, – отвечал гость. – Хотим открыть ночной клуб. В двух шагах от Бонд-стрит, самый центр района развлечений.

– Если не ошибаюсь, он должен внести пятьсот фунтов?

– Именно, пятьсот.

– Сейчас выпишу чек. Пойду и выпишу. А завтра, прямо с утра, везите его в Лондон. Да, он – не в себе. Большое спасибо, что предупредили!

– Не за что, Кармоди, – ответил любезный Ронни. – Рад служить. Да, именно рад.

7

Джон снова углубился в работу и удивился, мало того – расстроился, завидев Хьюго.

– Господи! – вскричал он. – Что случилось?

– Ударился о дерево, – отвечал кузен с законной гордостью пострадавшего. – У тебя нет пластыря?

Тот, кто наложил шесть швов на корову, знает, что делать. Джон мгновенно предъявил воду, вату и йод, прибавив для веса сочувствия. Естественное любопытство он выразил после операции.

– Так что случилось?

– Ну, сперва я увидел, как этот Твист лезет в окно.

– Твист?

– Он самый. Из «Курса».

– Доктор Твист лез к нам в окно?

– Да. Собирался нас ограбить.

– А ты что?

– Заставил его делать гимнастику. Но он ухитрился выскочить, и мы с Эмили за ним погнались. Увидев, что он в кустах, я туда кинулся, но это был Ронни.

Джон не стал спрашивать дальше. Этот несообразный рассказ явно показывал, что Хьюго если не безумен, то близок к безумию. Сейчас ему нужен отдых.

– Пойди-ка ты ляг, – сказал Джон. – Вроде я все хорошо заклеил, но покажись завтра врачу.

– Кому, Твисту?

– Нет, не Твисту, – мягко отвечал любящий брат. – Доктору Бейну, тут, у нас.

– С этим Твистом надо что-то делать, – не унимался Хьюго.

– Я бы на твоем месте о нем забыл. Выбросил из головы.

– Что ж мы, будем тихо сидеть, пока нас грабят всякие гады?

– Главное, не волнуйся. Пойди поспи.

Хьюго поднял брови, но быстро опустил, это оказалось слишком больно. Он просто посмотрел на Джона с холодным удивлением.

– Да? – проверил он. – Ну что же… Пип-пип!

– Спокойной ночи.

– Привет твоей Альфе и маленьким сепараторам.

– Спасибо.

Джон проводил кузена до ворот и, глядя, как он движется к дому, был доволен, что все обошлось. Когда он стал набивать трубку, из-за угла показалась Эмили, очень возбужденная.

– Ах, красота! – сказала собачка. – Какая ночь! Воры так и шастают, люди ударяются о деревья, жизнь кипит. Однако, разреши тебе сказать, твой Хьюго никуда не годится. Надломленная трость[21]. Если б ты его видел…

– Угомонись, – сказал Джон, – и ложись в корзинку.

– Ладно, – согласилась Эмили. – Ты скоро придешь?

Она побежала наверх, мечтая об удобном ложе после таких треволнений. Джон раскурил трубку и стал думать. Обычно, куря последнюю трубку, он думал о Пэт, но сейчас мысли его занимало повествование Хьюго.

Сам он Твиста не видел, но знал, что тот владеет процветающей лечебницей. Мысль о том, что такой человек придет в усадьбу, чтобы ее ограбить, была уж очень странной. И как это придет в голову? Почему именно Твист? Почему не викарий или аптекарь?

Джон услышал шаги и понял, что вернулся предмет его размышлений. Лицо у него было удивленное, в руках он держал бумажку.

– Джон, – сказал Хьюго, – посмотри, это чек или нет?

– Чек.

– Пятьсот фунтов на мое имя с дядиной подписью?

– Да.

– Есть на свете Дед Мороз! – благоговейно проговорил Хьюго. – Нет, ты подумай, вхожу я в дом, а дядя зовет меня к себе и дает чек. Езжай, говорит, в Лондон с твоим Ронни, прямо с утра. Посмотри там насчет клуба. Помнишь, мы хотим открыть клуб, рядом с Бонд-стрит? Неужели я тебе не сказал? Ну, в общем, хотим открыть, и я должен внести пятьсот фунтов. Кстати, дядя просит, чтобы и ты поехал в Лондон.

– Я? Это зачем?

– Вроде бы насчет страховки. Увеличить ее, что ли. Он объяснит. Нет, ты подумай! Дядя Лестер швыряется деньгами. Значит, я был прав, когда говорил Пэт…

– Ты ее видел?

– Да, встретил утром на мосту. И говорю ей…

– Она… э-э… про меня не спрашивала?

– Нет.

– Нет?

– Ну, не помню. Я о тебе упомянул, но вроде бы не спрашивала. – Хьюго положил руку ему на плечо. – Брось, Джонни! Забудь ее. Держись этой самой Долли. По-моему, ты ей нравишься. Что-то я такое вчера заметил, как-то она так смотрит… Застенчиво, что ли. Понимаешь, ты слишком тихий. Ты себя недооцениваешь. Помни, жениться может каждый, если приналяжет. Возьмем Бессемера. Истинный страхолюд, ноги – вот таки-ие, лицо – вроде ореха. И что же? Кто-то клюнул. Словом, не теряй надежды. Да по сравнению с ним ты вполне ничего! Одни уши…