Олег Верстовский — охотник за призраками (СИ) - Аллард Евгений Алексеевич "e-allard"

— Давид, они вывели из строя панель управления и повредили антенну, — наклонившись к Розенштейну, тихо доложил Рахмет.

— Ах, Верстовский, мало того, что ты похитил ведущего актёра реалити-шоу, так ещё нанёс материальный ущерб владельцам, — с притворным сожалением проговорил Розенштейн. — А ведь они возлагали на тебя большие надежды. Хотели сделать звездой англоязычной версии своего канала, а ты их так подвёл.

— Передай Бенедикту Романовичу, вряд ли его шоу будет продолжаться, — возразил я. — Все материалы об этом ушли в московскую прокуратуру. А также все, что связано с убийством Северцева и тех жертв, которых убивали по твоему заказу. Северцев попал в кабалу к тебе, он вынужден был участвовать в этом мерзком представлении, а когда понял, во что ввязался, грозился пойти в полицию. Поэтому ты заказал его убийство, а твой подручный подложил запонку Верхоланцева на место преступления. Правда, запонку я нашёл.

— Умный мальчик, — произнёс, осклабясь Розенштейн, давая понять, что совершенно не боится моих разоблачений. — Ну что ты ещё знаешь? — добавил он.

— Ты тянул из Мельгунова огромные деньги, делая вид, что поставляешь ему души для его сделки. Правда, он был очень не доволен, что вместо души Верхоланцева ты подсунул ему Милану. Она ведь свидетельница убийства Северцева, ты жаждал с ней разделаться, подстраивал несчастные случаи, толкнул на самоубийство.

— Интересно, откуда тебе это известно? — спросил Розенштейн с любопытством, но без тени страха. — Неужели Мельгунов поведал?

— Я подслушал твой разговор с Мельгуновым. Он орал, что платит тебе бешеные бабки, и не получает того, чего хочет. Он понял, что ты специально заставил сказать мне, что Милана решила уйти от мужа. Ты считал, я решу, что Милана и Мельгунов в сговоре. Но ты сделал одну маленькую ошибку, вернее две. Во-первых, я доверяю Милане, а, во-вторых, я знал, каким образом ты узнал о том, что мы собираемся пожениться. Ты приставил ко мне шпиков, которые следили за каждым моим шагом и подслушивали наши разговоры.

Розенштейн впервые нахмурился, громко втянул ноздрями воздух и забарабанил по подлокотнику кресла.

— Мельгунов возмущался, что Милана осталась жива, — продолжил я. — И может в коме пролежать лет тридцать, а ты ответил ему… сейчас вспомню. Ты сказал: «Не волнуйся, Игорёк. Я об этом позабочусь. В самое кратчайшее время её душа будет твоей». Кстати, Верхоланцев в курсе всех твоих грязных делишек. Так что убивать нас, тебе смысла нет.

Розенштейн расплылся в довольной улыбке, вальяжно развалившись в кресле.

— Верхоланцев на моей стороне, а когда я окажу ему неоценимую услугу, он закроет глаза на все. Благодаря мне, он сможет избежать мучительного развода, делёжки имущества, полоскания его грязного белья в прессе. И кто тебе сказал Верстовский, что я собираюсь вас убивать? Двое развесёлых парней, один из которых собрался жениться на богатой телке, на радостях упились в хлам, решили покататься, но не справились с управлением — тачка упала в залив. И все, никаких проблем.

— Ты же хорошо понимаешь, что никто в несчастный случай не поверит, — жёстко заявил я. — А ты ведь боялся, что из-за убийства репортёра сюда набежит пресса со всей страны.

Розенштейн нахмурился и переглянулся с Рахметом.

— И это знаешь? Ну-ну. Приятно иметь дело с таким противником. Считаем — боевая ничья. Но, если ты передал все материалы в прокуратуру, какого хрена вы полезли на маяк-то? — ехидно поинтересовался Розенштейн, и сам же торжествующе ответил: — Ты прекрасно понимал, что все это бесполезно. В этом деле замешены такие важные лица, что твой хреновый компромат — мусор, который можно сразу выкинуть в помойное ведро.

Я промолчал, Розенштейн почти полностью повторил мои слова, сказанные в кабинете Сергея. Неужели лже-менты, которые обыскивали дом, сумели установить жучков и все наши разговоры подслушивались? Или Сергей в сговоре с Розенштейном? Почему же тогда нас не схватили до того, как мы полезли на маяк?

