Русские масоны. От Романовых до Березовского - Олег Соловьёв

вались из-за выжидательной позиции Лондона, в конце концов британские и французские части де Голля сначала высадились в Северной Африке, завязав бои с итало-германскими войсками. Тем временем во Франции активизировалось движение Сопротивления, в котором определенную роль сыграли масоны. Их акции продолжал координировать руководитель Великой Ложи Дю-мениль де Грамон в северной, братья Марзодон и Реймон — в южной зонах. В Консультативной ассамблее, созвашюй в 1943 г. в Алжире, из 100 участников до четверти были «вольными каменщиками», в том числе Дюмениль де Грамон, настоявшие на отмене всех антимасонских постановлений режима Виши, хотя сам де Голль и ближайшее окружение в составе консервативных католических кругов не симпатизировали Ордену, но им приходилось учитывать его вес и влияние.

Западные союзники открыли второй фронт лишь летом 1944 г. и вскоре освободили Париж при деятельном участии местного населения. Сразу началось восстановление довоенных масонских структур, включая русские братства. Общий итог являлся неутешительным. Из числа адептов ВВФ 219 находились среди депортированных, 117 расстрелянных или умерших в концлагерях, ВЛФ насчитывала 520 депортированных, 180 расстрелянных или погибших в депортации, аналогичные цифры для смешанного ордена «Человеческое право» составили 59 и 31. Намного печальнее было положение русских братств, потерявших до половины членов, или 150 человек. Немало скончалось от лишений и разных невзгод: Р.Ф. Булатович, Н.В. Тесленко, С.Я. Шапиро,

B.Е. Жаботинский, М.А. Кроль, П.П. Переверзев, М.А. Осоргин, А.И. Хатисов, В.А. Прейсман и др.1

Тем не менее уже первая официальная встреча братьев союза ВЛФ 16 сентября 1944 г. приняла решение о подготовке к восстановлению русского масонства, чем непосредственно занималось тайное Объединение 7 мастеров «без номера и отличительного титула». Предположительно в их числе можно назвать только шесть братьев, а именно В.Л. Вяземского, П.А. Бурышкина,

C.П. Тикстона, Г.Н. Товстолеса, Б.К. Краевича и С.Г. Лианозова. Они следили за подготовкой открытия лож шотландского устава, заслушивали сообщения о жизни депортированных в Германии, о переустройстве экономической жизни и первых трех степенях масонства. Видимо, избрание подобного метода работы, с одной стороны, объяснялось чрезмерной осторожностью подпольного существования, с другой, возможным нежелательным вмешательством своих французских менторов. Впрочем, последним было не до наших братьев, ибо на первом плане у них находилось как восстановление собственных ассоциаций, так и овладение ответственными постами в системе власти IV Республики. «Вольные каменщики» не получили ни одного места в нервом Временном правительстве де Голля, и только во втором правительстве брат П. Рамадье был назначен министром снабжения. До некоторой степени это компенсировалось должностями председателей в Совете Республики и Экономическом совете, предоставлешше братьям Г. Моннервилю и Э. Рошу, членам лож ВЛФ, а также назначением нескольких адептов префектами. Лидеры ВВФ и ВЛФ направили совместное письмо генералу о готовности масонов поддерживать его правительство.

Весной 1945 г. все шесть русских лож шотландского устава возобновили работы. В результате названный тайный совет, фактически успешно выполнивший свои задачи, был упразднен, функции его перешли к новому Совету объединения русских лож под управлением И.А. Кривошеина. Наши мастерские утвердили и основные направления занятий, которые нередко переплетались. Это обсуждение общемасонских вопросов, определение путей русской эзотерики, проблем личности, культуры, коллективов профанов и Ордена, подготовка молодежи к посвящению, в основном ложей «Гамаюн». Намного сложнее обстояли дела в двух братствах Великого Востока, потерявших многих членов. Здесь наметилась тенденция к слиянию с мастерскими союза ВЛФ, о чем речь в следующей главе.

Близившаяся окончательная победа антифашистской коалиции над блоком агрессоров при решающем участии СССР, естественно, встретила полное одобрение русских масонов, укрепив в них надежды вернуться на покинутую родину с возможным возрождением там орденских ассоциаций. Отсюда довольно неожиданный шаг, подсказанный, наверное, митрополитом Евлоги-ем, — посещение посольства СССР группой видных эмигрантов, когда возглавивший ее 12 февраля 1945 г. несостоявшийся посол Временного правительства Маклаков и близкие ему лица нанесли визит официальному послу Советов А.Е. Богомолову. В нее также входили масоны системы ВВФ А.С. Альперин, И.М. Тер-По-госян, Е.Ф. Роговский; от ВЛФ Д.Н. Вердеревский и В.Е. Тата-ринов, не члены братств адмирал М.А. Кедров, А.Ф. Ступницкий и А.А. Титов. Встреча прошла в позитивном духе, гости заявили о прекращении борьбы против режима СССР при отказе от тесного с ним сотрудничества. Маклаков, в частности, сказал: «Эмиграция была разнородна, но сходились в одном: во враждебном отношении к советской власти. Считала ее главным злом, помнила только вред, который она причинила, и ждала, когда она упадет. Действительные события оказались для всех откровением. Мы не предвидели, насколько за годы нашего изгнания Россия окрепла. Победоносная Германия принуждена была перед ней отступить. Мы восхищались патриотизмом народа, доблестью войск, искусством вождей. Но должны были признать, кроме того, что все это подготовила советская власть, которая управляла Россией, что в ее руках исход этой войны. Это меняло наше прежнее отношение к ней».

В ответ посол отметил коренные изменения в психологии и поведении эмиграции за годы войны. <Мы могли ожидать, что немцы в борьбе с Россией используют эмиграцию, которая соблазнится и пойдет с ними. Этого не случилось». На службу к фашистам пошло сравнительно мало людей. Он также подчеркнул разницу между русским и советским патриотизмом. «Последний шире первого, и его сущность заключается не только в любви к России, но и в принятии всех тех изменений, которые в ней произошли»1. Разумеется, далеко не все русские эмигранты приветствовали этот демарш. Немалое их число проявило настороженность и скептицизм, другие даже порицали, как литератор Э. Гиппиус или романист Р. Гуле, не склонных отказаться от прежних взглядов.

В марте 1945 г. члены группы Маклакова создали Объединение русской эмиграции для сближения с СССР, куда вошли и такие лидеры масонов, как председатель В.К. Агафонов, товарищ председателя Альперин, Вердеревский, Вырубов, Роговский и др. Почетным председателем стал Маклаков. В Союзе русских патриотов заметных «вольных каменщиков» было гораздо меньше, в том числе Д.М. Одинец, А.П. Ладинский, Г.Г. Шклявер, вскоре его преобразовали в Союз советских патриотов, издававший собственную газету . В 1946 г. он представлял наиболее крупную русскую организацию, насчитывавшую свыше 6 тыс. членов. Главной задачей Союз ставил репатриацию всех желающих, а их оказалось до 11 тыс. человек.

Глава 7. НА БАСТИОНАХ «ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ». Под крышами Парижа. «За» и «против» возвращения. Американское лидерство. Свертывание традиционных занятий. Среди деятелей зарубежья. СССР после войны. Появление советских масоноведов. Штрихи личного. Под диктовку КГБ. Душеприказчики Нилуса. Общественное брожение. Канун краха

Вторая половина минувшего столетия отличалась от первой принципиально новой и сложной противоречивостью субъектов международного общения, четко размежевавшихся по завершении мировой войны на западный, капитатистический и восточный, социалистический лагери по глубишюму водоразделу США — СССР.

Увы! После победы в Великой Отечественной войне Сталии с ближайшим окружением погрузились в состояние безмятежной эйфории и начали проводить жесткий курс в отношении бывших партнеров, усматривали в них заклятых и обреченных на неизбежный крах врагов, которые не заслуживати ни матейших уступок и даже чисто делового сотрудничества. Москва неверно оце-ниваш обстановку в мире.

В развернувшихся бататиях свое место заняло и масонство, которое по-прежнему содействовало проведению курса господствующих элит, опираясь на приобретенный в предшествующий период опыт благодаря ведущей роли братьев Рузвельта и Черчилля. Важным было возникновение Организации Объединенных Наций, в определенной мере кульминации давних пацифистских устремлений «вольных каменщиков», о чем ясно свидетельствовали основные положения ее Устава, против которых не смог возражать и Кремль. Появившийся вокруг ООН целый спектр учреждений рангом пониже со значительным числом международных чиновников способствовал созданию прочной сети влияния на весь мир, подкрепленный еще и взаимодействием различных масонских послушаний для действий в антикоммунистических плоскостях с сохранением прежних доктринальных разногласий и отсутствии порой надлежащих формальных связей.