— Интересный у нас с тобой разговор получится, — важно изрёк Розенштейн, увидев вошедшего молодого человека неприметной внешности, в наглухо застёгнутом, темно-синем костюме. — Пора вам отправляться в путешествие. Последнее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он довольно захихикал. Пара дюжих парней подошли ко мне, схватили за плечи, я успел обернуться и бросить:

— Розенштейн, я вернусь с того света и превращу твою жизнь в кошмар. Мы будем приходить к тебе вместе с Северцевым.

Я ожидал, что Розенштейн расхохочется, но неожиданно его лицо, обычно румяное, круглое, вытянулось, посерело, маленькие глазки округлились и стали похожи на блюдца. Это продолжалось буквально пару секунд, мгновение, потом он взял себя в руки и, сузив злобно глазки, пробурчал:

— Уведите их.

Нас с Владом вытащили в другую комнату, влили что-то обжигающее и вытолкнули наружу, где у входа в дом стояла разбитая тачка, бывшая когда-то Жигулями шестой модели. Один из подручных Розенштейна усадил меня на водительское кресло, я ощутил, как предательски засосало под ложечкой — руль, приборная панель были точь-в-точь, как из моего кошмара, когда меня спас дед. Правда, теперь я был не один, рядом находился Влад.

— Приятного пути! — загоготали парни, закрывая и заклинивая двери.

Тачка снялась с места и покатилась вниз, под уклон. Я крутанул руль, он поддался, но ни тормоза, ни газ не работали.

— Ну и на кой хрен ты пудрил мозги этому гоблину? — спросил Влад. — Время хотел потянуть? Думал, к нам на помощь явится спаситель с калашом? Прям как в поганом детективе.

— Извини, Влад, — глухо сказал я.

— Да ладно. Главное эта штука сработала бы. А то зря старались, черт!

Шоссе извивалось змеёй, сливаясь в единое серое месиво. Я видел, как мимо на высокой скорости проносилось металлическое ограждение. Мы выскочили на самый крутой поворот, краем глаза я заметил высокие кипарисы и сверкающие под первыми лучами солнца волны залива. Под действием наркотиков и алкоголя сознание начало мутиться, сквозь туман лишь промелькнула одна мысль: «Прости меня, малышка, прости».

Глава 22

Возмездие

Нервно выхватив мобильник, Розенштейн бросил:

— Да! Да! Да! С какой стати, Беня? — вскричал он. — Почему я должен отвечать? Какое отношение… Почему это я не уследил? Беня! Черт!

Он с раздражением выключил связь, бросил телефон на стол и задумался. В дверь номера постучали, Розенштейн не шелохнулся. Стук стал значительно громче, превратился в требовательный.

— Давид, я знаю, что ты там, открой, — послышался голос Верхоланцева.

Розенштейн, кряхтя слез с кресла, подошёл к двери и впустил главрежа.

— Нам надо за жизнь поговорить, — произнёс Верхоланцев.

— У меня дела, Дима, — буркнул Розенштейн, возвращаясь в кресло.

— Я знаю, что у тебя дела. А у меня не дела, а делишки. И о них мы и поговорим, — удобно устроившись на диване, проронил Верхоланцев.

Он достал из портфеля пухлую папку и выложил перед продюсером. Розенштейн быстро пролистал и, отодвинув, пробурчал:

— И что ты хочешь от меня, Дима?

— Ну, даже не знаю. Объяснений, наверно.

— А чего объяснять, я не имею к этому отношению, — проскрипел Розенштейн, откинувшись на спинку кресла.

— Ну как же так, Давид, — с театральным сожалением, проговорил Верхоланцев. — Твой подручный признался, что убил Григория Северцева по твоему заказу, а также пытался убить Милану.

— Мало ли что наболтал этот фрукт. Его, небось, так в ментовке уделали, он мог сказать, что его прислали марсиане.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Также, он подложил мою запонку на место убийства Северцева. Я так понимаю, чтобы сделать мне приятное, — язвительно продолжил Верхоланцев.

— Это все вранье, — проворчал Розенштейн. — Некогда мне на эту тему говорить, Дима.

— Там, в этой папочке масса любопытных материалов по поводу забавного проекта — реалити-шоу, в котором участвовал Северцев, потом Верстовский. Очень интересно. В прямом эфире показывать, как убивают, вешают, расстреливают людей. И получать за это бешеные бабки. Это ж надо до такого додуматься. Хвалю за оригинальность.